Analitika.at.ua. Когда после грузинской агрессии в августе-сентябре 2008г. Абхазская республика получила юридическое признание, Турция стала активно стремиться играть роль главного политического архитектора нового военно-политического пространства на Кавказе. Официальная Анкара давно претендовала на политическую гегемонию на Черноморском побережье, при этом особое внимание уделялось усилению политического и этно-конфессионального влияния в Абхазии. Сегодня ставится цель протурецки сориентировать политическую элиту и общественность Абхазской Республики. Важная роль в этом процессе отводится абазинской общине Турции - абхазам-мусульманам.
Согласно долгосрочным геостратегическим планам Анкары, на основе религиозного экстремизма туркизированная Абхазия может способствовать сепаратистским процессам в западной части Северного Кавказа.
До 2008г. Анкара не раз предпринимала попытки усилить свое влияние в экономической и политической жизни непризнанного государства. Турция с 1996г. покупала угольные месторождения в Абхазии, было налажено хотя и полулегальное, но достаточно активно действующее морское сообщение Сухуми-Трабзон. Представители зажиточной и политически активной абазинской общины Турции часто посещали Абхазию. По инициативе Анкары вопрос абхазо-турецких транспортно-морских путей не раз обсуждался различными международными организациями и во время двусторонних визитов турецко-грузинских делегаций.
Так, в Бонне в июне 2007г. по инициативе Турции группа стран -друзей Грузии при Генеральном секретаре ООН обсуждала вопрос легализации турецко-абхазских морских связей. Стремление к правовой защите де-факто существующих связей между Турцией и Абхазией стало своеобразным ответом Анкары на то, что официальный Сухуми выразил намерение начать процесс юридического признания республики Северный Кипр. А во время очередного визита президента Абхазии в Турцию и его встречи с представителями абазинско-мухаджирской общины, где обсуждались инвестиционные проекты, Сергею Багапшу однозначно дали понять, что крупные инвестиции в экономику Абхазии возможны лишь при условии, что абхазо-турецкие морские сообщения получат официальный статус и будут обеспечены межгосударственными договоренностями.
Любопытно, что грузинская сторона, осознавая всю важность сохранения добрососедских взаимоотношений с Турцией, не решалась противиться этой инициативе и пыталась лишь добиться для себя согласия Анкары на контроль грузов, перевозимых из Абхазии в Турцию и обратно. Но это предложение Грузии было отклонено как абхазской, так и турецкой сторонами.
Другой аспект экономических связей - турецкие инвестиции в туристический и гостиничный бизнес Абхазии, который является самым доходным сектором экономики этой республики. Кроме того, турецкие компании ввозят в Абхазию продукты питания и горючее, вывозят лесоматериалы и цветные металлы. Так, только в 1999г. из Абхазии было вывезено 38 тыс. кубометров леса, 32 тыс. т металлолома и 40 тыс. т цветных металлов. А в 2000г. только из одного лесного хозяйства г.Гагра вывезено в Турцию более 50 тыс. кубометров леса.
Активность турецкой стороны в вопросе легализации морских перевозок способствовала реальным шагам Абхазии по признанию турецкого Северного Кипра. В январе 2008г. на Северный Кипр была направлена первая абхазская государственная делегация во главе с министром иностранных дел Максимом Гвинджия. Результатом этого визита стало официальное заявление правительства Абхазии, в котором говорилось о заинтересованности Абхазии в налаживании экономических и культурных контактов с Северным Кипром, где проживает абхазская диаспора. Была также высказана готовность открыть представительство Абхазии на Северном Кипре.
Турецкая политико-экономическая и этно-конфессиональная экспансия в отношении Абхазии резко усилилась после августовских событий 2008г. Зная намерения Москвы, Турция пыталась сохранить свое влияние в Абхазии и ключевых точках Черноморского побережья. Так, в переговорах с Москвой Анкара добилась полного одобрения политико-экономической и религиозной абсорбции Аджарии, а некоторое время спустя при посредничестве абазинской общины начала консультации с руководством Абхазии якобы по началу процесса признания абхазской государственности.
Важнейшая задача Турции в Абхазии - идеологическое и мировоззренческое преобразование общества. Активно и последовательно усиливаются факторы ислама и турецкого капитала в Абхазии. Так же, как в Молдове и Крыму, для воздействия на местное население Стамбул максимально использует богатых переселенцев-абазинов. Большинство абазинов, проживающих в Турции, не горят желанием вернуться на родину предков, которые были выселены царским правительством из Абхазии из-за их протурецкой ориентации и антироссийских настроений. По имеющимся данным, сегодня в Абхазии активно действуют порядка 500 абазинов и турок, часть которых весьма успешно укрепляет свое материальное и общественное положение, а некоторые и политическое влияние.
В состав абхазского парламента уже вошли один абазин и один турок, они есть и в государственном аппарате, где активно работают в направлении усиления влияния Турции, ведут большую работу с мусульманами, которые сегодня составляют не более 18% от общего населения республики. Тем не менее роль и влияние мусульман Абхазии заметно усиливаются. Начиная с 2005г. в Абхазии действуют мусульманские религиозные школы, активные ученики направляются на продолжение учебы в Турцию.
По сообщению "Благовест-инфо" со ссылкой на турецкую прессу, в середине декабря в Анкаре состоялась встреча руководителя Управления по делам религии Турции Али Бардакоглу с заместителем муфтия Абхазии Тимуром Дзибой. По итогам встречи было принято решение об укреплении двусторонних религиозных связей. Речь шла и об отправке в Абхазию "турецких священнослужителей, владеющих абхазским языком". В действительности же имелись в виду абхазы-мусульмане, прошедшие обучение в Турции. Другой темой обсуждения стало участие Турецкого религиозного фонда, входящего в структуру Управления по делам религии Турции, в строительстве мечетей в Сухуми и Гудауте.
Активная конфессиональная политика Турции в этом регионе ставит перед собой цель, укрепив мусульманское влияние в Абхазии, распространить его также в Карачаево-Черкессии и Адыгее. При этом необходимо отметить, что протурецкие силы Абхазии, в частности, представители протурецкой политической элиты, мусульманские лидеры и абазины крайне негативно относятся ко всем общественно-политическим проявлениям армянской диаспоры Абхазии. Протурецким силам Абхазии претит и мысль о возможном присоединении Абхазии к Российской Федерации. Они считают, что присоединение к Турции будет экономически более выгодным. В этих условиях армяне Абхазии воспринимаются протурецкими силами как основной фактор, препятствующий сближению с Турцией. Протурецкие силы создают и финансируют абхазские националистически-патриотические молодежные организации, деятельность которых содержит антиармянский аспект. Примечательно, что и грузинские СМИ занимают негативную позицию в отношении армян Абхазии. Создается впечатление, что существует некая договоренность между определенными кругами Грузии и Турции о провоцировании антагонистических отношений между абхазами и армянами. А это, безусловно, на руку Тбилиси.
Что же касается собственно абхазских армян, то они не чувствуют никакой поддержки со стороны Родины. Никому не нужные и забытые, они покидают Абхазию, руководство которой также не осознает важность армянского фактора в укреплении независимости абхазского государства. Принимая финансовые подачки со стороны Турции, руководство Абхазии сиюминутно решает проблемы бюджета и создает льготы для турецкого капитала. В то же время укрепление турецких позиций в этой части Кавказа ничего хорошего не сулит ни самой Абхазии, ни Армении.
Эдуард АБРАМЯН, кандидат исторических наук, эксперт аналитического центра "Митк"
Golos.am |
