С интересом читается уже предисловие к книге, где автором представлена роль константинопольской  армянской колонии в жизни западных армян и проведен анализ первоисточников и историографической литературы по данному вопросу. В ряду первоисточников важное место занимают документы, хранящиеся в архиве Матенадарана им. Маштоца, на основе которых А.Сафрастяном был издан сборник "Турецкие источники об Армении, армянах и других народах Закавказья" в четырех томах, а также переведенный и составленный Ав.Папазяном сборник "Турецкие документы об Армении, армянах и других народах Закавказья". В  ряду первоисточников представлены летописи XV-XVII вв., хронологии и их авторы, в частности, детально рассмотрены и работы Еремии Кеомюрчяна, касающиеся изучаемого вопроса, дана им достойная оценка. Читатель знакомится с рядом ученых XIX-XX вв., изучавших различные вопросы истории константинопольской армянской колонии, в числе которых достойное место занимают члены Мхитаристской конгрегации, видные исследователи армянского зарубежья и  наряду с ними также советские армянские ученые. Написанное на высокопрофессиональном научном уровне предисловие могло быть отдельной работой, посвященной историографии вопроса.

Работа начинается с истории формирования армянской колонии в османской столице. На основе свидетельств деятелей того времени и многочисленных фактов представлены армянская колония и различные аспекты ее деятельности в пока еще византийской столице – Константинополе.  В монографии указываются имена представителей армянского духовенства, находившихся там еще за 146 лет до завоевания города турками и принимавших участие в Сисском церковном соборе 1307 года. Приводятся интересные факты об армянах,  находившихся в рядах защитников города при вторжении турок в Константинополь. На основе данных армянских и иностранных летописцев того времени автор представляет ужасающие события, спровоцированные различными турецкими султанами, усилия последних по заселению столицы представителями покоренных народов, захвату их имущества, ослаблению сопротивления, реконструкции города их силами. Насильственным путем в Константинополь были переселены армяне из различных областей Западной Армении: Кесарии, Бурсы, Адрианополя, Самсуна, Тохата, Акна и т.д. Детально освещается, как и где расселялись армяне-переселенцы, какие при этом использовались принудительные средства и как турецкие султаны претворяли в жизнь политику “кнута и пряника” в отношении христианских общин. Каждый султан (Мехмед, Баязет, Селим I, Сулейман I и их преемники) осуществлял свою тактику насилия, сведения счетов, массовых погромов.

С чрезмерной добросовестностью и на должном научном уровне в монографии рассматривается процесс вовлечения в систему миллетов греческого, армянского и еврейского населения, а также подчинения религиозно-административной жизни  армянского населения турецкой административной системе и участия патриарха в жизни армянской общины.

Фактически действовавшие на османской территории армянские религиозно-административные учреждения постепенно переходили в подчинение Константинопольскому патриархату, и началась борьба между Эчмиадзином и ахтамарскими католикосами, поощряемая своеволием турецких властей.

Несмотря на султанские фирманы, права армянского и греческого духовенства попирались довольно-таки часто; игнорировались их постановления (бераты) о постройке либо ремонте церквей, и все это делалось с целью получения взяток. Различные звенья турецкого государственного аппарата в центре и особенно в провинциях вмешивались даже в процесс заключения и расторжения браков армянского населения, осуществлявшийся не представителями духовенства, а местными янычарами-агаси.

Взятки, своеволие, противоречия между чиновниками становились причиной того, что один и тот же религиозный деятель неоднократно возводился на патриарший престол (Григор Кесарийский – 6 раз, Ованес Хул – 3 раза, Давид Аревелци – 4 раза, Карапет Кесарийский – 5 раз). Подобное наблюдалось и в греческой православной колонии, хотя в вопросе сравнительно недлительного пребывания на патриаршем престоле немалую роль играла весьма активная политика европейских государств в отношении Османской Турции. Борьба за патриарший престол в самой константинопольской армянской колонии объяснялась материальной заинтересованностью турецких султанов либо высокопоставленных чиновников, и этот вопрос исследован автором на самом глубинном уровне.

Противоречия между армянскими религиозными центрами и отдельно взятыми представителями духовенства объясняются конкуренцией армянских религиозно-духовных центров, в которых по одну сторону стояли сторонники главенства Эчмиадзинского католикосата, а по другую сторону – "довольно-таки ослабший, но все еще не отказывающийся от своих притязаний Сис". В силу отсутствия армянской государственности единственной структурой, консолидирующей народные силы, была церковь, а посему следовало окончательно решить, какой из них отвести главенствующую роль и сделать духовным  центром. Эти вопросы подвергаются автором глубокому анализу, при этом выявляется позиция каждого патриарха и подчеркиваются правомочия Католикосата Всех Армян.

Огромный интерес представляет глава "Социально-экономическая жизнь", в которой представлено самое многочисленное армянское сословие Константинополя – ремесленное и  купеческое.  Автор особо подчеркивает, что в турецкой столице армянская, греческая и еврейская общины были самыми многочисленными среди немусульман. Исходя из этого, он обосновывает мысль о том, что именно эти народы Османской империи способствовали развитию ремесел и торговли. На основе фактов, приводимых авторами XVI и XVII вв., выявляются многочисленность и многообразие ремесленных корпораций в разных городах империи. Каждое ремесло включало в себя множество группировок - к примеру, ювелиры (болуки) имели 28 корпораций (эснафов), которые отличались друг от друга родом  выполняемых работ. Подобным образом подразделялись и другие ремесла. По данным нунция Эчмиадзина, армянские ремесленники в Константинополе занимались 189 видами ремесел, что свидетельствует о преобладании  ремесленничества среди армянского населения столицы. Перечисляя особенности константинопольских армянских ремесленнических корпораций – эснафов, автор обобщает сказанное, отмечая, что армянские эснафы имели определенную организационную структуру, построенную на следующей иерархии - мастер, подмастерье, ученик. Эта трехступенчатая система сохранялась и в XVIII-XIX вв. Несмотря на свой высокий уровень, в условиях военно-феодального государства ремесленничество не смогло преодолеть грань  между мануфактурным и фабричным способами производства.

Наряду с функциями ремесленничества рассматриваются функции купечества, их генезис и обстоятельства, связанные с переездом в Константинополь армян из разных армянских областей, сферы их деятельности и маршруты – Тебриз-Эрзерум-Тохат-Константинополь. Джульфинские армяне, игравшие активную роль в торговой жизни Венеции и Ливорно, вели торговлю в Ване, Кесарии и Ливорно, а их общим конечным пунктом был Константинополь. В лице челеби создавался класс армянских ростовщиков, которые действовали не только  в Константинополе, но и в  Западной Армении. Круг этих вопросов автор рассматривает весьма подробно, раскрывая все сферы деятельности армянского купечества – продовольственную (во всех разветвлениях), сферу торговли шерстяными и кожаными изделиями, драгоценными камнями и жемчугом, инструментами, средствами производства (всех не перечислить).

В монографии освещаются  вопросы, связанные с вовлечением в международную торговлю амираев-банкиров и купцов-ходжа, а также право торговли на Великом шелковом пути, обретенное армянскими купцами благодаря турецко-персидскому договору от 1618 г. В Константинополе, ставшем крупным торговым центром, армянские купцы играли заметную роль, в частности, в транзитной торговле (караванная торговля). Автор вносит существенную поправку в характеристику роли западноармянского купечества в международной торговле. Имеется в виду бытующая в нашей исторической науке односторонняя оценка  "посреднической” и "компрадорской” торговли, подобным образом названной в советской терминологии. Автор, напротив, показывает, что в XV–XVII вв. западноармянское купечество поставляло восточное сырье для европейского производства, тем самым стимулируя его развитие. Фактически в турецкой столице жили и созидали переселившиеся из разных областей Западной и Восточной Армении ремесленники, торговцы, купцы, и Константинополь являл собой мозаику Армении.

В монографии уточняется роль армянской колонии в турецком обществе, в частности, ее налоговые обязательства, вмешательство государственных чиновников во внутренние дела колонии, а также те всевозможные способы, посредством которых высокопоставленные должностные лица пополняли сперва свои собственные карманы, а затем государственную казну. Рассматриваются вопросы дискриминации в отношении немусульманских народов, к примеру, препятствия, чинимые в вопросе строительства и реконструкции армянских и греческих церквей, а также ограничения для христиан и евреев в выборе одежды и обуви (их цвета и качества).

Типичным явлением для Османской империи была также система рабства, восходившая к сельджукскому периоду и существовавшая до XVII-XVIII вв. Начиная с этого периода средством обогащения султанского двора и местных чиновников считалась работорговля и торговля пленными. Особое значение для армянской колонии обретал вопрос выкупа пленных на средства, пожертвованные народом, благотворителями и прихожанами. Особенно крупных масштабов достигла торговля пленными в 1720-х гг., после русско-персидских войн, когда турецкая столица стала центром работорговли.

Актуальным является последний параграф работы, посвященный взаимоотношениям армянской и греческой церквей. Дабы облегчить себе вопрос управления христианскими народами, веками живущими бок о бок, турецкие государственные деятели  разжигали между ними вражду, порождая  конфликты и внося раскол. Эта вражда еще более обострилась в XVI-XVII вв. в связи с проблемой Святых мест (которая, к сожалению, не разрешена по сей день). Однако тяжкое бремя налогов и бесправие толкали армян и греков на путь примирения и сближения, способствуя их сотрудничеству. По мнению автора, во взаимоотношениях греческого и армянского народов отражалось  христианское отношение друг к другу, что также является новым словом в армянской историографии.

Об этой уникальной и высокопрофессиональной научной работе можно было написать еще пространней, однако ограничимся сказанным. Хотелось бы привлечь внимание автора монографии к следующим вопросам. На наш взгляд, было бы желательно одну из глав посвятить истории интеллектуальной, духовной и культурной жизни Константинополя.

Остается добавить, что доктор исторических наук Альберт Харатян подарил читателям блестящее исследование, сделанное с присущей автору научной взыскательностью и аналитическим подходом. Ждем продолжения работы, которое охватит историю константинопольской армянской колонии XVIII–XIX вв.

Э.КОСТАНДЯН, доктор исторических наук

Голос Армении