85 лет назад спасавшиеся от турецкого геноцида дети Армении обрели приют в харьковском католическом костеле на улице Гоголя.

Об этой странице в жизни армянской общины Харькова известно очень немногое. Но мы разыскали людей, сумевших пролить на нее свет.

Расстрелянное возрождение

Хайр Карапет (отец Карапет) — тот самый священник, который предоставил кров беженцам-армянам. Фотография дяди с опекаемыми им детьми долгие годы хранилась в семейном архиве Сусанны Ростовьян. Сусанне Карповне — «всего» 82 года, представляют ее земляки, не считающие этот возраст сколь-нибудь преклонным (в общине, поясняют, есть и 95-летние!), и 63 из них она живет в Харькове. Приехала из грузинского города Ахалцихе, где всю жизнь мечтает побывать снова. С 1945 года дочь Армении живет в городе, где в 1937-м расстреляли брата ее отца, так много добра сделавшего своим землякам.

Неисповедимы пути господни, говорил наверно своим прихожанам священник Карапет. Мог ли он знать, как эта библейская истина коснется его собственной судьбы, оказавшейся столь драматической?

— Дядя Карапет был родом из Эрзерума, — рассказывает Сусанна Ростовьян, — и после резни армян 1915 года спасся от турецкой расправы в Грузии: сначала, в 1917 году, — в Ахалцихе, потом, годом позже, его как священника перевели в Тифлис. А в 1924 году дядю Карапета перевели на службу в Харьков, в армянскую общину при римско-католическом храме. Армянская капличка (часовня), в которой он проводил службу, сохранилась до наших дней. Чего не скажешь об архивах — сведения о прихожанах сегодня приходится собирать по крупицам. После того, как хайр Карапет был репрессирован, родители даже окна-двери закрывали, когда о нем рассказывали. Боялись…

Сусанна Карповна тоже пронесла этот страх через всю жизнь. Даже сегодня, вспоминая по рассказам родителей о тех давних событиях, заметно волнуется, что при ее диабете — ни к чему. Рассказ продолжает давняя харьковская приятельница-землячка, сегодняшняя прихожанка той самой церкви, где служил священник Карапет, — Ханума Есаян.

— Отца Карапета арестовали в феврале 1937 года, а через два месяца, в апреле, расстреляли, — рассказывает о трагедии семьи Сусанны Карповны Ханума. — Тогда священников не жаловали: кого по ложному доносу забирали, кого — по обвинению в шпионской деятельности. А помогавшие храму армяне получали помощь из Америки (это и на моей памяти было, когда храм в 90-х годах возрождали). Тогдашнюю же армянскую общину после геноцида составляли беженцы, среди которых были и родители Сусанны. Мусульмане заставляли их принять ислам, но армянам добрые люди помогли, и они каким-то чудом вырвались от турков — в итоге вся семья переехала в Харьков (один из трех братьев, среди которых — отец Сусанны, и был хайр Карапет). У нас еще одна прихожанка есть — ее мама тоже от турков в Харьков сбежала. К сожалению, сегодня уже не узнать, скольких детей-беженцев приютил в армянской капличке священник Карапет. Не знаем мы также имен тех, кто стоит рядом с ним на единственной уцелевшей фотографии той поры. Но то, что снимок был сделан в нашей харьковской церкви, — факт. Даже после ремонта храма на улице Гоголя остались старинные плиты в цветочек, по которым настоятель и узнал это место.

Династия веры

Ханума Есаян вспоминает, что о раритетной фотографии узнала в 1991 году, когда впервые пришла на службу в возрождавшийся после советского атеизма костел, в котором до этого размещалось управление кинопроката. С 1993 года бывшая бухгалтер — прихожанка католического храма на ул. Гоголя, который предоставил в 20-х годах кров переселенцам из Армении. В Харькове семья Ханумы живет с 1981 года, и ее родня тоже переехала в Украину из Грузии — из того же Ахалцихе, откуда родом и родители Сусанны Ростовьян. Может, поэтому, встретившись на одной из служб с Сусанной, им так просто было понять друг друга?..

— В 20-х годах в харьковском храме даже службу для переселенцев на армянском вели, чтобы людям проще было на новой родине адаптироваться, — рассказывает прихожанка с 15-летним стажем Ханума Есаян, — так же происходит и сегодня. Дети разных народов (среди наших прихожан — армяне, украинцы, поляки, немцы, венгры и даже американцы) имеют возможность слушать проповеди на родном языке и чувствовать себя в одной большой семье, как дома. По воскресеньям в храме — четыре службы, с утра — польская, потом — детская, затем — русская и украинская. Открылись еще католические храмы на Алексеевке и Салтовке, где проводятся службы на английском. Армянских католиков, которых мы знаем, в Харькове — с полсотни, но на службу приходят человек 20, среди постоянных прихожан — всего лишь три-четыре семьи. Армяне посещают общую службу по воскресеньям, где проповеди читают на русском. Служба на армянском языке в последний раз была по случаю 1700-летия принятия христианства Арменией, когда из Ливана приезжал наш главный архиепископ Бедрос 19-й.

Но людей, что-либо знающих об архивах, в храме не появляется. Большой потерей для общины оказалась трагическая гибель убитого бандитами армянского юноши Михаила Жура, который собирал сведения об истории армянских переселенцев в Харькове, да так и унес их с собой в могилу…

Не добавляется в общине и памятных реликвий. Лишь однажды, вначале 90-х, в храм пришел немолодой армянский мужчина — подарил старинную икону.

48-летняя Ханума Есаян — представительница «династии веры». Но духовные традиции в ее семье, говорит, передаются почему-то только по маминой линии — от католика-дедушки, служившего священником в Грузии, до 26-летней дочери — педагога по образованию, выбравшей свой жизненный путь в монашестве (служит богу во Львове, преподавая в школе христианскую этику). Родной брат молодой монашки — юрист, но с верой в душе, говорит верующая мать. А вот 52-летний муж Ханумы (в Харькове вышла замуж… за односельчанина) — милиционер, сейчас — на пенсии, работает в райисполкоме. Дело, которым сейчас занимается жена, ему нравится: как когда-то священник Карапет помогал обездоленным детям Армении, так сегодня армянская переселенка помогает обездоленным детям Украины. С директором областного Дома ребенка (и земляком) Романом Марабяном нянечка Ханума Есаян заботится о малышах, оставшихся без родительской опеки в мирное время, которое, возможно, тоже когда-нибудь придет черед назвать геноцидом…

А на фасаде храма-заступника к дате армянской трагедии откроется мемориальная доска на украинском, армянском и русском языках: «С благодарностью от Харьковской областной армянской общины за приют детям, спасшимся от геноцида 1915 года».

Анна ТУМАНОВА

Канч