Analitika.at.ua. Интервью экс-министра иностранных дел Нагорно-Карабахской Республики Армана Меликяна агентству АрмИнфо
– Г-н Меликян, каковы, по Вашему мнению, геополитические предпосылки заявления, принятого в ходе саммита в Аквиле президентами США, России, и Франции по карабахскому конфликту?
– По большому счету вся логика, которая заложена в переговорный процесс, сводится попросту к не решению карабахской проблемы. Безусловно, сам переговорный процесс, и его наличие крайне полезны по ряду причин, которые имеют, как локальную, так и глобальную специфику. Для внешних сил: России, США и Евросоюза переговоры важны, так как карабахский конфликт имеет для них глобальное значение. Причина в том, что наличие неурегулированного конфликта в нашем регионе создает дополнительные риски для проходящих по его территории коммуникаций идущих с Востока в Западную Европу. Соответственно, на сегодняшний день, в силу изменения геополитической ситуации после развала СССР, изменились и взаимоотношения между основными игроками. Соединенные Штаты и Россия ведут сегодня конкурентную борьбу за влияние над Европой. США в этой борьбе пытаются пролоббировать и осуществить строительство коммуникаций с Востока в Европу, которые будут обходить Россию, последняя пытается этому воспрепятствовать, монополизировав поставки энергоносителей в Европу. То есть и для России, и для США коммуникации и энергоносители – это инструменты влияния на Западную Европу. Понятно, что без Западной Европы Штатам будет очень сложно организовать и реализовать свою политику, в том числе экономическую на Евразийском пространстве. Для России, которая не имеет иных возможностей и козырей влиять на политику Западной Европы, кроме как поставками энергоносителей, сохранение монополии на поставки энергоресурсов - вопрос жизни и смерти, то есть ситуация довольно сложная. Для европейцев же оба варианта, в принципе, приемлемы. Они могут начать стратегическое сотрудничество с Москвой, а могут воспользоваться теми возможностями, которые им предоставят США или те же китайцы. При всем при этом, в обоих вариантах есть и свои негативные моменты.
– А какую роль играет фактор карабахского конфликта в упомянутом Вами геополитическом раскладе?
– Данный фактор может существенно изменить этот расклад в случае нового возгорания карабахского конфликта. В настоящий момент, пока вялотекущий переговорный процесс продолжается, это возгорание никому не нужно. То есть, процесс, который ни к чему не приводит, сегодня выгоден и России, и США, поскольку не дает ни кому из них преимущества в регионе. На Южном Кавказе создалось некий статус-кво, в рамках которого обе стороны пытаются искать какие-то иные пути для продвижения своих интересов. То есть, идет позиционная игра, в которой, к примеру, Болгария уже отказалась участвовать в «Южном потоке», что довольно серьезно усложнит реализацию этого российского проекта, что можно вписать в актив США. Россия в этой ситуации также не сидит сложа руки. И в этой ситуации наличие хоть какого-то переговорного процесса выгодно, как странам-посредникам, так и собственно участникам конфликта, которым не нужно зря жертвовать своими молодыми людьми, посылая их на войну. Однако, те постулаты, которые сегодня используются в переговорном процессе, ведут в никуда, так как решить проблему Нагорного Карабаха не способны по определению.
– Исходя из Вашей логики, получается, что заявление трех президентов в Аквиле по сути ничего не изменило?
– Оно ничего не изменило на данный момент. Но в целом, в перспективе я считаю, что Мадридские принципы нам абсолютно не к чему. Пока не ясно, что они предусматривают, так как не ясно, как будет проходить пресловутый референдум по определению статуса Нагорного Карабаха, будут ли приняты его итоги сторонами. То есть до референдума еще далеко, а территории надо отдавать уже сейчас. В этом контексте, я являюсь сторонником применения новых инициатив и какого-то нового, параллельного процесса. Дело в том, что Мадридские принципы и вообще весь переговорный процесс, который велся до сих пор, заключает в себе некую ассиметричность в отношении его сторон. Постоянно говорится о необходимости возвращения азербайджанских беженцев и внутри перемещенных лиц в места их раннего проживания. Об армянах-беженцах ни слова. Говорится о том, что Армия обороны НКР должна сдать освобожденные ею территории, о Шаумяне и Геташене не говорится ни слова. Это означает, что Армения как переговорщик понимает необходимость сдачи территорий, однако не считает нужным защищать права беженцев-армян. При этом, Армения ни во что не ставит территориальную целостность НКР, не признавая ее независимость. Мадридские принципы фактически отрицают факт самоопределения НКР, и Армения, присоединившись к этим принципам, делает то же самое. Я считаю, что Армения изначально согласившись на подобную логику ведения процесса, поставила себя в крайне невыгодное положение и лишила себя очень многих весьма веских аргументов для достижения своих целей. К примеру, в видоизмененных принципах говорится не об азербайджанских беженцах, а о беженцах вообще, то есть предполагается, что армяне также могут вернуться в места своего постоянного проживания.
– Об этом говорится в принципах, а как насчет реальности?
– Реальность заключается в том, что в Азербайджане готовится программа большого возвращения. Согласно этой программе сотни тысяч людей должны будут обосноваться на освобожденных территориях. Примечательно, что программа финансируется как правительством Азербайджана, так и международными финансовыми организациями. Учитывая, кто сегодня находится у власти в Баку, я не сомневаюсь, что Алиев сможет вынудить этих людей насильственно поселиться на территориях. Но самое главное, что международные организации готовы это финансировать, в то время, как об армянах-беженцах нет и речи. Никто почему-то не говорит, что армяне должны вернуться в Ханлар, Геташен, Арцвашен, Шаумян. Тем более, никто не говорит о материальном спонсировании этого возвращения. Все это в совокупности говорит о наличии ряда ошибок допущенных Арменией на всем протяжении переговорного процесса. Их можно и нужно выправить, но для этого люди ответственные за этот процесс просто должны сделать соответствующие выводы.
– Вы упомянули, что карабахский процесс является частью большой геополитической игры, в то время, как консенсуса между ее участниками не предвидится. Значит ли это, что Мадридские принципы останутся на бумаге?
– В одном пункте консенсус все же есть. США, Франция и Россия согласны, что армянские стороны должны отдать освобожденные территории Азербайджану. Для них, для всех в отдельности, в этом видится возможность их закрепления в Азербайджане. Тот, с чьей помощью Азербайджан получит территории, сможет обосноваться в этой стране, создать военную базу, получить ряд преференций, получив эксклюзив. До тех пор пока Армения и НКР хлопают ушами, не заселяя эти территории и не подтягивая туда материальные ресурсы, эти подходы будут иметь место, что абсолютно нормально. Так что до тех пор, пока мы не сдали территории, ситуацию можно исправить. Пока мы территории не отдали, но мы их и не заселили. И пока они пустуют, пока там разруха они будут лакомым кусочком для всех тех, кто высматривает, что плохо лежит.
– Отводите ли Вы роль Турции в карабахском урегулировании?
– Нет, у нее нет роли в процессе, хотя Анкара и имеет серьезное влияние в Азербайджане. Сегодня именно турки оказались в подвешенном состоянии, потому что Турцию не хотят видеть в Евросоюзе, а для США она потеряла былое стратегическое значение вперед смотрящего на южном фланге НАТО. Для России Турция играет какую-то роль, как экономический партнер, но основополагающего позитива в отношениях с Анкарой у Москвы нет и, я думаю, в обозримом будущем быть не может.
– А как же стремление Турции увязать армяно-турецкий процесс с карабахским?
– Стремление вполне понятно, так как это фактор для Турции в ее отношениях с Евросоюзом, которому очень нужны альтернативные коммуникации. Пока граница Армении с Турцией закрыта, а карабахский конфликт может вспыхнуть в любую минуту, Европа не может надеяться на то, что эти альтернативные коммуникации будут работать стабильно без срывов. Турция в этом смысле использует карабахский конфликт, ставя его в качестве предусловия своего вхождения в Евросоюз. По сути дела, открытая граница с Арменией на сегодняшний день в первую очередь необходима для самой Турции, так как сегодня очевидно, что открытие армяно-турецкой границы станет стартом для ухода российских пограничников и российской военной базы с территории Армении, а все кто говорят, что это не очевидно попросту лукавят.
Тогда почему Москва, по крайней мере, внешне поддерживает армяно-турецкий процесс?
– Я думаю, что, в конце концов, даже если Турция и захочет открыть границу, в Москве найдут причины и меры для того, чтобы граница оставалась закрытой, но уже по инициативе армянской стороны.
Давид Степанян, АрмИнфо |
