Analitika.at.ua. Предлагаем читателям газетную версию будущей книги Гамлета Мирзояна «Эскизы к биографии. От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна».
«Кочинян Антон Ервандович (12 (25).10.1913, с. Шагали (ныне с.Ваагни Лорийской области Республики Армения) – 1.12.1990, Ереван), партийный, государственный деятель. Первый секретарь ЦК КП Армении (1966 – 74), председатель Совета Министров Армянской ССР (1952 – 66). Член КПСС с 1938 г. Окончил Высшую коммунистическую сельскохозяйственную школу (Ереван, 1935), Высшую партийную школу при ЦК КПСС (Москва, 1959). В 1946 г. избирался секретарем ЦК КП(б) Армении, с января 1952 г. – первым секретарем Ереванского окружного комитета партии. Депутат Верховного Совета СССР (1950 – 75) и Арм. ССР (1951 – 75)».
«Краткая Армянская Энциклопедия» в 4-х томах, т.4, стр.903, Ереван, 2003 г.
«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2-х томах, т.2, стр.670 – 671, Ереван, 2007 г.
Дополнения к биографии.
Антон Ервандович Кочинян родился в селе Шагали Каракилисского уезда Эриванской губернии в семье крестьянина-землепашца. Отец, занимаясь земледелием, в 1914–17 гг. подрабатывал на железной дороге, на медеплавильном заводе в Алаверди. В 1924–27 гг. Антон учился в сельской начальной школе. В 1928 г. вступил в комсомол. В 1929 – 31 гг., продолжая учебу в школе сельской молодежи, помогал отцу на сельхозработах. В апреле – октябре 1931 г. работал учетчиком в Каракилисском райкоме ЛКСМ, где в октябре того же года стал кандидатом в члены партии. С год поработал бригадиром в только что созданном колхозе родного села. В сентябре 1932 г. поступил в армянский педагогический техникум Тифлиса, но, проучившись всего год, бросил учебу и возвратился в родной колхоз. Осенью 1933 г. Каракилисский райком партии командирует его в Ереван на учебу в Высшую комсомольскую сельскохозяйственную школу. В июле 1935 г. он уже ответственный секретарь районной газеты «Шамшадини колхозник» («Шамшадинский колхозник»). Не проходит и четырех месяцев, как он выдвигается в редакторы газеты «Сталинян угиов» («По Сталинскому пути») Азизбекского района. В октябре 1937 г. Кочинян избирается секретарем Азизбекского райкома комсомола. В феврале 1939 г. он становится секретарем ЦК ЛКСМ Армении по кадрам, а с 1 декабря того же года первый секретарь ЦК КП(б)А Григорий Арутинов доверяет ему руководить комсомолом республики.
5 декабря 1941 г., в самый разгар Великой Отечественной войны, тот же Арутинов переводит его в первые секретари Кировского райкома партии столицы Армении. Но еще в марте 1940 г. его избирают членом ЦК КП(б)А и выдвигают кандидатом в члены бюро ЦК. В 1943–44 гг. он – первый секретарь Котайкского райкома партии, в 1944–46 гг. – слушатель Высшей школы партийных организаторов при ЦК ВКП(б). Осенью 1946 г., по окончании учебы в Москве, Кочинян избирается третьим секретарем ЦК КП(б)А, а год спустя – секретарем ЦК по кадрам. Жажда знаний в 1949 г. привела Кочиняна на заочное отделение Высшей партийной школы при ЦК ВКП(б), где он проучился целых 10 лет, успев в 1950–51 гг. окончить еще и годичные курсы переподготовки партийных и советских руководящих работников при той же ВПШ.
В январе 1952 г. Арм. ССР была разбита на 3 округа (области), и руководить самым большим окружкомом партии – Еревана – ЦК доверяет Кочиняну. 20 ноября того же года Григорий Арутинов продвигает его дальше – в председатели Совета Министров Арм. ССР. В этом качестве он усидел до февраля 1966 г., отработав весь срок пребывания Сурена Товмасяна и Якова Заробяна на посту первых секретарей ЦК КПА. В 1954– 58 гг. Кочинян исполнял еще и обязанности министра иностранных дел республики.
Кандидат в члены ЦК КПСС (1961–66), член ЦК КПСС (1966–76). Награжден орденами Ленина (трижды), Отечественной войны II степени и «Знак Почета».
По окончании Великой Отечественной войны должен был решиться вопрос о присоединении земель Карса и Эрзерума к Советской Армении. Предполагалось, что туда будет назначен секретарем обкома партии Антон Кочинян. Реализацию этого плана он и полагал своим звездным часом. Но, увы!..
1952 год. Кочинян в должности предсовмина. Случайно встречается с поэтом Аветиком Исаакяном. Заметив тень озабоченности на лице Антона Ервандовича, тот спрашивает – чем опечален.
– Варпет, меня тревожит бедственное положение народа нашего. Война все порушила. Хозяйство разорено, уж очень много людей необеспеченных, голодных.
Маститый поэт успокаивает:
– Мил человек, тоже мне, голодных армян испугался, тебе бы сытых бояться!
Ноябрь 1953 года. Внеочередной пленум ЦК КПА освобождает Григория Арутинова от обязанностей первого секретаря ЦК. Со слов выступившего на пленуме председателя Совета Министров Кочиняна, «Арутинов правил, пользуясь методами Берия, не считаясь с мнением членов бюро ЦК, страдал высокомерием и предпочитал решать все вопросы самолично, как диктатор». А еще он добавил, что Арутинов занижал роль и значение Совмина, дабы все успехи республики приписать лично себе.
Десятилетия спустя, уже свергнутый с партийного олимпа, тот же Кочинян напишет, что Арутинов всемерно способствовал созданию новых отраслей промышленности, стимулировал строительство и, «будучи человеком образованным, уделял достаточно сил и времени развитию культуры».
В 50-х годах минувшего столетия, когда заговорили о якутских алмазах, предсовмина Кочинян сумел убедить Москву, чтобы один из семи заводов по их огранке построить в Армении, дав работу сотням мастеров-ювелиров. И вырос завод – близ города Абовян…
Пройдут годы, и народная молва окрестит партийного лидера Антоном Бриллиантовичем. Может, по той причине, что ни один стоящий камень мимо него не прошел. Говорили, что предпочтение он отдавал черным алмазам, сверкание которых его завораживало. Цену им и в брежневском окружении знали…
5 февраля 1966 года. Пленум ЦК КП(б) Армении освобождает Я.Н.Заробяна от обязанностей первого секретаря ЦК КПА и назначает на его место А.Е.Кочиняна. А незадолго до этого состоялось очередное заседание бюро ЦК, на котором заговорщики - ниспровергатели Заробяна сбросили маски.
Из воспоминаний первого секретаря ЦК ЛКСМ Армении Степана Погосяна:
«Рассматривался вопрос о положении дел в драмтеатре им.Сундукяна. Едва закончилась рабочая часть заседания, как Ованес Багдасарян (второй секретарь ЦК. – Г.М.) попросил членов бюро задержаться.
Мы остались. И он, ссылаясь на неприятный прецедент с председателем спорткомитета республики, обвинил Заробяна в беспринципности, грубости, двуличии, приписав ему еще с десяток грехов. Следом выступили другие секретари ЦК. Вставил слово и Антон Кочинян. Все в один голос возмущались Заробяном. Если память мне не изменяет, один только Егише Асцатрян (секретарь ЦК. – Г.М.) говорил с иных позиций.
Среди членов бюро я был самым молодым, и, полагаю, мнение мое для «заговорщиков» значения не имело. Скорее всего, они не ожидали, что я выскажусь. А говорил я минут 40. Как я понял, вдохновителем и подстрекателем антизаробяновской группировки был – с виду нейтральный – А.Кочинян. Потому и выступление мое было, прежде всего, направлено против него. Я и сегодня не могу дать определенную оценку своему поведению – прав ли был я или не прав?»
Пусть досточтимый Степан Карапетович (первый секретарь ЦК КПА с ноября 1990 по май 1991 г.) не терзается в сомнениях: его гражданская смелость и природная порядочность достойны подражания.
Надо отдать должное и Кочиняну. Став первым секретарем, он не опустился до сведения личных счетов с Погосяном, любимцем армянского комсомола.
Из воспоминаний Степана Погосяна:
«На соискание Премии Ленинского комсомола Армении, впервые вручаемой, были представлены молодые писатели Грант Матевосян и Вардгес Петросян. В Москве – в ЦК ВЛКСМ – и среди части армянской интеллигенции склонялись к мысли, что премию эту надо дать Матевосяну. Но тут в ЦК КПА поступает письмо за подписью известных армянских писателей, которые ратуют за Петросяна. И меня вызывают в ЦК – прямо к первому секретарю.
– Степан, дружочек, – обращается ко мне Кочинян, – у нас что, забот мало, а ты новыми грузишь?! Писатели находят, что премию надо дать Петросяну. Отдайте и закройте тему.
– А может быть, будет правильным первым наградить павшего в Великую Отечественную поэта Татула Гуряна? – нашелся я.
– Ай да молодец! Выкрутился. Избавил нас от головной боли, – не скрывая радости, бросил Кочинян».
25 мая 1968 года. Состоялось торжественное открытие мемориала доблести и геройства армянского народа – комплекса Сардарапат.
Из воспоминаний первого секретаря Октемберянского райкома партии Владимира Дарбиняна:
«Собралось не менее 300 тысяч человек. Вокруг монумента славы уже успели распуститься розы всех цветов и оттенков. Народ срывал их с кустов и забрасывал ими Кочиняна. Начался настоящий ливень из роз. Польщенный вниманием, он обернулся ко мне и спросил:
– Не ты ли случаем организовал это?
– Никак нет, – признался я искренне, – это народ Вас чествует…
Началась церемония открытия.
Поодаль от нас поэт Ованес Шираз организовал свой митинг. Кочинян и скажи: «А не позвать ли его к нам?» Я подошел к возбужденному поэту и от имени Кочиняна попросил его занять место в почетном президиуме праздника.
– Ты это искренне или как?
– Искренне, поверь.
Когда мы подошли к Кочиняну, он встретил нас улыбкой, сказав:
– Сегодня встал на нашей земле этот памятник, а завтра и Масис при нас будет».
1968 год. Столица Армении торжественно отмечает 2750-летие Эребуни-Еревана. Перед зданием музея Эребуни на Арин-берде стоят Кочинян, маршалы Баграмян и Бабаджанян, писательница Мариэтта Шагинян, авиаконструктор Артем Микоян, первый секретарь Ереванского горкома партии Людвиг Гарибджанян.
К высоким гостям подходит человек, держит за руки двух детишек.
– Товарищ Кочинян, Вы позволите мне обратиться к товарищу Гарибджаняну?
– И, не дождавшись ответа, повернулся лицом к секретарю горкома. – Товарищ Гарибджанян, дети мои сплясать хотят, мой дом вон он, первый в том ряду. Вы только скажите, чтобы к нам музыкантов прислали.
И смущенно добавил:
– Милости прошу к нам, стол уже накрыт, и доброго красного вина на всех хватит, и шашлык уже доходит на мангалах. Давайте по случаю такого большого праздника поздравим друг друга и выпьем по чарке.
Улыбнувшись, Баграмян спросил:
– Антон Ервандович, Вы как на это смотрите, уважим человека?!
– Так и быть, – ответил Кочинян.
1969 год. Приближалось 100-летие со дня рождения поэта Ованеса Туманяна.
К Кочиняну является секретарь юбилейной комиссии литературовед Левон Ахвердян. Он рассказывает Антону Ервандовичу о том, что в Тбилиси, на разоренном грузинами кладбище Ходживанк покоятся останки величайших деятелей армянской культуры – Раффи, Сундукяна и Туманяна. Власти города туда же перенесли прах Газароса Агаяна, Перча Прошяна, Мурацана, Геворга Ахвердяна, Церенца, Макара Екмаляна, ашуга Дживани, Вано Ходжабекяна и других великих – числом 28. Они там впритык лежат.
Переведя дух, Ахвердян говорит:
– Надо бы перевезти всех в Армению. И к тому же напомнил первому секретарю, что сам Туманян завещал предать его земле в родном селе Дсех, на пригорке Дид, откуда открывается чарующий вид на великолепие края Лори.
Кочинян поручает секретарю ЦК Роберту Хачатряну и Левону Ахвердяну съездить в Тбилиси и «утрясти» это дело, добавив, что грузины сами будут рады избавиться от этого бремени.
Годы спустя Левон Ахвердян признается:
«Ставка на Хачатряна оказалась роковой ошибкой. Я не раз связывался с ним, но тот все откладывал и откладывал наш отъезд… Что было тому причиной, сказать не могу, но все мои старанья он свел на нет… Туманян и другие великие наши умы так и остались на задворках Ходживанка – забытые и заброшенные».
Начатое Яковом Заробяном строительство тоннеля Арпа – Севан продолжил Антон Кочинян. При нем были заложены Ереванский метрополитен и Армянская АЭС, стронулась с места прокладка железных дорог Акстафа – Иджеван – Раздан и Севан – Шоржа, подверглась благоустройству автодорога Ереван – Севан, возник стадион «Раздан»…
Из воспоминаний Владимира Мовсисяна, первого секретаря ЦК КПА с апреля по ноябрь 1990 г.:
«Антон Ервандович знал в каждой общине, а в республике их насчитывалось аж 926, по меньшей мере человек сто, и не только в лицо, но родословную их, пристрастия каждого, умение, привычки. Обычаи знал, даже говор. И все до последней мелочи…
Наделен был тонким чувством юмора. Помнится, рассказывал как-то, что в одном из их лорийских сел удрал из колхоза человек и ушел с головой в воды реки Дебед. Что ни день, чуть свет, высовывался из воды и вопрошал:
– Колхоз еще жив?
Отвечали: «Жив, стоит».
И завершал Кочинян свой шуточный рассказ словами:
– Кто не знал, что у колхозной земли не было хозяина, а у крестьян – земли?! А коли нет у крестьян земли, то и он бесхозный, а если у земли хозяина нет, она и того бесхозней…
Такова была философия Антона Кочиняна, человека от земли, знающего ей цену.
Водилось за ним и такое. Он строго-настрого наказал не спрашивать с людей, строящих дома по селам и райцентрам – откуда они достают стройматериалы. Начальники всех уровней знали об этом. А еще он говорил:
– Вместо того, чтобы мы им дома ставили, они сами себе их строят. За это мы им даже приплачивать обязаны».
Из воспоминаний Людвига Гарибджаняна, первого секретаря Ереванского горкома партии:
«Кочинян радовался открытию каждой новой школы. Как-то раз при мне ему доложили, что со стройплощадки стащили много камня, арматуры и цемента. На что он ответил: «Унесли-то куда, для чего? Чтоб дом построить, а тот ведь детям их и внукам останется. Не раздувайте из этого проблемы».
Однако не пройдет и двух десятилетий, и эта «душевная щедрость» первого секретаря выйдет его народу боком, сдетонировав в землетрясение 1988 года в Спитаке, Ленинакане, Кировакане, унесшее десятки тысяч жизней. И одной из причин столь разрушительного бедствия станет заниженное содержание в бетонных блоках, панелях и перекрытиях тех самых украденных цемента и арматуры…
Всенародная беда горьким эхом отдалась и во мне. Под руинами здания школы в Кировакане остались и двое детишек добрейшей души человека, моей одноклассницы Алины Машурян. А ее саму нашли среди развалин рухнувшей панельной пятиэтажки…
Таковы плоды государственной безответственности.
Разгребать горы народного горя пришлось тогдашнему первому секретарю ЦК КП Армении С.Г.Арутюняну.
Из записок Сурена Арутюняна:
«Кочинян был большим хозяином нашего армянского дома. Он хорошо знал, где что лежит… Все достоинство А.Е.Кочиняна состояло в том, что если он и совершал ошибки весьма незначительные, то умел весьма быстро их исправлять…»
Не странно ли, строки эти написаны после того, как ему, Сурену Гургеновичу, пришлось пожинать последствия распущенности, которой потакал Кочинян.
В декабре минувшего года общественность Москвы, придя на вечер скорби по случаю 20-й годовщины разрушительного землетрясения, чествовала друга нашего народа Николая Рыжкова в связи с присвоением ему высокого звания Национального героя Армении – за его вклад в восстановление порушенного. Собравшиеся, однако, недоумевали, почему в зале не было Сурена Арутюняна, приложившего максимум сил и стараний к ликвидации последствий стихии. Забыли пригласить?!
До чего же у нас короткая память! В предисловии к книге «Антон Кочинян. Документы, письма, воспоминания», выпущенной в свет в 2003 году Национальным архивом Армении, читаем:
«В 1966 году Якова Заробяна сменил Антон Кочинян. Негативные явления, проявившиеся по стране, дали о себе знать и в Армении: взяточничество, разграбление государственной собственности и торговля должностями стали неотъемлемой частью нашей жизни».
В книге, в целом восхваляющей период правления Кочиняна, эти несколько строк доктора исторических наук, директора Национального архива Аматуни Вирабяна звучат как эпитафия.
Антон Кочинян приезжает в Лори. В честь его приезда местное руководство организует пышный банкет. Присутствующий на нем один из новоназначенных партийных руководителей Кировакана не притрагивается ни к одному блюду. Кочинян интересуется, почему он ничего не ест. «Стесняюсь, Антон Ервандович», – отвечает тот. «Ешь, не стесняйся, – советует ему Кочинян, – трудно в первый раз. Переступи через это». Говорят, потом этот «стеснительный» партийный деятель вырос в известного взяточника.
Карен Демирчян, сменивший 27 ноября 1974 года Кочиняна на посту первого секретаря ЦК КПА, Антона Ервандовича вниманием своим не жаловал. Даже работы не предложил… Но не возражал, чтобы он взял себе клочок каменистой земли в Джрвеже под Ереваном. Опальный первый секретарь с утра до вечера копался в земле, разбил сад с виноградником. Завез лозу Изабелла из Сочи и приговаривал: «Как хлебнешь вина из этого винограда, на небеса вознесешься».
Из воспоминаний художника Эдуарда Исабекяна:
«Кочинян продал машину, чтобы построить дом. Нашлись люди, по старой дружбе помогли поднять стены под крышу…
Пусть с оглядкой, а к нему снова потянулись люди. Чуть ли не в каждый выходной у него застолья случались. Что ни гость, приносил с собой что-нибудь, и там шел пир горой…»
Из записной книжки карабахского прозаика Леонида Гурунца:
«Изгнали А.Е.Кочиняна с высокой должности первого секретаря ЦК компартии Армении. Через день-другой в Москве – сессия Верховного Совета.
Кто был в тот день в ереванском аэропорту, мог видеть такую картину: Кочинян стоит один в кругу своей семьи, а все остальные депутаты – отдельно. На почтительном расстоянии.
И никто из бывших сослуживцев не подошел к нему, не перекинулся с ним словом. Будто его и не было там. Будто не вчера величали его «Антоном Ервандовичем». Покинули человека в беде, в несчастье. И все это в порядке вещей».
Гамлет Мирзоян
noev-kovcheg.ru | 
