Analitika.at.ua. Начало лета 2009 года в Исламской Республике Иран (ИРИ) получилось весьма бурным в политическом отношении. В 70-миллионном Иране в выборах нового президента участвовало практически всё политически активное население – 40 млн. человек. Впервые в стране состоялась полноценная избирательная кампания, в ходе которой основные игроки, старые соперники в борьбе за власть еще с 1980-х годов – тогдашний президент Али Хаменени, действующий лидер (рахбар), и Мир Хоссейн Мусави, тогдашний премьер-министр ИРИ, имели возможность сплотить своих сторонников.
После уверенной победы на президентских выборах 12 июня 2009 года действующий президент М. Ахмадинежад имел шанс возглавить единую страну, проведя динамичные выборы и победив в первом туре. Но этого не произошло. Проигравший представитель «старой гвардии» исламской революции Мир Хоссейн Мусави призвал своих сторонников к активному оспариванию итогов выборов и демонстрациям. В результате столкновений на улицах Тегерана с обеих сторон пролилась кровь и погибли люди. Судя по публикациям в западных СМИ, ожидалась дальнейшая эскалация противостояния, но уже сейчас ясно, что повторения сработавшего в 1978 году антишахского сценария раскачки народных масс не произойдет. Тогда, в 1978 году, исламская революция в Иране началась именно с массовых протестов на улицах при проведении церемоний поминовения жертв шахских репрессий. Сейчас оппозиция еще слаба и не готова заходить так делеко. Немаловажное значение имела и решительность Корпуса стражей исламской революции, заявившего о своей готовности «выйти на улицы» для наведения порядка.
Понятно, что победить должен был кто-то один. И странно, что оппозиция сделала своим лидером хотя и «политического тяжеловеса», но заведомо не способного выиграть выборы у более молодого кандидата. Впрочем, возможно, это стало следствием переоценки своих ресурсов и позиций в иранском обществе, где западные избирательные технологии пока дают сбой.
27 июня 2009 года М. Ахмадинежад выступил перед всеиранским собранием работников судебной власти Исламской Республики Иран (ИРИ), на котором подвел первые итоги выборов и сформулировал ключевые пункты своей новой программы. Во-первых, по мнению президента, массовое участие в выборах 22 хордада 1388 года (12 июня 2009 г.) дает основание считать прошедшие выборы референдумом, в котором народ Ирана вновь подтвердил свой выбор в пользу исламской республики как формы государственной власти. Во-вторых, иранский народ своим выбором «заявил о конце либеральной демократии». По мнению Ахмадинежада, на Западе существует «контролируемая и ограниченная демократия», когда народ, чья воля опосредуется партиями, напрямую в выборах не участвует, в то время как в Иране «народ был организатором, наблюдателем и выборщиком на выборах», что является истинным показателем демократии и свободы.
В программной части своего выступления президент Ахмадинежад главное внимание уделил понятию «справедливость» («адалят», используется и в значении «правосудие»), в отсутствии которой и кроется основная причина «распрей в мире». Справедливость, по мысли иранского президента, – ключ к миру во всем мире. Он подчеркнул, что «справедливость есть источник и критерий братства, дружбы, любви и доброты («махаббат») и главное условие усойчивой безопасности, без справедливости власть и общество не имеют длительного будущего»2. В важнейшей предвыборной встрече с представителями иностранных СМИ 25 мая 2009 г. М. Ахмадинежад также говорил об «обращенности к Богу, приверженности справедливости, развитии любви и доброты» и призывал господствующие силы вернуться в международных отношениях к «справедливости и доброте», которых жаждет мир. Установление справедливости в Иране Ахмидинежад назвал «предвестником справедливости во всем мире» и отметил, что «служение справедливости и есть высшая форма служения Аллаху». Таким образом, можно говорить о формировании устойчивого набора идеологем нового режима, адресованных как правительству и народу Ирана, так и всему мировому сообществу.
Принципиальное значение имело указание М. Ахмадинежада на незыблемость в Иране принципа «велайат-э факих» (правление шиитского правоведа на основе справедливости – концепция имама Хомейни).
Касаясь реакции стран Запада на итоги президентских выборов, М. Ахмадинежад заявил об удивлении иранцев по поводу того, что «г-н Обама вмешивается в дела Ирана и допускает высказывания, выходящие за рамки приличий («адаб»)». Возможно, президент США пытается найти предлог для того, чтобы пролонгировать или даже дезавуировать свои обещания о проведении раунда прямых переговоров с президентом ИРИ. Впрочем, западные наблюдатели об этом говорят, как о давно решенном вопросе. Например, обозреватель The Daily Mail Макс Гастингс считает, что попытки Обамы помириться с Ираном наверняка разобьются о фанатизм Тегерана. Между тем Барак Обама и Ангела Меркель дружно осудили акты насилия в Иране, последовавшие за президентскими выборами в Исламской республике. Обама выразил восхищение смелостью иранского народа «перед лицом жестокости», заявив, что США всегда будут поддерживать право иранцев на свободу выбора и самовыражения.
Итак, руководство ИРИ опробовало модель проведения президентских выборов с активным вовлечением населения в политический процесс. От действий оппозиции сейчас зависит, насколько жестко придется ограничить эту свободу волеизъявления. В целом завершившаяся президентская кампания показала возросший уровень развитости политической системы иранского общества, и это неизбежно отразится на используемых избирательных технологиях в дальнейшем. Можно сказать, что в эти дни иранцы проходят школу политической борьбы нового уровня, когда возрастает угроза применения против существующего в стране политического режима сопряжённых с выборами технологий из арсенала «цветных революций».
В то же время Иран остается Ираном, и именно это подтвердили итоги выборов – в прогнозе, сделанном на сайте Фонда стратегической культуры 5 июня 2009 г., мы уже писали, что «новым президентом Ирана должен стать человек – ровесник М. Ахмадинежада. Нынешний президент ИРИ конкурентов в этой возрастной категории не имеет». Для меня знаковым в смысле признания или непризнания легитимности результатов выборов было поздравление 27 июня 2009 года М. Ахмадинежада с избранием на новый четырехлетний президентский срок католикосом всех армян Гарегином II. Армянская община в Иране весьма значительна, ее признание и поддержка означает многое.
В Иране и вокруг него всё идет своим чередом – ангажированные СМИ отыгрывают деньги, которые они получили на раскрутку, как кому-то думалось, нового президента, а избрали прежнего. 200 человек демонстрантов показывают как 200.000. В Тегеране проживает почти 13 млн человек и даже 1 млн – всего одна шестая взрослого населения. Остальные проголосовали против демонстрантов. А суть проста: часть старой революционной элиты, взявшей доходы от экономики в свои руки, уступила в результате победы М. Ахмадинежада в 2005 году место новой элите – возникшей на базе, скажем так, армии и опирающейся на другую часть старой революционной элиты, связанной с рахбаром Али Хаменеи. Проблема в том, сумеет ли новая старая элита уговорить соперников не выводить все свои деньги из страны или нет.
Развивающийся процесс противоборства в Иране очень напоминает злоключения наших олигархов. Если кто-то из проигравших останется в стране, но вне политики и вдали от бюджета, то это неперспективно. А внутри страны расшатывать политическую ситуацию не позволяет сильная центральная власть. Произошедшее напоминает политическую ситуацию в России середины 2000-х годов, когда известные олигархи начали активно переезжать на постоянное место жительство за рубеж, на фоне активного вывода денег из страны. Их оппозиционность новому президенту была очевидной и бескомпромиссной. О начале массового вывода денег из Ирана стало известно после того, как газета La Stampa опубликовала информацию о том, что банки Saderat, Bank-e Melli, Bank-e Sepah и Melat начали переводить средства в Турцию, Малайзию, Пакистан, Индонезию и ОАЭ.
Жалко, конечно, если уедет еще один сегмент образованного иранского общества, хотя может быть это для исламской республики и лучше – если знаешь только ислам, то и сравнивать не с чем.
По мнению одного из ведущих идеологов внешней политики США Збигнева Бжезинского, положение в Иране оценивается как взрывоопасное. «Возможно обострение ситуации, сложившейся после спорных президентских выборов, но нельзя исключать, что режим выстоит. Однако, как бы то ни было, сегодня Иран находится «в начале смертельного кризиса», – предупреждает З. Бжезинский. Однако Западу нельзя игнорировать никакой иранский режим: «С данным режимом есть несколько тем, о которых разговаривать необходимо: атомная программа, безопасность в регионе и экономические вопросы. Откладывание переговоров – это потеря влияния на Иран. Санкциями страну от атомной программы не удержать». Бжезинский не исключает и того, что ядерное оружие в руках Ирана может способствовать стабилизации в регионе. Говоря о дальнейшей судьбе Ирана, Бжезинский утверждает, что у страны есть социальный потенциал, чтобы когда-нибудь стать важным партнером Запада в регионе и даже партнером Израиля, который в 1980-е годы поддержал Иран в войне с Ираком. «Потому что Иран, является более «западным», чем другие соседние государства», – резюмирует Збигнев Бжезинский1.
29 июня 2009 года президент М. Ахамадинежад отдал главе судебной власти страны аятолле Хашеми Шахруди распоряжение о проведении расследования гибели молодой иранской девушки по имени Неда, застреленной неизвестными во время демонстрации в Тегеране. Имя погибшей оппозиция попыталась сделать знаменем своей борьбы. Президент показал, что политическое поражение не должно отделять иранцев друг от друга и все они в равной степени находятся как граждане своей страны под его защитой.
Очевидно, что сохранение стабильности в Иране имеет исключительно важное значение. Вместе с тем просматриваются новые сценарии разрушения Ирана, связанные с ослаблением собственно персидской составляющей иранской элиты в результате эмиграции или физического ее уничтожения. У России есть долгосрочные интересы в Центральной Евразии, и для их реализации требуется мирный регион. Россия и Иран имеют всё, чтобы продолжать взаимодействовать на всех уровнях, а российский бизнес готов к реализации совместных масштабных экономических проектов, заявленных в рамках предложений о стратегическом партнерстве. В то же время целесообразность отделения экономики от политики в российско-иранских отношениях не должна означать игнорирования изменений в концептуалистике иранской внешней политики и развития практики «дипломатии справедливости и диалога».
Владимир ЮРТАЕВ
fondsk.ru |
