Analitika.at.ua. Куда только не забрасывала судьба армян. Даже в Сингапур. Историей этой колонии вплотную занялась Надя Райт (снимок справа), дочь новозеландца и армянки. После окончания университета в Австралии она переехала с мужем в Сингапур... В течение многих лет она перерыла все местные архивы, разыскала множество документов, перелистала газетные подшивки, записала воспоминания местных армян. В итоге она написала книгу об армянах Сингапура и Малайзии. Историю Нади Райт рассказал российский литературно-художественный журнал “Арагаст”.

...Наиболее ранние ссылки на появление армян на Малайском полуострове относятся к 1669 году. В это время здесь жили 234 армянина, из них 147 — в собственно Малайзии, другие — в Сингапуре; 178 были чистые армяне, 56 — дети от смешанных браков. Будучи купцами, армяне первоначально тянулись к портовым городам — Малакка и Пенанг, хотя в последующие годы некоторые из них отваживались торговать и в других штатах Малайи после того, как они подпали под протекторат Великобритании.

Маловероятно, что немногим более 30 армян и их потомков, живущих в Малакке и бывших изначально купцами, а позднее служащими, могли играть существенную роль в развитии города Малакка как провинциального центра. Основанная принцем Парамесварой в XV веке, Малакка развивалась как процветающий входной порт, обслуживающий, как и Сингапур, торговлю между Китаем, Индией и другими странами. Управляемая португальцами, которые захватили ее в 1511 году, Малакка продолжала процветать, т.к. купцы из Европы, Азии и Африки торговали здесь; нелишним будет сказать, что армяне были в их числе. Некоторые купцы из армян сами везли свой груз на кораблях, другие действовали как посредники, закупая текстиль, изделия из меди, стекла, серебра, опий, розовое масло, индиго, жемчуг и т.д. в портах Гаджарет и Сурат (рядом с Бомбеем). Затем, захватив ветры мартовских муссонов, они уплывали в Малакку. Когда ветры меняли направление и эти купцы возвращались обратно в Индию, трюмы их кораблей были полны специями, сандаловым маслом, фарфором, мускусом, золотом, шелком и дамаском. В месяцы, не пригодные для навигации, моряки и купцы нуждались в жилье, отдыхе и надежном убежище для своих товаров. Малакка обеспечивала и то, и другое и в итоге богатела.

После того как Малакка подпала под власть голландцев в 1641 году, ее торговые связи несколько расстроились, хотя она привлекала значительное число купцов, в том числе и армянских, из Персии и Индии. Один компетентный автор, Андайя, комментирует, что немногочисленная армянская община жила в Малакке в 1600 году. Другой автор, Чарльз Локуэр, подтверждает это и характеризует армянских купцов как честных и порядочных людей. Вероятнее всего, эти рано поселившиеся в Малакке армянские семьи не долго там пребывали, поэтому не успели построить здесь церковь и создать представительную коммуну. Тем не менее Месроб Сет, основываясь на показаниях пожилой армянки, утверждает о существовании армянской церкви, построенной колонистами примерно в 1600 году, два ранних надгробия, которые были описаны в 1905 году, исчезли бесследно. Следует упомянуть еще о двух известных надгробиях, сохранившихся в церкви Христа Спасителя: первое осталось нераспознанным, второе — знаменитое надгробие Якоба Шамира. Якоб Шамир был одновременно коммерсантом и ученым, он основал первую армянскую газету в Индии, где в 1772 году был опубликован патриотический памфлет “Призыв”. Его ревностный патриотизм нашел отражение и в эпитафии на надгробном камне:

“Привет тебе, кто прочтет эпитафию на моей могиле! Принес ли ты мне весть о свободе моего народа, о которой я так страстно мечтал? Скажи мне, возвысился ли кто-нибудь среди нас как освободитель и вожак, прихода которого я так сильно желал, пока был жив?.

Я, Якоб, отпрыск предка, уважаемого среди армян; будучи сыном этого народа, я получил имя Чамчамян. Я родился на чужбине, в Нор Джуге — персидской деревне. Достигнув двадцати девяти лет, я получил наследство здесь в Малакке. 17 июля окончилась моя жизнь в году 1774 (от Рождества Христова). Я положил себя отдохнуть в эту землю, которую сам для себя приобрел”.

В 1775 году англичане вытеснили голландцев из Малакки и оставались там до 1818 года. В этот период многие армянские купцы поселились здесь со своими семьями. Но город испытывает экономический застой. Хотя армяне Малакки продолжали потихоньку торговать, они начинают постепенно покидать город. Одни уезжали в Пенанг, который процветал на севере, другие — на юг, в Сингапур, который был основан недавно. Сегодня в Малакке только надгробие в церкви Христа Спасителя напоминает о том, что два столетия назад здесь жили и умирали армяне, в этом некогда суетливом городе.

Подобно Малакке, Пенанг превратился в шумный многолюдный порт. Торговля быстро расширялась, армянские купцы принимали участие в этом коммерческом буме, курсируя по своему проложенному пути из Индии в Малакку и дальше в Батавию, торгуя в основном индийскими текстильными изделиями и товарами из портов Красного моря. Однако количество армян, проживающих в Пенанге, было немногочисленным — всего 175 человек, из которых только 114 постоянно пребывали в Пенанге. Примерно половина прибывших ранее купцов, прожив менее пяти лет в Пенанге, предпочли возвратиться обратно в Индию или примкнуть к другим армянским сообществам, как, например, в Сингапуре. Несмотря на малочисленность, армянское общество в Пенанге играло заметную роль в экономической, социальной и общественной жизни города.

В 1832 году главным городом колонии, а затем и всей Британской Малайи становится Сингапур. Остров одноименного названия, будучи первоначально приютом для небольшого туземного населения, после колонизации англичанами в 1819 году был наводнен пришельцами из Китая и других уголков земли, искателями приключений и охотниками за удачей. Среди представителей многих национальностей были и армяне, представляющие маленькую группу, примерно в 650 человек. Из них 560 были бесспорно армянами, другие, будучи потомками от смешанных браков, оставались тем не менее активными членами общества. Они сыграли существенную роль в истории Сингапура, оставив после себя наследство, совершенно несоизмеримое с их численностью.

Сингапур был последним прибежищем армянской диаспоры в Юго-Восточной Азии после таких мест, как Бирма, голландская Ост-Индия и Пенанг. Армянское общество в Сингапуре существовало как микрокосм большого мира. В отличие от большинства европейских купцов, которые проживали на Востоке временно, половина армянских торговцев, которые прибывали в Сингапур в течение XIX в., увидели в своем прибытии фактор постоянства. Поэтому они устраивались в Сингапуре основательно, обеспечивая образование своих детей здесь, на месте, и их социальное положение в обществе. После первой эмиграционной волны в 1820 и 1830 годах наблюдались лишь спорадические прибытия армян до 1880 года, когда наметилась новая небольшая волна. Большинство новых армян прибыли непосредственно из Персии или из Калькутты. Вскоре последовал следующий пик эмиграции, он пришелся на начало XX в., и большинство армян было из Исфахана. Исход был “ужасным и трудным”, как выразилась позднее участница похода Мери Кристофер. Последние эмигранты прибыли из голландской Ост-Индии после Второй мировой войны. Лишь незначительное число беженцев этой послевоенной волны остались жить в Сингапуре после 1950 года. Многие разъехались по разным странам — в Нидерланды, Великобританию, Австралию или в Соединенные Штаты.

Несмотря на малочисленность, армяне сформировали в Сингапуре отдельную коммуну и таким образом чувствовали себя защищенными как в социальном, так и в общественном отношении. В ранние годы армянские купцы идентифицировались как таковые, и армяне вносились индивидуально в статистические списки и в летопись населения. Армянские купцы имели своих собственных представителей в первой сингапурской торговой палате. Община вкладывала капитал в фонд празднования юбилея королевы Виктории, посылала своих представителей в составе официальных делегаций для приветствия важнейших лиц высокого звания, включая принцев Альберта и Георга, герцога и герцогини Корнуэльских. В печати в этой связи были опубликованы комментарии, подчеркивающие значительность армянского сообщества и все больший рост интереса к нему в будущем. Так как в общине было не очень много детей для открытия школ, образование было возложено на родителей, что они и делали, несмотря на сокращение численности общины, смешанные браки и неизбежную европеизацию. Церковь была связующим звеном общины, наполняя ее чувством сплоченности и идентичности.

В 1901 году в отчете церкви Св. Григория Лусаворича, отправленном в Новую Джульфу, было отмечено, что сингапурские армяне сформировали небольшое, но функциональное сообщество, в котором все взрослые говорят, читают и пишут по-армянски и все члены общества слушают мессу по воскресеньям. Когда епископ Торгом Гушакян посетил Сингапур в 1917 году, он был глубоко удивлен тем, что не было нужды в переводчиках, которые сопровождали его, т.к. армяне, родившиеся в Сингапуре, бегло говорили по-армянски. Он резюмировал также, что сингапурские армяне широко образованы и трудолюбивы и сочетают свой “западный образ жизни с армянским духом и патриотизмом”.

...Армяне всегда были лояльны по отношению к англичанам. Эта преемственность была унаследована ими от предков с ранних дней их пребывания в Индии, где армянам оказывалось всяческое расположение. Родившиеся в Сингапуре армяне были британскими подданными, в то время как многие, родившиеся в Персии, легализовались и тоже становились британскими гражданами. Верноподданнические чувства армян к короне наиболее наглядно проявились в обращении к королеве Виктории в 1887 году, подписанном 26-ю правителями армянского общества. Представляясь “преданными как никто”, они поздравили королеву с юбилеем ее пятидесятилетнего правления, “во время которого все ее подданные благоденствовали. Но никто более армян, которые благословляют Ваше Величество с совершенным почтением как верноподданные граждане, проживающие под защитой власти Вашего Величества”.

Во время Первой мировой войны отголоски жестоких боев докатились до Сингапура. Когда в колонии был дан приказ по созыву всех физически здоровых европейцев с целью создания городской регулярной армии для защиты жизни и собственности сингапурцев, много молодых людей из именитых армянских семейств вызвались добровольцами; одни из них служили в Британских войсках, другие — в Индийской армии. В военные годы армяне отличились также своей филантропической деятельностью и были постоянными участниками сбора денежных средств и образования фонда для содержания действующей армии.

Благодаря своему вероисповеданию армянское общество, несмотря на малочисленность, воспринималось наравне с европейцами и принимало участие во всех аспектах жизни в Сингапуре. Торговые люди и члены их семей приглашались на все представительные балы, банкеты, официальные приемы и другие общественные мероприятия. Именитые семьи всегда принимали участие в главном торжестве года — праздновании дня рождения королевы и во всех встречах и приемах, устраиваемых правительством в связи с этим событием. Армянские женщины охотно участвовали в ежегодном фестивале цветов и неоднократно получали призовые места и награды. Некоторые из армян примкнули к масонам, это дало им возможность приобщиться к самым респектабельным слоям общества. Молодые люди из зажиточных семейств были постоянными членами сингапурских яхт-клубов, Морского спортивного комитета, который организовывал гонки в новогодние дни, и лишь немногие из них были вхожи в элитарный Сингапурский яхт-клуб и оздоровительный центр.

Участие армян в общественной жизни начиная с ранних лет их пребывания в колонии способствовало тому, что к их мнению прислушивались в Торговой палате и в других общественных комитетах. Благодаря респектабельному образу жизни, знанию английского языка и христианскому вероисповеданию многие армяне привлекались к работе в юридических конторах и следственных органах. Армяне обладали также политическим чутьем и принимали самое активное участие в деятельности муниципальных комитетов и в законодательном совете.

Так как первые поселенцы, приехавшие в Сингапур, занимались торговлей, они открывали здесь торговые предприятия, начиная от самых маленьких, где торговал один человек, до фирм международного масштаба. Значительное число армян подвизалось в сфере гостиничного и ресторанного бизнеса, который давал возможность быстрого или постепенного обогащения в зависимости от занимаемой должности — от официанта до управляющего в крупных отелях, гостиницах, столовых и ресторанах. Многие добились благосостояния за счет ремесла. Армяне традиционно работали с драгоценными камнями и украшениями, неудивительно поэтому, что немало армян стали часовщиками, ювелирами, огранщиками камней и создали ювелирные торговые фирмы в Сингапуре и Пенанге. Некоторые основали разветвленную сеть фотоателье и, завоевав известность, доминировали в фотобизнесе с 1880 по 1919 годы.

В Малайе процветала промышленность по разработке минеральных руд, особенно по добыче олова. Основателем и управляющим оловодобывающей компании в течение многих лет был армянин Джо Джоаким. Армяне успешно работали также в области права, основав в Малайской Федерации несколько адвокатских контор, которые позже были сконцентрированы в Сингапуре. Джордж Сет, который сделал исключительную карьеру в области гражданского права, со временем стал главным прокурором в колонии Стрейтс-Сетлментс. Многие родившиеся в колонии армяне работали клерками в государственных департаментах, банках, офисах, некоторые занимали видные посты в муниципальных органах. Среди армян было много музыкально одаренных людей, и неудивительно, что из их среды вышли несколько профессиональных музыкантов — как мужчин, так и женщин.

Поскольку армяне были респектабельными гражданами и частью представительного сингапурского общества, им уделялось большое внимание в прессе. В XIX веке было большой редкостью, если на страницах “Сингапурской хроники”, “Сингапурской независимой газеты” и “Стрейтс Таймс” не упоминались армяне в персональных или общих колонках, в новостях или объявлениях. В газетах систематически печатались известия о притеснении армян в Оттоманской империи, закончившиеся геноцидом 1915-1917 годов. В рубрике сообщений в 1920 году пресса рапортовала, что Республика Армения назначила Диану Адабег консулом в Иокогаме, сделав ее, таким образом, первой женщиной-консулом в мире.

Нестабильное положение армян в Оттоманской империи было документально продемонстрировано в письме Стефана Грегори, опубликованном в “Стрейтс Таймс” в 1889 году. Он выражал надежду, что правительство Великобритании и друзья армян за границей окажут воздействие на правительство Турции, чтобы обуздать притеснителей и ослабить гнет армянских граждан. Письмо Стефана пробудило сострадательную инициативу редакции газеты “Стрейтс Таймс”, которая обратилась с призывом прекратить зверства и призывала Англию занять жесткую позицию. В январе 1894 года газеты опубликовали речь, произнесенную Гарабедом Агобианом в Лондоне об ухудшении положения армян. Он настоятельно призывал оказать международное давление на султана, чтобы заставить его исполнить свои обязательства по отношению к армянам и прекратить гонения на них. В течение 1895 года местные газеты публиковали сообщения об ухудшении и без того тяжелого положения армян, изнывающих под гнетом жестоких репрессий, проводимых султаном Абдул-Гамидом. В пессимистических передовицах 1895 года армяне вновь призывали великие державы обратить внимание на то, что “кровь, которая заливает Анатолию и Армению, тщетно вопиет из земли”. Однако ситуация все усложнялась. Попытки Великобритании воздействовать и обуздать султана силой не были поддержаны другими державами. В следующие 6 месяцев сингапурские газеты вновь сообщали об ужасной резне и жестокостях.

В 1909 году устрашающие передовицы — “Зверства против армян” и “Ужасная резня” — вновь появились в сингапурской прессе, и резня в Адане, Мерсине и Тарсу была подтверждена документально. В 1915 году такие заголовки, как “Кровопролитие”, “Зверства”, “Резня”, опять запестрели на страницах сингапурских газет. “Не было более ужасного преступления в мировой истории”, — провозгласил лорд Роберт Сесил в Британском парламенте, выразив мнение общественности, шокированной ужасающими актами варварства, резни и тысячью сопутствующих лишений.

Газета “Стрейтс Таймc” опубликовала высказывание доктора Герберта Гиббонса, который, в резкой форме осуждая резню, представил данные, подтверждающие, что этот “исторический рекорд преступлений, ужасный своим размахом и безжалостный в исполнении, мог представиться только дьявольскому воображению”. Пресса оповестила о кровопролитии в Эрзеруме, отвратительной жестокости в Трапезунде и садистском марше смерти в пустынях Сирии.

Сингапурские армяне великодушно отозвались на призыв Католикоса ко всем армянам помочь своим обездоленным собратьям. Был основан Армянский фонд милосердия, куда поступали пожертвования со всех концов Малайи. В этом акте милосердия участвовали также многие китайские фирмы. Общая сумма вместе со взносами от англичан, евреев, арабов плюс церковные пожертвования из Тайпинга, Пенанга, включая пожертвования от армян Сингапура и Бангкока, достигла 14,5 миллиона долларов.

Маленькая христианская община не привлекала к себе излишнего внимания, но жила тихо, спокойно, соблюдая свою веру и сохраняя культуру. По иронии судьбы силы, которые обычно поддерживали и питали общину, в конечном счете разрушили ее. Демографически коммуна оказалась нежизнеспособной из-за низкого показателя приращения за счет небольшого числа прибывающих и постоянного сокращения коммуны в результате смешанных браков, семейств с малым количеством детей или вовсе бездетных, смерти ее членов и эмиграции. Со временем Сингапур утратил свою привлекательность и предпочтительность как место проживания для армян.

По контрасту с этой мрачной, малообещающей перспективой открывались более выгодные возможности за границей, особенно в растущей, развивающейся армянской колонии в Сиднее. Начиная с 1946 года некоторые состоятельные армянские семьи стали оседать здесь и пускать корни. Летом 1950 года стало ясно, что в Сиднее развивается “новый Сингапур”, поскольку в прежнем армяне не чувствовали уверенности в своих видах на будущее. Этот массовый отъезд рассеял сингапурскую коммуну, развеял по свету людские дарования, способности, и “от цельного ядра осталась одна шелуха”.

Перевод с английского Алис КОСТАНЯН