Analitika.at.ua. В грузинском журнале “Чвени мцерлоба” (“Наша литература”) от 7 ноября прошлого года опубликована пространная статья некоей Лианы Элиава, названная “Параджанирование”. К нам она попала на русском языке. Чтение статьи вызвало брезгливое чувство...
Авторесса пишет о Сергее Параджанове, великом кинорежиссере, уроженце грузинской столицы. Человеке, о котором написано огромное множество статей, книг, сняты десятки фильмов. О режиссере, создавшем свой собственный киноязык и навсегда вошедшем в историю кинематографа. О нем еще не раз напишут, ибо был он человек необыкновенный, контрастный, до конца не разгаданный. Человек и режиссер драматической судьбы.
Все это Лиану Элиава совершенно не трогает. Ее трогает, ее возмущает до миазмов, до одури влияние Маэстро Параджанова на грузинское кино, на грузинское общество. Ее выводит из равновесия, что даже после смерти ему подражают, его любят, даже преклоняются. Такая вот глобальная проблема не дает ей покоя. Чтобы, не приведи бог, ее не так бы поняли, она сразу же оговаривается, что не является “этаким агрессивным грузинским шовинистом”, что ей “нечего делить с братьями-армянами”, что она “высоко ценит их духовную культуру”. Хорошо-то как, прямо душа радуется.
На фоне этих льстивых слов-тостов и разворачивает калбатоно Элиава потоки совершенно непотребной лжи и клеветы, наветов и кухонных пересудов в адрес человека, признанного культурным миром и ушедшего из жизни в уже далеком 1990 году. Чем же вызвал неправедный гнев мадам Элиава Сергей Параджанов?
Оказывается, прежде всего тем, что ретроспекция грузинского кино во Франции в 80-х гг. началась параджановским фильмом, плакат к ней был сделан им же. А изданная брошюра грешила субъективизмом. Итог ужасен — “была уничтожена самобытность нашей культуры”. Любопытствующая Элиава риторически вопрошает: “почему Параджанов стал знаменосцем, лицом, символом грузинского кино?” И сама же дает четкий ответ: “Наверное, благодаря влиянию многочисленной армянской диаспоры”. Наша диаспора почему-то не дает покоя даже грузинам. Они наверняка уверены, что армянская диаспора только о том и думает, как бы погубить грузинскую духовность. Соглашаясь с этой глупейшей версией, добавляет свою толику и покойный режиссер Тенгиз Абуладзе, к которому она обратилась когда-то, — он сказал, что “действует и другая влиятельная сила”. Автор догадывается — это табуированная сила, а именно —”патология Параджанова”. И вспоминает реплику СП — что-де он первый советский гомосексуалист-режиссер. Это из ряда его заявлений типа “изнасиловал несколько сотен коммунистов”. Параджанов любил эпатаж. На свою голову. Эта тема сильно возбуждает женщину. Именно этому “табу” она приписывает первый арест Параджанова в Киеве, хотя всем известно, что истинной причиной было его смелое, едва не диссидентское выступление в Минске в декабре 71 года. Ее смущают и “откровенно циничные” рисунки режиссера. Да, есть и такие. И что? Кто не баловался... А что тогда скажет Элиава о более чем циничных рисунках Эйзенштейна и Феллини?
“С христианской точки зрения не оправдано, что такой мифологизированный режиссер, как Параджанов, мог утвердиться в грузинском киномире”. Вот какая блюстительница чистоты нравов. Надо думать, что в Грузии весь киномир и мир культуры — это сонмы ангелов, архангелов, купидонов, фей, сильфид и прочих морально устойчивых эфемерных существ. Мадам Лиана твердо убеждена, что “надо уберечь будущее поколение от патологического влияния подобных идолов-артистов”. Крутой деятель. Вполне в духе национал-социалистической идеологии Третьего рейха. Действительно, надо было произвести крупномасштабные чистки, чтобы неповадно было. “Эврапейци”, одним словом. Липкой, мерзкой ложью наполнена каждая строка, изрыгнутая Лианой Элиава. И “содомский грех” — причина изгнания Маэстро из Украины, и “планово-дружеский механизм”, позволивший режиссеру снимать кино в Грузии. В последнем она обвиняет “большого деятеля всесоюзного кинокомитета, которого звали Армен”. Речь об Армене Медведеве. Получается, что в результате именно его инсинуаций два фильма снял не режиссер-грузин, а Параджанов. “Наряду с нравственными и материальными потерями урон понесла и грузинская духовность”. Элиава на чем свет стоит костерит также киноведа Кору Церетели, которая осмелилась написать для Параджанова сценарий фильма про Пиросмани. Фильм “Арабески на тему Пиросмани” наряду с “Ашик-Керибом” и “Легендой о Сурамской крепости” — фильмы “негрузинского самосознания”. Они-то и уничтожают грузинскую духовность. Здесь-то мадам Элиава вспоминает Илью Чавчавадзе, который “в свое время защитил неудачников князей и азнауров от засилья негрузинского капитала”. Негрузинского — значит, армянского. Это ему принадлежат слова “Хорошо нам было или плохо, но мы приняли вас, приютили по-братски, и не становитесь нам врагами в нашем же доме”. Вот так.
Вклад армян в Грузию известен, но об этом говорить там не принято. Табу... Все, что пишет и о чем рассуждает мадам Элиава, — чистейшей воды идеология “провинциального фашизма”, по меткому выражению Эльдара Шенгелая, тоже друга СП. Его и приводит она в качестве иллюстрации продажности некоторых соотечественников, поклонников и друзей Сергея Параджанова. Среди них были Елена Ахвледиани, Верико Анджапаридзе, Коте Махарадзе, Виктор Джорбинадзе — десятки славных имен. “Укоренение Параджанова в Грузии не было правильным шагом...” О каком укоренении речь, если человек родился в этой стране. Да, уехал учиться во ВГИК, потом был направлен в Киев. Вполне в духе времени. Потом Москва велела посадить режиссера. Потом, через четыре года тюрем, выпустила под давлением мировой кинообщественности. Параджанову запретили жить в Москве, Ленинграде, Киеве и Ереване. Он вернулся в отчий дом. Хотел снять на “Арменфильме” “Ара Прекрасного” или что-нибудь другое — запретили. А в 82-м посадили уже в Тифлисе, в Ортачальскую тюрьму. И поделом, считает Элиава, так ему. За все по совокупности. Очевидно, за убиение грузинской духовности. В этой тюрьме СП поместили в камеру смертников. За что посадили? За взятку, утверждает защитница духовности и самосознания. Дал взятку, чтобы безграмотный племянник поступил в театральный институт. Дал летом, а посадили в феврале. Так, что ли? И невдомек ей, что опять же причиной стало нелояльное выступление Параджанова в Театре на Таганке. Да, был у Сергея Иосифовича острый и свободный язык, крайне невоздержанный. Если бы молчал в тряпочку, все было бы иначе. Но на то и Параджанов, вечный раздражитель всякой шушеры. И через много лет после смерти.
Лиану Элиава бесит даже фильм “Исповедь”, который режиссер начал снимать в Тифлисе. “Действие происходит в старом Тбилиси, и вдруг туда врывается армянская деревня Бжни со своим архитектурным шедевром — монастырем IX века. “Что, разве нет в Грузии более ранних шедевров?” — задается она вопросом. В статье столько всякой чуши намешано — не сосчитать. Авторесса клянет и своих соотечественников, посадивших Параджанова, как она считает, на голову, и самого Маэстро, и Армению — всех и вся. Примитивно и ядовито. Вполне в духе Ильи Чавчавадзе и бесноватого отца Тариэла, осквернителя армянской церкви Сурб Ншан в Тифлисе, с которым не может или не хочет справиться вся Грузия. Она считает, что Параджанов недостоин был внимания и славы ни при жизни, ни после смерти. Что его прославили за счет других. И вспоминает грузинских режиссеров, незаслуженно забытых. Плохо, что забыли. Но при чем тут Сергей Параджанов?
В итоге, считает мадам, “защита Параджанова принесла плоды”. После его смерти, говорит, столько у него оказалось армян-хозяев, как будто мы, грузины, хотели присвоить их гения...” Разве нет? Как, например, церкви. Ведь, в конце концов, почему стираются в Грузии все армянские следы — не с целью ли присвоения?
А проблем бы не было, если бы “грузины-фанаты” дальновидно помогли бы “блудному сыну” вернуться на родину-мать. То есть депортировали бы. Из отчего дома? Не вышло. Но СП ответил низким коварством: “Армении были переданы наработанные в Грузии богатства”. И все ушло в музей. Такая незадача. Между тем ой как хотели друзья Параджанова иметь его музей в Тифлисе! Сколько раз об этом говорила незабвенная Софико Чиаурели — преданный и искренний друг.
Еще более страшно, по мнению Элиава, что “Параджанов не считал себя грузином”. Умри — лучше не скажешь. Когда спрашивали, кто он по национальности, говорил — тифлисец. А что было ему говорить, гражданину мира, армянину, режиссеру без четкой национальной концентрации? Он не зацикливался на этом, по крайней мере в своем кино и в пластическом искусстве. Режиссер, Творец, вообще Великий Мастер. Этого мало?
Всуе кляня между строк армян, Элиава спрашивает — мол, кто был более жесток с беженцами в Абхазии в 90-х гг.? Разумеется, армянский батальон имени Баграмяна. Умолчим пока о том, что вытворяли грузинские солдаты в армянских селах. Пока.
Этот опус Лианы Элиава можно цитировать полностью как образец националистического бреда. Он явно несет антиармянский заряд, как ни клянется автор в обратном. Защита собственной духовности, конечно, дело похвальное, но только не за чужой счет. И тем более не за счет ушедшего Маэстро, признанного миром. Элиава ни на секунду даже не задумывается, почему любили и восторгались Параджановым как личностью, Артистом, пригоршнями разбрасывающим свои арт-идеи, почему к нему водили именитых гостей, почему его кино стало знаковым, почему, почему... Только ли благодаря проискам всемогущей армянской диаспоры или все же потому, что был Маэстро человеком-праздником, парадоксальным художником, одинаково крывшим по случаю и без оных и своих армян, и грузин, и всех без разбору.
Что касается разрушения им грузинской духовности... С таким же успехом и испанца Пикассо можно считать разрушителем французской духовности. Если духовность может разрушить и уничтожить один-единственный тифлисский армянин, причем “играючи”, то... Не будем продолжать. Ее стали разрушать давно, в частности когда на останках армян возвели церковь, не так ли?
“Параджанирование” — это всего лишь магическое влияние, от которого трудно избавиться. Благодарная память. Сергей Параджанов действительно любил Грузию. По-своему. Как и все вокруг. Жаль, что его имя стало частью антиармянской истерии. Кому это нужно? Даст бог — пройдет. Во славу грузинской духовности.
Карэн МИКАЭЛЯН
НВ |
