Analitika.at.ua. Довольно жесткое противостояние власть-оппозиция, последовавшее за президентскими выборами в Иране, в действительности весьма напоминает выборы, за которыми следуют «цветные революции» (или их попытки). Сербия, Украина, Грузия, Кыргызстан... Это неполный список стран, где выборы, несмотря на объявленные результаты, привели к силовым победам оппозиции. Другой вопрос, насколько эти процессы были полезными не для заказчиков этих революций, а для граждан этих стран.

Как бы то ни было, сложившаяся в Иране ситуация принципиально отличается от предреволюционных ситуаций вышеупомянутых стран по нескольким причинам. Во-первых, ясно, что, будучи страной с радикальной исламской структурой, Иран почти полностью подчиняется институту духовного предводителя, ему почти не грозит опасность попасть в подчинение внешним импульсам. Это означает, что специалисты «цветных революций» очень быстро и оперативно могут быть обезврежены, так как лишены самой плодородной почвы для своей деятельности - вседозволенности.

Во-вторых, есть оппозиция, однако нет общественного спроса на революцию. К примеру, когда после выборов в Грузии или в Украине широкие слои общества вышли на улицу, по сути, уже было сформировано нескрываемое желание осуществления радикальных перемен, вследствие чего стало возможным собрать так называемую «критическую массу», считающуюся обязательным для смены власти. Правда, для достижения этой цели были применены в основном методы американского происхождения, однако в таких случаях это - второстепенная задача. Применительно к Ирану важно то, что подавляющее большинство населения страны не желает радикальных перемен ни во внешней, ни во внутренней политике. Следовательно, можно утверждать, что массовые беспорядки, спровоцированные Мир-Хоссейном Мосави в связи с победой Ахмадинежада, имеют в Тегеране локальный характер и в ближайшее время «по-хорошему», либо с применением силы страна вернется «на круги своя».

Тем не менее, после президентских выборов обнажилась проблема, которую иранское государство пока не смогло или не хотело решить. Речь идет об азербайджанском меньшинстве, которое составляет в Иране около 1/3 населения. Этот сегмент населения, пожалуй, является самым слабым звеном достаточно сильного иранского государства, поскольку идея «Южного Азербайджана», периодически пускаемая в оборот, в основном Азербайджаном и Турцией, побуждает к действиям, очень близким к гражданскому неповиновению. В результате очаги напряженности с севера Ирана почти беспрерывно перемещаются в центр страны, а еще точнее - в столицу Тегеран, где азербайджанское население опять же составляет большой процент.

Пожалуй, происходящие ныне в Иране события необходимо рассматривать именно с этой точки зрения. Мосави, по сути, сплачивая вокруг себя население исключительно азербайджанского происхождения (кстати, об этом подсказывает также число набранных им голосов - около 33%), пытается силовыми методами и шантажом заставить Ахмадинежада и безоговорочно признавшего его победу аятоллу Хаменеи отказаться от результатов выборов и начать предвыборную борьбу с нуля.

Сказать, что это - абсурд, значит, ничего не сказать. Если это требование Мосави будет удовлетворено, значит, во-первых, власти признают, что выборы сфальсифицированы. Кроме того, под удар будет поставлен авторитет как светской, так и (что более опасно) духовной власти внутри страны. Понятно, что если такое произойдет, то властная пирамида, имеющая уже 30-летнюю давность (если не сегодня, так завтра) развалится по той простой причине, что будет показана ее уязвимость. Иначе говоря, сложится ситуация, когда соответствующие американские специалисты, воспользовавшись тесными связями Азербайджана и Турции с севером Ирана, получат возможность крайне обострить ситуацию, доведя дело даже до гражданских столкновений. О силе кошмара и последствиях можно даже не обсуждать.

Р. Арутюнян

azatamtutyun.am