Analitika.at.ua. Крайне противоречивая ситуация сложилась в Армении в преддверии президентских выборов. Катализатором еще большего усугубления наличествующих противоречий стало «явление народу» первого президента республики Левона Тер-Петросяна в качестве кандидата на высший государственный пост. Заложенная им когда-то пирамида власти, которая следует отметить никогда и не была полностью засыпана песком вновь продемонстрировала свои очертания; сначала показалась знакомая головка, потом появились грани.
Пирамида власти базировалась на криминально-олигархическом фундаменте, многие представители которого преуспевали и в период правления Роберта Кочаряна. Именно это обстоятельство и дало основание определенной части армянского общества не утруждать себя излишними упражнениями на предмет поиска и обнаружения каких-то принципиальных отличий между первым и вторым президентами. Отличие между тем, плавало на поверхности в форме спасательного круга для армянской истории, ибо диаметрально разными были соответствующие подходы к урегулированию важнейшего вопроса современного этапа национальной истории – Карабахского.
В настоящее время многие стали как-то сомневаться относительно обоснованности обвинений в капитулянтстве первого президента. Впрочем, неудивительно, так как массовая амнезия вообще свойственна маргинальным слоям населения вне зависимости от расовой и национальной принадлежности. В свое время первый президент третьей республики приложил немало усилий дабы обеспечить вегетацию подобной общности, которая затем пустила метастазы при правлении преемника, оказавшимся неспособным противостоять агрессии этой социальной опухоли. Однако сейчас речь о другом; именно Роберт Кочарян и Вазген Саркисян предотвратили сдачу Нагорного Карабаха Азербайджану.
В августе 1992 года первый президент республики обратился к своему народу с призывом к капитуляции: «Я уверен как ученый, политический деятель и президент республики, имеющий мандат народа, что война не будет иметь никаких хороших последствий для Армении. Итог войны будет тот же, что и в 1920 году, когда Армения была государством в 60 тыс. кв. км. Тогда была серьезная возможность на этой территории создать и сохранить независимую государственность, если бы власти проводили гибкую политику, если бы они не обманывались лживыми заверениями – такими, как документы Севрского договора, если бы они не доверились США, Англии, Франции, а пытались решить свои вопросы непосредственно с Турцией. Вместо этого потянулись за совершенно нереальными мечтами и потеряли половину Армении, потому что в то время Армения вела войну с тремя соседями: и с Азербайджаном, и с Турцией, и даже с Грузией – нашим традиционным другом и союзником».
Сдача Арцвашена
Стоит ли напоминать сомневающимся, что август 1992 года – это потеря Арцвашена и период, когда судьба армянской государственности висела на волоске. В это судьбоносное время Нагорный Карабах целиком находился во вражеском огневом окружении, причем агрессия противника носила наступательный характер и охватила более десяти районов Республики Армения. В конце концов, это именно тот период, когда приставленный Турцией к власти в Азербайджане новый президент Абульфаз Эльчибей обещал встретить Новый год на берегу озера Севан. Спрашивается, что стало бы с армянской государственностью, если бы национальное ополчение соблюдая столь естественную в таких случаях субординацию поддержало бы позиции Верховного Главнокомандующего?
Кстати, обстоятельства потери Арцвашена действительно требуют специального исследования. Что нам известно? В августе 1992 года, при невыясненных до конца обстоятельствах пал Арцвашен. Исследователям новейшего периода истории Армении еще предстоит разобраться в некоторых весьма загадочных обстоятельствах происшедшего и выявить максимально приближенную к действительности картину потери армянского анклава в Азербайджане. Приватизировать победу любят и умеют многие, поражение – всегда сирота. Бакинские аналитические центры и азербайджанская пропаганда в целом до сих пор склонны рассматривать «триумфальное лето 1992-го» в контексте исключительно военно-стратегического превосходства азеров, и в частности – Гянджинской десантной дивизии. Предпринятый летом 1992 года грандиозный марш-бросок этого наиболее элитного подразделения азербайджанской армии – право же, умело спланированная операция. Однако можно ли объяснять сдачу Арцвашена исключительно азерским «искусством побеждать»?
Арцвашен – это прежде всего политическое фиаско руководства Армении, и объяснять сей постыдный факт отечественной истории следует исключительно в ракурсе летних перегибов внешнеполитического курса официального Еревана. Логика сдачи Красносельского анклава целиком и полностью вписывается в контекст известного диалога между премьер-министром Сулейманом Демирелем и президентом Левоном Тер-Петросяном, имевшим место в июне 1992 года. Об этой исторической встрече в Рио-де-Жанейро писалось часто, однако каждый раз появляются все новые обстоятельства.
Май 1992 года катастрофы не предвещал. Более того, 9 мая силы самообороны НКР освободили считающуюся неприступной крепость Шуши, а днями позже подавили огневые точки противника в Агдамском районе (Ардала и Гюлаблу) и взяли под свой контроль Лачин. Важнейшая стратегическая задача – обеспечение прямой сухопутной связи между Арменией и Нагорным Карабахом была с блеском выполнена. К третьей декаде мая многие уже констатировали факт коренного перелома в ходе войны. Однако...
Ввергнутый в острейший внутриполитический кризис Азербайджан жаждал спасения извне. Израсходовавший практически весь свой иммунитет и не располагавший какими-либо внутренними ресурсами, он в очередной раз вынужден был обратить свои взоры в сторону «старшего брата». Не удивительно, что именно в мае 1992-го премьер-министр Турции Сулейман Демирель в сопровождении лидера «серых волков» Алпаслана Тюркеша посетили Баку и призвали население республики сплотиться вокруг спонсируемого ими Народного фронта. Руководитель «Боз Гурт» не скрывал своего намерения видеть на посту президента Азербайджана фактического ставленника Анкары – председателя НФА Абульфаза Эльчибея. Май-июнь 1992-го – это время, когда Турция впервые на столь серьезном уровне и так громогласно заявила о своих претензиях и назначила цену дипломатическим отношениям с РА – «вывод войск с оккупированных территорий Азербайджана».
14 июня 1992 года в Рио-де-Жанейро состоялась знаменательная встреча между президентом Армении и премьер-министром Турции, на которой последний безапелляционным тоном заявил: «Немедленно уходите из Карабаха, объявите миру, что вы выйдете из Шуши и Лачина». И далее: «Спустя 1000 лет у вас вновь возникла возможность создать независимую Армению. Но вы не сможете создать это государство на мести, ненависти и войне. Ваши соседи – Азербайджан и Турция. Если вы не установите с ними дружественных отношений, ваше положение окажется трудным». Так или иначе, но именно летом 1992 года сразу после встречи в Рио-де-Жанейро один за другим пали Чайлу и Матагис, Кармраван и Леворх, Шаумян и Мартакерт. В августе пал и Арцвашен.
Исследователям новейшего периода истории Армении еще предстоит, как мы успели заметить выше, разобраться в многочисленных, весьма загадочных обстоятельствах происшедшего. Однако ясно одно: падение Шаумяна, Мартакерта и Арцвашена – это звенья одной и той же цепи. Эти поражения июня, июля, августа 1992-го следует рассматривать в едином контексте. Поражение – право же, сирота, однако человек разумный тоже не склеротик. Ровно через 2 недели после бразильской беседы Верховный главнокомандующий вооруженными силами Армении, президент Левон Тер-Петросян позволил себе выступление, содержание коего не имело, не имеет и вряд ли будет иметь аналог в мировой истории.
И дело даже не в том, что он под дипломатический мугам Сулеймана Демиреля пытался переориентировать общественное сознание «своих граждан» в сторону Турции. Никогда еще ни один глава государства в самый разгар национально-освободительной войны не допускал себе столь постыдной капитуляции. 29 июня в своем всем памятном телевизионном выступлении с засученными рукавами Левон Тер-Петросян заявил: «Я уверен как ученый, политический деятель и президент республики, имеющий мандат народа, что война не будет иметь никаких хороших последствий для Армении».
Считаем не лишним в очередной раз подчеркнуть, что Верховный высказывал свою «убежденность» спустя месяц после победного мая, после Шуши и Лачина и к моменту, когда при весьма таинственных обстоятельствах уже пали Геташен и Шаумян. В июне же, и опять по непонятным причинам, была провалена Геташенская операция. Спустя 5 дней после данного выступления под контроль противника перешли Атерк, Чапар, Зардахач, Гетаван, Залик, Мадавуз, Мингреск и Умудлу. 4 июля пал Мартакерт. На захваченных азерами территориях остались лишь несколько отрядов бойцов самообороны, которые, невзирая ни на что, продолжали вести партизанскую войну.
То же самое произошло и в Арцвашене. Кироваканская рота и армянское ополчение держались до последнего, хотя судьба анклава была предрешена политиками. Ребят попросту подставили, и подставил их не кто иной, как сам Верховный. Печально известное выступление Левона Тер-Петросяна дает все основания утверждать: он по меньшей мере не был заинтересован в продолжении войны в традициях Шуши и Лачина. При обсуждении вопроса о сдаче Арцвашена непременно фигурирует и персона бывшего тогда министром обороны Армении Вазгена Саркисяна. Непосредственно перед катастрофой он действительно посетил анклав и заверил всех в том, что Арцвашен располагает достаточным ресурсом для организации самообороны. В устах столь высокопоставленного лица, согласимся, такое заверение было равнозначно приказу защищать село. Приказу, который, однако, неизвестным образом был нарушен, ибо анклав практически был сдан.
15-16 августа 1992 года, с падением Красносельского села Арцвашен Республика Армения фактически впервые за весь период активных боевых действий потеряла несколько квадратных километров собственно своей политико-административной территории. Процесс безоговорочной сдачи этого важнейшего стратегического объекта, помнится, сопровождался самыми разными суждениями, кривотолками и взаимоисключающими объяснениями. Этот разброд в общественном мнении, подкрепленный многочисленными примерами из новейшей военной истории, был основан на факте официальных выступлений и заверений, непосредственно предшествовавших падению Арцвашена.
В пятницу, 14 августа 1992 года министр обороны Армении Вазген Саркисян с экранов телевизоров заявил: «Арцвашен находится под надежной защитой наших войск, прибывших в район с полной выкладкой. С сегодняшнего дня эта территория неприступна для врага». Минутами позже заместитель председателя Верховного Совета РА Ара Саакян в свою очередь подчеркнул: «Арцвашен никогда не будет сдан. Это я гарантирую».
Уже потом, сразу после сдачи Красносельского села, заместитель военного коменданта района Армен Ганадян признается: «Честно говоря, я не беседовал с министром и поэтому ничего не могу сказать. На этот вопрос может ответить командование. Все, что я сделал за четыре года, пропало зря. Но если бы мы подготовились лучше, то смогли бы удержать село». Между тем были и другие мнения: «Мое мнение известно министру давно. С военной точки зрения (я готов отстаивать это мнение) Арцвашен надо было давно обменять. Оставить Арцвашен, окруженный врагами, на своем месте, т.е. подвергать жизнь 3 тысяч людей постоянной угрозе, не имел права ни министр, ни президент», – признается в те дни заместитель командующего северо-восточной зоны обороны полковник Хачатуров.
Однако так или иначе, но процесс сдачи Арцвашена в первую очередь выявил недопустимо высокую степень неорганизованности в действиях соответствующих структур и отсутствие целостной стратегии по защите данной территории. Динамика передвижений официального центра самоопределилась в форме не упорядоченного, а хаотического движения. Оно было чревато также и психологическими последствиями. В настоящее время, когда реваншисты пытаются приватизировать добытую ценой неимоверных усилий и крови победу, наверное, стоило бы в очередной раз вспомнить телевизионное обращение президента Армении, которое стало ножом в спину армянского ополченца – защитника Шаумяна, Мартакерта, Арцвашена.
Важнейшее значение сдачи Арцвашена заключается в том, что в контексте освобождения Шуши и вместе с тем принимая во внимание таинственные обстоятельства падения Геташена, Шаумяна, Мартакерта армянские вооруженные силы и добровольческие отряды обрели право на «локальную координацию действий» без уведомления официального центра. Главная особенность того времени: в действиях армянских ополченцев национальная идея имела большую власть, чем власти официальные, и большее руководство, чем руководство официальное. Это во многом и предопределило коренной перелом в ходе войны летом 1993 года.
Большая тройка: Тер-Петросян, Демирель и Алиев
23 июня 1993 года Армия обороны НКР, подавив позиции противника на восточном, южном и юго-восточном направлениях, взяла под свой контроль части Агдамского, Джебраильского и Физулинского районов, чем и обеспечила коренной перелом в ходе Карабахской войны. Новый расклад сил был достигнут благодаря грамотным и самоотверженным действиям армянских воинских подразделений и вопреки усилиям первого президента Армении Левона Тер-Петросяна содействовать скорейшему отходу отрядов АО Нагорного Карабаха с занятых весной того же года высот Кельбаджара. Именно с целью уговорить руководство НКР вывести армянские войска из Кельбаджара и прибыл 14 июня 1993 года в Степанакерт Левон Тер-Петросян. Сегодня, спустя почти 15 лет после этих событий есть возможность вновь обратиться к судьбоносным для нации временам и из обнародованных не так давно фактов попытаться понять логику происшедшего.
Со второй половины 1992 года Армения и Турция действительно находились в одном шаге от установления дипломатических отношений. Глава официального Еревана исправно выполнял возложенные на него турецким правительством обязательства по выдворению из республики руководителей партии АРФ «Дашнакцутюн», и даже давал пресс-конференции с призывами немедленного прекращения военного сопротивления. Последнее обстоятельство было продиктовано известным предусловием Анкары «об уважении территориальной целостности Азербайджана и выводе армянских сил из зоны конфликта». Левон Тер-Петросян весьма часто встречался с премьер-министром Турции Сулейманом Демирелем, как правило, всегда соглашался с ним «смотреть только в будущее» и не поднимать на государственном уровне вопрос о международном признании Геноцида армян.
В связи с этим Анкара позволила себе на короткий срок открыть границу с Арменией и, как вспоминает экс-советник первого президента РА по внешним делам Жирайр Липаритян, «в жуткую зиму 1992-1993 гг. переправлять в Армению предназначенную для нас продовольственную помощь Евросоюза». Впрочем, по мемуарам того же Липаритяна, «армяно-турецкие переговоры по установлению дипломатических отношений продолжались в течение всей зимы и были прерваны только лишь проведением Кельбаджарской операции». Иными словами – 31 марта 1993 года.
Через три недели после занятия армянами Кельбаджара Левон Тер-Петросян был уже в Турции. Формально он принимал участие в похоронах президента Тургута Озала, однако на деле вел переговоры с правительственными кругами Анкары по поводу сложившейся ситуации. 21 апреля Левон Тер-Петросян встретился в Стамбуле и с главой Азербайджана Абульфазом Эльчибеем и по сообщениям турецких и азербайджанских СМИ выразил готовность вывести армянские воинские подразделения с занятых позиций.
Примечательно, что уже 30 апреля Совет Безопасности ООН принял резолюцию 822, которая, хотя и признавала, что Кельбаджар взят именно «местными армянскими силами», но вместе с тем требовала немедленного вывода оттуда войск НКР. «Падение» Кельбаджара послужило катализатором усугубления кризиса власти в самом Азербайджане. 4-15 мая 1993 года мятежный полковник азербайджанской армии, командир гянджийской десантной дивизии Сурет Гусейнов фактически осуществил государственный переворот, в результате которого Абульфаз Эльчибей бежал, а на должность председателя Милли меджлиса Азербайджана был избран Гейдар Алиев. Следует отметить, что с последним Левон Тер-Петросян уже имел ряд телефонных бесед: об этом он говорил во время своей встречи летом 1992 года с Сулейманом Демирелем («Я уже установил с руководителем Нахичевана Гейдаром Алиевым прямую телефонную связь, и мы общаемся»).
3-4 июня в Риме состоялись консультации «девятки» Минской группы (Германия, США, РФ, Швеция, Болгария, Франция, Италия, Чехословакия, Турция) по выполнению резолюции 822 СБ ООН, в ходе которых был принят «График неотложных мер» касательно данного вопроса. 11 июня руководство НКР, «опасаясь в очередной раз быть обманутым», дало отрицательный ответ на инициативу «девятки», чем и спровоцировало Левона Тер-Петросяна на известное заявление от 14 июня. Тогда же первый президент РА и посетил Степанакерт, хотя его миссия так и не увенчалась «успехом».
ГКО НКР отклонил позицию Левона Тер-Петросяна «по Кельбаджару», что явилось одним из первых проявлений наличествующих в подходах АОД и Степанакерта принципиальных противоречий. Более того, за день до приезда в Нагорный Карабах президента Армении Армия обороны НКР начала широкомасштабное контрнаступление по Агдамскому, Физулинскому и Джебраильскому направлениям. 23 июня 1993 года части указанных районов перешли под контроль Нагорного Карабаха. Тем самым Левону Тер-Петросяну ясно дали понять, что отныне он не в состоянии выступать на международной арене от имени Арцаха, представлять его интересы, а тем более – принимать какие-либо решения.
Симптоматично в этой связи, что летом 1993 года председатель парламента Азербайджана Гейдар Алиев, министр обороны С.Абиев и вице-премьер Р.Гулиев направили в адрес Верховного Совета НКР письмо с предложением начать именно двусторонние переговоры. Таким образом, юридическое признание Нагорного Карабаха отдельной стороной конфликта имело место не благодаря усилиям АОД, о чем так часто любят сегодня говорить реваншисты, а вопреки их политике.
P. S. Существуют много серьезных претензий к кандидатам на высший государственный пост, и далеко не в последнюю очередь – к премьер-министру Армении Сержу Саркисяну. Одно его предложение о том, что «Агдам никогда не был нашей Родиной», (хотя в нескольких километрах от города сегодня осуществляются археологические раскопки Тигранакерта Крайнего) достойно специального материала. Однако, политика Левона Тер-Петросяна, особенно в период войны, не идет ни в какое сравнение с подходами кандидата власти. История знает определенные интервалы, когда прозрачность или должные показатели «свободных и справедливых» выборов объективно менее важны, чем возвращение того или иного деятеля в большую политику. Этот известный и придуманный кстати в западном мире постулат применим именно к первому президенту Армении.
ARMENIA Today |
