Пятница, 14.02.2025, 00:29
| RSS
Меню сайта
Разделы новостей
Аналитика [166]
Интервью [560]
Культура [1586]
Спорт [2558]
Общество [763]
Новости [30593]
Обзор СМИ [36362]
Политобозрение [480]
Экономика [4719]
Наука [1795]
Библиотека [414]
Сотрудничество [3]
Видео Новости
Погода, Новости, загрузка...
Главная » 2008 » Ноябрь » 14 » Контуры Социоистории как науки
Контуры Социоистории как науки
00:14

Analitika.at.ua. Социоисторические циклы

 

Рассмотрим несколько примеров социоисторических циклов.

 

Обычная в истории ситуация: царь (император, король, султан и др.) начинает войну и завоевывает новые земли. Часть добычи, в том числе и территории он отдает своим наиболее надежным и прославленным полководцам и воинам в награду за храбрость и мужество. Эти воины становятся богаче и сильнее, чем они были до войны. Их совокупная сила может вызвать беспокойство у царя, и он снова начинает войну, надеясь отвлечь своих полководцев от мыслей о захвате власти у не столь уже сильного царя. Он снова завоевывает новые земли и снова вынужден решать ту же дилемму: если он не поделится с воинами своими трофеями и землями, те поднимут бунт и скинут его; если же, как и прежде, он делится добычей, то воины, становясь богаче, как крупные феодалы начинают угрожать своему царю. Пытаясь решить эту задачу, царь призывает под свои знамена чужестранных наемников, надеясь, что те, не имея общественной поддержки, не смогут ему угрожать. Вышеописанный процесс может быть запущен заново, до появления достаточно сильных и богатых полководцев из наемников и опять царь сталкивается с той же дилеммой. Но процесс имеет и другое логичное завершение: рано или поздно, но наемники приходят к осознанию того факта, что царь, не доверяя своим прежним дружинникам, не так уж и силен и, в принципе, находится в их власти. Поскольку наемников ничего не связывает с этим обществом – ни культура, ни родственные связи, ни патриотический дух – они, сговариваясь с феодалами, или без оных, сбрасывают своего правителя и ставят нового. Новый царь подбирает себе дружину из самых верных и преданных воинов, вознаграждает их, и тот же вышеописанный процесс возобновляется в очередной раз. Цикл завершен, начинается новый цикл и новый правитель повторяет все ошибки предыдущего.

 

Это пример социоисторического цикла, в котором невозможно разделить историю и социологию. В каждый момент времени, социологический срез покажет одну из мелькающих ситуаций, совокупно образующих историческую циклическую линию. Но только завершенный цикл покажет смысл каждого среза и даст прогноз его последующих состояний. Общество всегда находится в каких-то фазах подобных социоисторических циклов, чаще всего сразу во множестве пересекающихся циклов. Игнорируя подобные циклы, современная позитивистская социология плодит онаученные заблуждения и вводит общества в неразрешимые тупики. Хотя очевидная польза от социологии как науки была бы в подсказке царю или современному государству оптимальных путей выхода из подобных порочных кругов. Социология могла бы формулировать теоретические рекомендации по поводу того, как избежать одного цикла, входя в другой, менее рискованный. Тогда социология по структуре своего знания стала бы более прикладной и приблизилась бы к медицине с ее практическими процедурами, заодно и появился бы в социологии критерий истинности ее положений. Желая отличить давно скомпрометировавшую себя позитивистскую социологию, доминирующую сегодня на научном олимпе, от научной дисциплины, которая готова дать ответы на поставленные вопросы, назовем ее социоисторией.

 

Приведем еще пример социоисторического цикла, как его описывает А.Азимов: «Когда образуется империя, вся мощь централизуется в столице, в руках правящего народа. Провинции разоружают и, насколько возможно, лишают армий.

 

Далее возможны две альтернативы. Провинции, заселенные обычно подчиненными народами остаются непокорными и несмирившимися, хватаясь за каждую возможность восстать против центрального правительства. Пока империя сильна, восстания, как правило, безуспешны и жестоко подавляются, по каждое восстание, даже раздавленное, частично разрушает процветание империи и иссушает понемногу силы ее правителей. Не желая сражаться с внешними врагами, мятежные провинции очень склонны призывать кочевников, надеясь использовать их помощь против центрального правительства.

 

Если, с другой стороны, провинции приведены в полную покорность либо мало-помалу лишаются своих воинственных традиций, они не способны отразить кочевников, когда они появляются. И, не потеряв еще ненависти к центральному правительству, они вполне готовы приветствовать пришельцев как освободителей, а не врагов.

 

Отсюда следует, что если в империи начинается даже слабый упадок, возникает порочный круг внезапных мятежей и дальнейшее ослабление, то новые мятежи обращаются к помощи извне и очень часто всего за одно поколение империя рушится» (Азимов А. Ближний Восток, М., 2003, с.48).

 

Что можно посоветовать империи, стоящей перед дилеммой: или разоружать непокорные провинции, держать их в страхе и ненависти к центру, но тогда границы империи окажутся ослабленными и подверженными внешнему вторжению, или усиливать свои границы, давая возможность провинциям иметь оружие или армию, которая имеет рискованное свойство в определенный момент выступить против центрального правительства.

 

Как говорят статистики, в любом решении есть риск совершить одну из двух типов ошибок: либо недооценка истинной опасности, либо переоценка ложной тревоги.

 

В попытке сбалансировать риски этих двух типов у правящей группы возникает обычно искушение к культурной или религиозной ассимиляции покоренных народов, но тут она впадает в цикл уже другого рода с иными альтернативами: либо предоставление минимальной культурной автономии с риском влияния на имперскую культуру, либо ужесточение политики депортаций и бесконечного ассирийского террора и контроля за умами подданных.

 

Социология могла бы многое позаимствовать из практики разрешения подобных вопросов выдающимися императорами древности. Величие Александра Македонского было в опережающем социальную науку на столетия понимании этого факта. «В отношении обычаев завоеванных народов Александр придерживался политики Кира (персидского царя - автор). Он предоставлял им свободу и с величайшим удовольствием следовал любому ритуалу, который делал их счастливыми» (А.Азимов, с.184).

 

Точно к такому же выводу пришли китайцы уже на заре их цивилизации.

 

Еще один пример часто встречающегося в истории цикла: борьба двух кланов за господство. Конкурентный клан провоцирует беспорядки, хаос, призывает к гражданскому неповиновению, к разрушению ненавистной иерархии, к равноправию, к установлению демократических порядков и смягчению законов. В то же время на возникающий хаос народ обычно реагирует отрицательно, требуя наведения порядка сильной рукой. Когда уже всем становится ясно, что нужна сильная рука, но этой руки нет у запуганного нынешнего правительства, то выступает другой клан и жесткой рукой отбирает у народа последние остатки свобод. В результате степень несвободы в обществе только возрастает. Начинается новый, более затрудненный цикл борьбы за свободу, в результате которого новая элита сменит предыдущую, но общество опять пожертвует частью своих свобод. Общество, формируемое подобным властолюбивым процессом, вряд ли осознает наличие иных альтернатив, не ведущих к потере прав, и в конечном счете подвержено исчезновению.

 

Этот регресс в гражданских правах никак не вяжется с оптимистической верой социологии в грядущее царство свободы и равноправия. Но, тем не менее, социология должна была бы показать обществу ловушки и трюки, используемые этими кланами, и показать выходы из этой, обычной для истории борьбы за власть.

 

Подобные циклы могут длиться столетия и даже тысячелетия, и в каждый момент времени обыватель видит только то, что существует как настоящее, что можно увидеть, услышать, пощупать. Т.е., обыватель – позитивист по своему мировоззрению. Но непростительно быть позитивистской - науке, тем более социологии. Поэтому, чтобы оставаться наукой, у социологии нет другой альтернативы как перейти к изучению циклов социоистории. Социоистория как наука способна преодолеть недостатки социологии.

 

Ментальности как препятствие

 

Но тут возникает одно обстоятельство, невидимое даже с точки зрения саморефлексии социологии: а есть ли у социологии некий методологический подход, инструментарий для изучения циклов социоистории и, скажем прямо, для поучения истории. Ведь в том и состоит мудрость науки, чтобы научить людей не делать уже совершенных ошибок.

 

Здесь обнаруживается некий зазор в европейском мышлении и восприятии реальности, в отличие, скажем от китайского мышления, где изучение циклов является основным объектом науки. Европейское обывательское мышление, перенесенное в социологию, объявляется специфическим методом науки. А творческие и оригинальные прорывы в суть социальной реальности отвергаются на почве их не эмпиричности и статистической недостоверности. Но попробуйте доказать подобному обывательскому непросвещенному мышлению, что кокон, бабочка и гусеница - это ряд трансформаций одного и того же существа.

 

Происходит это не по причине фатальной невосприимчивости невидимых простым глазом связей социальных явлений, а по причине ангажированности (заказанности) такой методологии. Саморефлексия позитивистской социологии стыдливо упустила одну особенность, закрыв глаза на материально-финансовые основания поддержки, распространения и массовой популяризации тех идей, которые сегодня известны как классика европейской социологии. Прежде, чем О.Конт, К Маркс, Э.Дюркгейм или иной социолог стал известен широким слоям, нашлись спонсоры, весьма заинтересованные в популяризации именно их идей, чтобы на деньги этих спонсоров были изданы и распространены в обществе их труды. Без такого «соответствия» интересам влиятельной и обеспеченной группы невозможно компетентному социологу даже устроиться преподавателем социологии в европейский университет, если у ректора есть «свой социолог».

 

Эта ангажированность социологии, проявившаяся уже с самого своего рождения под пером психически не совсем здорового «отца социологии» О.Конта, обрекла любые попытки опоры на нее на неисчислимые страдания, разрушения и смерти миллионы людей. Американский исследователь подсчитал, что в тех обществах, которые приняли на веру утопию К. Маркса, только от гражданских войн – «классовых войн» по Марксу – в ХХ веке погибло более 200 миллионов человек.

 

Социоистория как путеводитель

 

Но социальные закономерности существуют, несмотря на то, что социология ими не интересуется, и даже удивительным образом соотносятся с наблюдениями Платона.

 

Например, рассмотрим одну из циклических линий, проявившуюся в Армении. Окончание войны 1992-94 годов поставило перед властью вопрос (уже известную нам вышеописанную дилемму): или делиться с известными командирами трофеями – приватизированными предприятиями, территориями и властью или ликвидировать эту угрозу, но ценой ослабления обороны страны, особенно в условиях неоконченной войны. Власть пошла на истребление и отстранение от руководства лучших командиров ( как сделал Сталин в 1937 г.), а задачи обороны страны поручила России. Иными словами, власти привлекли наемников и снова попали в уже описанные нами циклы. То, что последует, известно: наемники завладеют всем богатством и будут угрожать власти ( это уже произошло – 90% экономики Армении принадлежит России). А чтобы власть не прибегла к помощи народа, ее надо старательно отщеплять от общества. На это есть деньги и лица, ведь выигрыш стоит того: фактически полностью колонизованная страна, но зато у власти остались те, кто чувствует себя психически неполноценным без нее. В обществе стало еще меньше свободы и еще более затруднился переход к самостоятельному существованию.

 

Но, получив трофеи, власти Армении получили и следующую закономерную дилемму: держать ресурсы под спудом - бессмысленно, нужны деньги, значит - надо активизировать ресурсы. Но активизация ресурсов потребует обращения к компетентной, научно и технически подготовленной группе инженеров, экспертов, специалистов. Эта альтернатива приведет к возрождению страны, к росту грамотности населения и тогда быстро выявится профессиональная непригодность «управленцев». Контролировать активизацию ресурсов такой власти уже не удастся. Естественно, она на это не согласится.

 

Есть другой вариант – примитивизировать активизацию ресурсов, отдавая их в руки лиц, способных разве что к торговле и обмену, но держать эту группу «бизнесменов» под двойным контролем – своим и наемников. Любое отклонение этой группы в сторону самостоятельности можно предупредить с помощью авиадиспетчеров. (Например, как в Сочи). Заодно необходимо примитивизировать культуру и нравы – ведь именно они являются питательной средой для талантов. Поэтому и на армянском телевидении ( а где же армянская стыдливость и честь?) и на театрально-эстрадных подмостках торжествуют порок и грязь. Так вырастают коррумпированное государство и компрадорская олигархия – друг в друге нуждающиеся и друг друга поддерживающие. Обе группы отчуждены от народа, но клянутся его именем на сходках и собраниях.

 

Естественно, в обществе провоцируется борьба бедных и богатых, бедных воодушевляют демократизацией и равноправием, чтобы сподручнее было доить богатых и держать их на поводке. И все это происходит в полном соответствии со схемой кругооборота политических режимов, описанных Платоном, по которой тимократия (военная власть, получившая трофеи) переходит в олигархию, олигархия сменяется демократизацией, в результате чего устанавливается тирания. Тирания или исчезает вместе с обществом, или бывает вынуждена обратиться к более умной части общества ( как это сделал Сталин в преддверии гонки атомных вооружений, собирая в шарашках интеллектуалов), и тогда вновь аристократия (с греческого - власть лучших, наиболее достойных) получает шанс на ведущую роль в обществе. Таков еще один кругооборот, регулярно возобновляющийся в социоистории.

 

Но не нужно думать, что человеческая мысль остановилась на таких примитивных решениях, и что сам Платон «освятил» поведение армянских властей. В Византии тоже были армянские власти, но после тысячелетий таких циклов пришли к пониманию, что более мягкий и более справедливый порядок более прочно и надежно охраняет границы империи. Как говорил император Василий: «ибо лучше пусть кто-нибудь не по добру получит от меня корысть, нежели по злу потерпит убыток и подвергнется злому несчастию", Вот почему во все время его самодержавия оставался без надсмотра, или, как можно сказать, без обложения, а еще лучше свободным и необремененным весь народ во всех фемах Ромейской державы, а земли и поля были отданы в пользование беднякам - соседям.[227] Так расположен был он ко всем подданным, но в особенности же к сельскому люду, коему выказывал сей добрый царь отеческую заботу и попечение». (Феофан. О Василии – Ромейском императоре).

 

Э.Р.Григорьян,

ведущий научный сотрудник Института философии, социологии и права НАН Армении

Noravank.am

Категория: Обзор СМИ | Просмотров: 769
Календарь новостей
«  Ноябрь 2008  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
     12
3456789
10111213141516
17181920212223
24252627282930
Поиск
Ссылки
Статистика
PanArmenian News.am Noravank.am Деловой Экспресс Настроение Azg
Любое использование материалов сайта ИАЦ Analitika в сети интернет, допустимо при условии, указания имени автора и размещения гиперссылки на //analitika.at.ua. Использование материалов сайта вне сети интернет, допускается исключительно с письменного разрешения правообладателя.

Рейтинг@Mail.ru