Analitika.at.ua. Это очень серьезная тема, особенно для меня лично. К примеру, путешествие на собачьих и оленьих упряжках по Камчатской и Чукотской тундрам до берегов Северного Ледовитого океана представляло собой не только чисто спортивное предприятие, но и экспедиционное. Ибо вряд ли можно было организовать столь сложный переход на четырех упряжках с каюрами без экспедиционного начала. У меня на руках были архивные данные о том, как группа красноармейцев прошла на север края. Заодно, по ходу маршрута описывали все без исключения населенные пункты, как заправские социологи. Переход тот совершился зимой 1922-23 года и вошел в историю под названием «Ледовый путь». И вот полвека спустя зимой 1972-73 годов я решил совершить экспедицию, чтобы сравнить данные полувекового исследования с современностью. Это значит, меня ждали в каждом поселке, чтобы помочь собирать свежий материал. Итогом моей экспедиции стала книга «Белый марафон», вышедшая в Москве в издательстве «Детская Литература».
Весной и летом 1978 года я организовал экспедицию, опять же, по всем без исключения 1067 населенным пунктам Армении. Писательская задача – книга о современной Армении с ее успехами и проблемами. Готовился к этому походу больше года. Заранее посещал районы и на местах готовился к совместной работе в рамках будущей экспедиции. Сделал «пробную» двухнедельную поездку летом 1977 года по Талинскому району. Сам в республиканской библиотеке собирал данные, связанные с экономикой, историей, культурой, церквями, памятниками всех тридцати семи районов республики. Помню, как запись, сделанная в блокноте, попала на одну из первых страниц будущей книги. «Экспедицию я уже назвал «Возрождение». Уточнен график, маршрут, состав экипажа. В его состав в каждом районе будут входить разные люди. Мне же придется нести вахту от начала до конца. В постоянные спутники я хочу брать с собой Правду и Дорогу».
Итогом этого многомесячного путешествия была книга «Очаг». В ней кроме прочего помещены данные с историческими названиями населенных пунктов, памятников истории и культуры, которые были на карте еще два-три десятка лет назад. Именно два-три десятка лет назад, не учитывая специфики горного края, взялись за так называемые укрупнения колхозов и «доукрепились» до того, что поселки, простоявшие тысячелетия, перестали существовать. Речь, кстати, здесь идет о Мегринском районе. И так обо всех тридцати семи районах. И всюду, оказывается, можно было успеть и добиваться цели, если соблюдать не только маршрут, но и график. Если они воспринимались всеми как единое целое – две стороны одной медали.
Идея назвать экспедицию нашу именем Месропа Маштоца возникла вовсе не сейчас, когда готовились к кругосветному плаванию на «Армении». Тридцать с лишним лет назад я был командирован «Литературной газетой» в поистине осажденный Ливан, а еще точнее – во фронтовой Бейрут, где впервые осознал величие духа и широту души спюрка, который на протяжении веков сумел сохранить язык, веру и традиции народа, в первую голову, благодаря священному и спасительному подвигу Месропа Маштоца. Через несколько лет я подготовил экспедицию, связанную с именем Маштоца. Это была многомесячная поездка по армянским общинам Северной Америки (США и Канады). Тогда я написал книгу, которая прежде была издана в Москве в издательстве «Советский писатель». Книга называлась «Дорога». Она начинается с рассказа о Месропе Маштоце. Вот, что там написано: «И сегодня, отправляясь в длительную поездку по армянским колониям Северной Америки, я везу с собой чемодан книг для армянских детей. Об этом пока никто не знает. Об этом я поведал лишь Месропу Маштоцу. В холодный декабрьский день поехал в Аштарак. Миновав древний армянский город, повернул налево, поехал вдоль покрытых снегом огородов и виноградных садов, мимо памятника алфавиту, памятника о книге, добрался до легендарного Ошакана, ставшего местом паломничества для всех армян. Здесь – могила Месропа Маштоца. Мне захотелось рассказать ему о предстоящем путешествии, о книгах армянских писателей, которые повезу армянским детям. Как хотелось, внемля его призыву, «познать мудрость и наставление, постичь изречения разума»... Хотелось пройти по дорогам, ведущим к соотечественникам на чужбину. Понимаю, звучит противоестественно: соотечественник и чужбина. Однако ничего не поделаешь, такова историческая судьба народа. Судьба, которую предвидел еше Месроп Маштоц, И в дорогу эту я беру с собой образ Маштоца».
Прекрасно сознаю, что беру на себя этакий литературный грех, приводя столь пространную цитату. Четверть века я вынашивал мечту о том, чтобы пронести образ Маштоца вокруг света. Об этом говорят последние слова книги «Дорога»: «И уже ловил себя на мысли, что думаю о новой дороге». А ведь самое примечательное то, что после этой фразы есть еще три заключительных слова - «Конец первой книги».
Не трудно догадаться, что второй книги не могло быть уже потому, что «Дорога» вышла в 1988 году. В год, когда прозвучал Карабахский набат. Вот почему сегодня так тревожно и даже ревностно отношусь к, казалось, естественной в своем роде проблеме «Маршрута и графика». С одной стороны, кругосветное плавание должно осуществляться с обязательным атрибутом и аргументом, как огибание мыса Горн, да еще с востока на запад (об этом поговорим потом), а с другой – мы должны в определенные сроки встречаться с членами так называемого сухопутного экипажа «Армении», которые ведут ответственную работу на местах. 0б этом мы много раз сообщали читателям. Не нарушать график – это значит четкая работа день и ночь на борту «Армении»; внимательно следить за материальной частью судна; за здоровьем экипажа. На продолжительных безостановочных переходах (20 и более дней) особо следить за экономией электричества, учитывая, что генератор (движок) пожирает очень много горючего. Это в первую очередь, кстати, касается меня. Ведь я днем веду записи в блокнотах, а ночью готовлю материал для репортажей и книги. Правда, мне делается «поблажка». И еще: отказаться от соблазна посещать экзотические места не только потому, что все равно все не охватишь, а потому, что график – это не самоцель. График – закон.
Конечно, нельзя забыть и о дисциплине, без которой не будет слаженной сбалансированной работы графика и маршрута. В этом отношении во многом помогает нам огромный опыт, выработанный на Киликии.
Надо добиться того, чтобы на местах члены «сухопутного экипажа» засняли на пленку все армянские памятники без исключения. В книге «Дорога» я рассказал о канадском городке Сент-Катаринс, где некогда процветала жизнь большой армянской общины. Но вот прошелся по краю очередной экономический кризис и все опустело. Небольшая цитата из книги: «Проезжая по улицам Сент-Катаринс, то и дело останавливаюсь у бывших армянских учреждений. Пустующая церковь. Пустующий клуб, купленный когда-то дашнакской партией». Вот так-то. Разойдется народ и не будет ни прихожан, ни членов партии. Разошелся народ, оставив после себя пустующую церковь, но мы-то не можем ее забыть.
Мы обязаны действенно помнить еще об одном важном аспекте, связанном с «взаимодействием» графика и маршрута. Это – общие сроки кругосветки. Заранее ничего нельзя говорить, но планировать и рассчитывать любые сроки обязаны, не забывая, конечно, о том, что все в руках Божьих. Вот и рассчитали мы: «Один год – плюс-минус ...». Мы смиримся и с плюсом и, особенно, с минусом. Но при одном условии: совершая кругосветку, выполнять все задачи, поставленные перед экспедицией «Месроп Маштоц».
Зорий Балаян
DeFacto.am |
