Analitika.at.ua. Марка Zildjian в музыкальном мире известна так же, как Bluthner и Selmer.
Музыкальные тарелки Zildjian распространены повсюду — это бренд, зародившийся в XVII веке. На тарелках Zildjian играют величайшие ударники джаза, рока и вообще профессиональные перкуссионисты. Компания Zildjian официально признана старейшим семейным бизнесом в США. Предлагаем читателям историю этого армянского рода, марки и бренда.
Все началось в 1623 году в Константинополе, именно здесь произошел настоящий переворот, который привел к созданию музыкальных тарелок в современном, всем знакомом виде. Неизвестно, при каких обстоятельствах армянин Аветис открыл особый сплав меди, олова и серебра. Семейное предание гласит, что он был алхимиком и пытался получить золото. Секрета превращения в золото он не открыл, зато получил бронзу удивительно яркого звучания.
Есть и другая версия. По ней Аветис был сыном мастера обработки металла Керопе, который перебрался в Константинополь с черноморского побережья и стал руководить отливкой больших котлов для дворцовых нужд. Позднее сам султан Мустафа заказал Керопе тарелки для своей янычарской гвардии, которая поднимала с помощью этого звучного музыкального инструмента свой боевой дух. Новый, прекрасно звучащий сплав, изобретенный Аветисом, так понравился султану, что он заплатил ему 80 золотых и велел именоваться Зилджяном. Потомки Аветиса действительно носили фамилию Зилджян — с турецким корнем и армянским окончанием. “Зил” по-турецки означает “музыкальная тарелка”.
Многие мастера пытались добыть секрет чудесного сплава. Но в роду Зилджян рецепт никогда не доверялся бумаге. Его передавали устно от отца к старшему сыну. Спрос на тарелки все больше возрастал. Османские военные оркестры пользовались только зилджяновскими тарелками. Это продолжалось и после 1826 года, когда янычарский корпус был расформирован, а все янычары истреблены по приказу султана. Мир тесен, в XVIII веке тарелки начали вводить в придворные оркестры Европы. Позднее тарелки нашли место и в оперной музыке. Впервые партия тарелок появляется в опере Глюка “Неожиданная встреча” (1764), затем в опере Моцарта “Похищение из сераля” (1782). Берлиоз ввел тарелки в симфоническую музыку. Окончательно закрепили использование парных тарелок Россини, Верди и Вагнер.
Параллельно расширялось зилджяновское производство. Начиная с 1851 года Аветис Второй начал активно рекламировать свою продукцию в Европе, лично представляя ее на различных международных выставках. В 1865 году впервые произошло небольшое отступление от традиции. Арутюн, старший из наследников, стал адвокатом в Стамбуле, и дело возглавил его младший брат Керопе, завоевавший славу одного из лучших специалистов в роду Зилджян. С тарелками марки K.Zildjian Керопе также участвовал во многих европейских международных выставках, завоевав десятки медалей и дипломов.
Серия тарелок К.Zildjian выпускается и теперь по специальной технологии произвольной ковки с последующей отделкой. Каждая из тарелок вручную оббивается молоточком на наковальне, лежащей на деревянной колоде. Тарелка удивительно гибко реагирует на малейшие особенности техники исполнения, выгодно выделяя все нюансы игры настоящего мастера. Специально для симфонических оркестров на основе знаменитой серии К. Zildjian в недрах зилджяновской звуковой лаборатории недавно были созданы серия K. Constantinople и K.Constantinople Vintage.
После смерти Керопе в 1909 году во главе фирмы встал его младший брат Арам. Вскоре как участнику армянского национально-освободительного движения ему пришлось, спасаясь от турецкой “фемиды”, бежать в Бухарест. Здесь он открыл новую фабрику, в то время как сестра Виктория осталась управлять работой старой фабрики в стамбульском пригороде Саматия. Позже Арам вернулся в Турцию и снова возглавил основное производство, экспортируя продукцию по всему миру. В 1923 году с установлением в Турции республики Константинополь переименовали в Стамбул, и компании пришлось сменить торговую марку K. Zildjian Constantinople на K. Zildjian Istanbul. В 1927 году произошло переломное событие в истории рода. Арам написал письмо в Америку племяннику Аветису, наследнику Зилджянов по старшей мужской линии, предложив тому возглавить семейный бизнес.
Неожиданно Арам, колоритный толстяк, совершенно лысый, с седыми усами и бородкой-эспаньолкой сам приехал в Америку, чтобы помочь племяннику на первых порах.
Компания “Avedis Zildjian Co” была основана в 1929 году в Куинси, штат Массачусетс. Казалось, все складывается удачно — в Америке окончательно наступила эра джаза. Аветис Третий (третий по счету Аветис во главе семейного бизнеса) стал лично посещать крупнейшие музыкальные магазины и получать заказы... Но тут началась Великая депрессия... Аветис не сдавался, сам трудился на собственном производстве, участвуя во всех циклах от плавки до проточки — работа велась по традиционной технологии, и труд был далеко не легким.
Увлеченность Аветиса Третьего новым делом возрастала. Он лично познакомился с самыми известными джазовыми ударниками тех лет — Реем Бодиком, Чиком Уэббом, Джо Джонсом. Но ближе всех он сошелся с Джином Крупой, легендарным музыкантом оркестра Бенни Гудмена. Джин часто гостил у Аветиса, подбирал для себя тарелки прямо в цеху, а потом они вместе с хозяином фирмы отправлялись на водную прогулку на зилджяновской лодке с восточным именем “Махал”.
Чтобы удовлетворить потребности знаменитого ударника, Аветис создал тарелку “Paper Thin” (в переводе — “толщиной с бумагу”), уникальную по чистоте и быстрому угасанию звука. Крупа помог ввести в употребление новые разновидности тарелок, которые были изобретены Аветисом и стали потом общеупотребительными. Создавая новую продукцию, Аветис консультировался и с другими великими маэстро ударных — Джо Джонсом из оркестра Каунта Бейси, Бадди Ричом, возглавлявшим собственный биг-бэнд, и легендарным Луи Беллсоном, которого авторитетный музыкальный критик Леонард Фезер назвал “одним из величайших ударников в истории джаза”. Все они относились к Аветису с огромным уважением, считая его одним из отцов-основателей современной индустрии производства ударных инструментов.
Не весь путь был усеян розами, случались и неприятности. В 1939 году взорвался котел в соседней прачечной, пожар уничтожил большую часть зилджяновской фабрики. Однако уже через пять дней Аветису удалось снова запустить производство. В другой раз, когда он сам зажигал утром печь, произошла вспышка газа. Аветис попал в больницу c ожогом, но в полдень вернулся на работу с полностью забинтованным лицом и стал, как обычно, выписывать счета.
Во время Второй мировой войны компания “Zildjian” получила государственный заказ на обеспечение тарелками военных оркестров США. Заказ поступил и от британского Адмиралтейства. Такие заказы были особенно важны, поскольку олово и медь распределялись только департаментом военной промышленности — при отсутствии заказов для вооруженных сил фабрику пришлось бы закрыть. В 1976 году Аветис передал руководство фабрикой своему сыну Арману, но продолжал трудиться полный рабочий день до самой своей смерти в возрасте девяноста лет. Сразу же после своей кончины в 1979-м Аветис Зилджян был избран в Зал Славы “Общества перкуссионного искусства”.
“Я многому научился от отца, — признавался Арман. — Он был решительным человеком и проницательным бизнесменом — прирожденным лидером. Он был сыном древнего народа и верил в самоотверженный труд”. Аветис гордился своим происхождением, как и армянская община гордилась им. В 1976 году Армянский комитет по празднованию двухсотлетия Соединенных Штатов присудил Аветису Зилджяну памятную медаль за достижения в области музыкального искусства.
Арман Зилджян был не менее замечательной фигурой, чем его отец. Он начал трудиться на фабрике с 14 лет, проводя здесь все свои школьные каникулы. Работал в плавильной, ставил фирменное клеймо на готовую продукцию, проверял, как звучат тарелки. Однажды, исполняя заказ из Швеции, ему пришлось прослушать подряд 276 пар тарелок. Потом Арман часто вспоминал, какой ужасный звон стоял у него в ушах, когда он возвращался домой.
Музыка была его страстью, “всегда оставаться рядом с музыкой” стало его девизом. Он неизменно прислушивался к пожеланиям музыкантов и гордо заявлял: “Они получают от меня то, чего хотят”. “У Армана был огромный запас любви, — вспоминает коллега Питер Эрскин. — Любви к жене и детям, любви к большой семье Зилджян — сотрудников компании, энтузиастов и мастеровых. “Фирменный” смех и скрежетание его возгласа “Чудесно, бэби!” родились во время бесчисленных часов дружеского общения с дорогими его сердцу музыкантами, когда приходилось перекрикивать звон и грохот испытываемых тарелок. Один из барабанщиков, всего пару раз общавшийся с Арманом, вспоминает: “Несмотря на полное отсутствие рекомендаций, он сразу отнесся ко мне как к собрату по музыке”. Дружбу с Джином Крупой Арман унаследовал от отца. Его тесные отношения с Бадди Ричем, еще одной иконой джаза, все называли братскими.
Сама работа была для Армана радостью. Мастер приемки и контроля тарелок Леон Чьяппини вспоминает, что Арман любил взять в руки трубу и разразиться в середине рабочего дня импровизированным соло. В совершенстве владея игрой на фортепиано и ударных, он мог в любой момент по настроению заняться в офисе музицированием.
В области игры на тарелках и их производства Арман обладал поистине энциклопедическими знаниями, он следовал завещанным традициям, одновременно примеряясь к новым запросам рынка. “Отец был просто влюблен в продукцию компании, — вспоминает Крэйги Зилджян. — Он не мог равнодушно пройти мимо тарелки, обязательно должен был испробовать, как она звучит. У себя в кабинете он держал несколько лучших, по его мнению, тарелок и время от времени заставлял их звенеть — будто общался со старыми друзьями”.
Однажды в городе давал концерт биг-бэнд Бадди Рича. Арман скупил лучшие места, нанял автобус и привез всех сотрудников компании послушать знаменитый оркестр. “Мы прекрасно провели время, — рассказывал он потом. — Мне хотелось, чтобы каждый парень с фабрики понял важность своей работы, увидел, как используется творение его рук”.
“Арман любил тарелки как настоящий ударник, — вспоминал Макс Роуч. — Его глаза зажигались, когда ему удавалось нечто ухватить. Вы просто обязаны были это услышать. Оставалось только выхватить палочки у него из рук — дай-ка я попробую!”
Многолетнее тестирование тарелок выработало у Армана своеобразную технику игры. “Иногда он показывал мне сверхъестественные приемы, — признавался Роуч. — Из него мог бы выйти великий ударник”. Работники фабрики сравнивали технику хозяина с техникой Луи Беллсона и Бадди Рича, когда те приходили выбрать себе тарелки. Арман не уступал им в скорости. Если же говорить об игре на тарелках ride, тут он мог всех заткнуть за пояс.
Арман понимал необходимость поднять производство на новый технический уровень. По общему мнению всех, кто имел отношение к фирме, это должно было произойти при его жизни, только Арману было под силу решить столь масштабную задачу. Миллионы долларов потребовались для установки ротационных печей, молотов с компьютерным управлением и нового оборудования для плавильни. Арман всегда повторял, что одна партия плохих тарелок может все разрушить. Ему удалось модернизировать оборудование, сохранив завоеванную за долгий срок репутацию торговой марки. “Я за автоматизацию до тех пределов, пока она не идет в ущерб качеству, — говорил он в сентябре 2002-го. — Сейчас наши тарелки лучше, чем когда-либо прежде”.
В отличие от своих предков Аветис передал секрет производства сразу двум сыновьям: Арману и Роберту. Как и старший брат, Роберт начал трудиться на фабрике еще подростком. Отец платил ему два доллара в день, пятьдесят центов наличными, остальное переводил на сберегательный банковский счет. Потом были военные дороги Европы, демобилизация после победы над фашизмом и возвращение к учебе в Дартмут, где молодой Зилджян специализировался по истории и философии. И снова родная компания. Роберт сменил здесь много должностей: работал бухгалтером, руководителем рекламной службы и службы продаж, отвечал за контакты с музыкантами, много ездил по стране.
В 1968 году по поручению отца Роберт основал фабрику “Azco” в Медактике (Канада), где тарелки выходили под маркой Zilco, сюда же вскоре был частично переведен выпуск некоторых основных серий компании. В том же году Роберту было доверено выкупить для компании “Avedis Zildjian Co” все одноименные торговые марки, в том числе K. Zildjian.
Дело в том, что одна из ветвей семьи осталась в Стамбуле и продолжала там выпуск тарелок. Еще в 1926 году, незадолго перед своим отъездом в Америку, Арам Зилджян предоставил эксклюзивные дистрибьюторские права продажи тарелок в США компании “Fred Gretsch Co”. С тех пор она продолжала импорт тарелок K. Zildjian из Турции, конкурируя на американском рынке с “Avedis Zildjian Co”. С конца 40-х до начала 60-х ударники популярнейшего джазового стиля “Be-bop” предпочитали более сумрачные и тепловатые тона зилджяновских тарелок ручной работы из Стамбула. Звучание “K” из Стамбула теперь можно услышать на множестве классических записей той поры.
Стамбульская компания продолжала работу до 1975 года, когда у нее возникли серьезные проблемы с властями на волне крайнего национализма, поднявшейся в Турции после кипрского кризиса. Отправившись в Стамбул, Роберт вывез оттуда весь персонал фабрики, чтобы перевести в Канаду выпуск марки K. Zildjian Istanbul. В Канаду эмигрировали и хозяева стамбульского предприятия, двоюродные братья Аветиса Керопе и Микаэл Зилджяны с сыновьями, оживив за океаном отчасти подзабытые секреты стопроцентно ручного производства.
На короткое время все ветви семьи объединились в рамках единого бизнеса. Однако в 1981 году, через два года после смерти Аветиса, произошел конфликт, и каждый из двух его сыновей пошел своей дорогой. У Армана остались все торговые марки Zildjian и отцовская фабрика в Массачусетсе, Роберт основал независимую компанию “Sabian, Ltd” (по начальным буквам имен троих своих детей — SA-lly, BI-lly, AN-dy) и приступил на канадской фабрике к выпуску тарелок под одноименной маркой Sabian, в том числе оригинальной серии восьмиугольных тарелок Roctagon. Здесь же, в Медактике, Нью-Брунсвик, недавние эмигранты Керопе Зилджян с сыном выпускали серию НН.
Начало 80-х было непростым временем для производителей ударных инструментов, в связи с модой на электронные барабаны. Компании “Sabian” пришлось начинать в такую же непростую пору, как когда-то компании “Avedis Zildjian”. Но Роберт справился не хуже деда и к началу 90-х превратил свое детище в одно из крупнейших мировых предприятий по производству музыкальных тарелок с отделениями в Канаде, США и Европе. Авторитетнейший журнал “Modern Drummer” назвал “Sabian” самой новаторской компанией по производству музыкальных тарелок.
Приверженность Роберта зилджяновскому делу никогда не уступала приверженности отца и брата. Дух коллективизма присущ и ему, он считает “Sabian” одной большой семьей и, говоря обо всех аспектах бизнеса, постоянно употребляет слово “мы”.
Совершенствуя свою продукцию, он стремится внести посильный вклад в движение вперед. Но это еще не все зилджяновское производство на сегодняшний день. В 1986 году Арман открыл фабрику по производству барабанных палочек, которые сразу завоевали признание в музыкальном мире.
Если говорить о новом поколении семьи, Арман отказался еще от одной важной особенности давней традиции — передавать секрет чудесного сплава только по мужской линии. Сын Армана Рэб покинул компанию в 1985 году, чтобы заняться другим бизнесом. После смерти отца он остался главным акционером, однако теперь все большую роль в управлении компанией играют женщины — две дочери Армана. Вице-президент компании Дебби Зилджян стала первой женщиной, посвященной в тайну правильных пропорций 380-летней давности. Крейги Зилджян стала в 1999 году первой женщиной на должности исполнительного директора компании, ныне она председатель Совета директоров.
Итак, мужская линия наследования больше не является в компании исключительной. Одна традиция потеряла свою актуальность, зато крепнет другая, новая — традиция музыкального спонсорства, активного участия в жизни музыкального сообщества. Уже привычным стал праздник ударных инструментов “День Зилджян”, уже не первый год действует “Холл Зилджян” — место, где исполнители на ударных могут подобрать себе комплект тарелок в помещении с акустическими параметрами студии. Учреждены Благотворительный фонд семьи Зилджян; стипендии имени Аветиса Зилджяна для тех, кто изучает искусство игры на ударных в лучших музыкальных школах США; стипендии имени Керопе Зилджяна для студентов-ударников, которые специализируются в симфонической музыке; общеамериканская премия выдающимся барабанщикам.
Если говорить только о тарелках с узнаваемым зилджяновским лейблом компании, их ряд охватывает весь спектр современной музыки: от классики и джаза до “металла” и хард-рока, от латинских стилей до панка и “альтернативы”, от поп-музыки до фьюжн, от фанка до кантри. По тарелкам Zildjian стучали барабанщик Джимми Хендрикс, Митч Митчелл, ныне здравствующий ударник “Beatles” Ринго Старр, Чарли Уоттс из “Rolling Stones”, Джинджер Бейкер из “Cream”, Ларс Ульрих из “Metallica”. И многие другие.
Подготовила Елена ШУВАЕВА-ПЕТРОСЯН
NV.am |
