Мишель Легран родился в Париже 24 февраля 1932 г. Композитор и аранжировщик, виртуоз джазовой и классической фортепианной музыки. Автор музыки более чем к 200 кинофильмам, нескольким мюзиклам, записал более 100 альбомов.

Легран трижды награждался премией  «Оскар», пять раз получал премию «Грэмми». Его первый альбом «Я люблю Париж», который он выпустил в 22-летнем возрасте, стал бестселлером среди альбомов инструментальной музыки. Легран работал с Фрэнком Синатрой, Шарлем Азнавуром, Барброй Стрейзанд, Лайзой Миннелли, Морисом Шевалье, Майлсом Дэвисом, Эдит Пиаф и многими другими. В свободное время он летает на собственном самолете, ездит верхом, плавает на яхте, проводит время с женой, детьми и внуками…

Очень немногие знают, что Легран наполовину армянин. Вот что он сам рассказывает: «Моего деда по материнской линии звали Саркис Дер Микаэлян. В 1917 г. он подвергся геноциду и бежал во Францию. Он был настоящим армянином — чрезмерно эмоциональным, страстным, щедрым. Я жил с мамой в его доме в Аньере 6 лет. Иногда по воскресеньям он тащил меня в армянскую церковь на улице Жана Гужона. Эти длинные церемонии были ужасно скучными. У деда был граммофон и много пластинок Om Kalsoum (известного египетского певца), которого он обожал. А мой дядя Жан Хелян был руководителем оркестра... Восемь лет назад мы с моей сестрой провели неделю в Ереване, нашли своих родственников. Это было очень удивительно — прикоснуться к своим корням. Играя с Ереванским филармоническим оркестром, я получил большое удовольствие, у меня было чувство, что я играю если не с родными братьями, то уж точно с двоюродными. Мое детство было грустным и одиноким. Но когда мне было 10 лет, я смог поступить в Парижскую консерваторию. Она стала моим домом, моей планетой, моим языком на целых 11 лет.

Странно, но в то время не было класса инструментовки. Я очень интересовался этим, и мне приходилось посещать классы по всем инструментам: трубе, тромбону, скрипке, виолончели, арфе.

Во время войны джаз был под запретом, и мы могли слушать только старомодные джазовые записи. Но в 1947 г., я очень хорошо помню, мой друг предложил мне сходить на концерт Dizzy Gillespie. Мы никогда о нем не слышали. Он давал два концерта, я был на обоих. Моя жизнь в джазе началась в ту ночь. Закончив консерваторию, я начал зарабатывать на жизнь: аккомпанировал солистам-классикам. Я был неизвестен, и рассчитывать на классическую карьеру не приходилось. Затем около двух лет я работал с Морисом Шевалье, он и привез меня впервые в Нью-Йорк в 1956 г. Я выпустил первый альбом и назвал его «Я люблю Париж». Там были собраны французские мелодии, аранжированные и оркестрованные мной. Странно, но этот альбом был большим хитом в Америке. В 1959 г. в Париже появилась целая плеяда новых кинодиректоров. Они хотели перевернуть мир кино. Я работал со многими из них около 10 лет. Жак Дэми, Агнус Варда, Жан-Люк Годар — мы создавали фильмы, которые были настоящим искусством. Это было прекрасно! Жак Дэми и я сняли «Шербурские зонтики» в 1963 году. Это был первый полностью спетый музыкальный фильм, раньше такого никто не делал.

Я не пишу за фортепиано. Я пишу в тишине за столом. За инструментом у тебя только 10 пальцев, а в воображении — у тебя бесконечность. Я слышу музыку в тишине. Есть музыка разума и музыка сердца. Я пишу музыку сердца. И создаю ее для тишины, а зрительный зал служит для того, чтобы сделать эту тишину более глубокой.

Я не верю в прошлое. Когда что-то остается позади, я хочу это забыть. Я никогда не слушаю собственную музыку, никогда, никогда. Закончив альбом, я слушаю его, чтобы убедиться в техническом качестве, и не храню его дома по многим причинам. Одна из них, я не хочу ни о чем жалеть. У меня нет прошлого. С каждым утром — я другой. Моя мечта — быть бодрым, новым, разным, полным надежд».

Армянский Вестник