Analitika.at.ua. Переселенец, беженец, репатриант — слова, увы, со временам не утратившие своей актуальности в Армении. И сегодня, когда мы провожаем в чужие края мигрирующих соотечественников, хорошо бы вспомнить о возвращенцах середины прошлого века, движимых исключительно любовью к родине. Сегодняшний гость "НВ” — актер, режиссер и сценарист Ерванд МАНАРЯН, один из тех самых репатриантов.

— Ерванд Христофорович, почему вы решили вернуться на родину? — В Иране, где я родился, отношение к армянам было хорошим, жили мы прекрасно. Удивлялись, когда слышали, что в Армении проводят некую параллель между Турцией и Ираном. И приехали мы сюда не потому, что бежали от гонений и унижений, а потому, что решили вернуться и более не покидать землю наших предков. Да, были трудности — а у кого их не бывает? И со временем переносить их становится все сложнее и труднее... Но я до сих пор, несмотря ни на что, воздаю хвалу Господу за то решение и волю, которые двигали мной 63 года назад. — Именно столько лет вы служите сцене. Как это случилось? — По приезде я углубился в театральное искусство, а мой брат Арман — в кино. Мы были молоды, но очень серьезно относились к выбранной стезе. Увы, сегодня такого отношения к профессии среди молодежи почти не встретишь... В Театральном институте я попал в мастерскую одного из корифеев армянского театра — Тиграна Шамирханяна. Именно он научил меня практически всему тому, что я сегодня умею. Далее судьба меня свела с легендарным Варданом Аджемяном, ассистентом которого я стал в Театре им.Сундукяна. — Вы приехали из Ирана, но во многих фильмах говорите на чистом западноармянском языке, который существенно отличается от нашего "иранского армянского”... — До выхода на экран "Невесты с севера”, принесшей мне всесоюзную известность, я успел сняться в таких картинах, как "Тжвжик” и "Карине”, где исполнял роль западного армянина. Мне легко давались языки и в том числе этот нелегкий, но безумно мелодичный язык. Видимо, эту способность и подсмотрел режиссер Нерсес Оганесян, пригласивший меня поначалу на роль учителя французского языка в "Невесте с севера”, а потом уже в фильм "Приехали на конкурс повара”. — А когда начали свою деятельность в Кукольном театре? — Еще работая у Аджемяна, я получил предложение перейти во вновь открытый Кукольный театр имени Туманяна. Я приглашение принял и стал его главным режиссером. — Можно ли сказать, что вы чувствуете большую ответственность перед юным зрителем, нежели перед взрослым? — Это несравнимо. Хотя, наверное, именно это заставило подумать о создании своего театра. К счастью, в этот период советская страна предоставила театрам свободу, хотя и крепко держала руку на пульсе. В этих условиях и родился "Агулис”. В кукольном театре ребенок вручает тебе самое дорогое, что у него есть: свою чистую прозрачную душу и свое доверие. И творить в таких условиях следует очень осторожно! Ведь имеешь дело с завтрашним гражданином — что в душу ему заронишь, то и прорастет. — Ваша оценка сегодняшнего состояния театра в Армении. — В наших театрах работают прекрасные люди, но, увы, ни один театр в Армении не исполняет своего истинного предназначения — вступления со зрителем в диалог и духовной поддержки его в этой сложной и жестокой действительности. В театре как под микроскопом должны демонстрироваться проблемы общества. Задача театра — попытаться наладить этот диалог. Однако какой из наших театров обращается к подобным проблемам?.. — Ерванд Христофорович, вы автор множества сценариев и пьес. А не хотели бы вы написать пьесу об Арцахской войне — ведь сегодня нет ни одной подобной постановки? — Арцахская война — один самых серьезных и драматичных эпизодов нашей новейшей истории. Но все упирается в вопрос более важный и фундаментальный: мы обрели свободу, чтоб стать сильнее, однако стали, напротив, уязвимее. Чего мы добивались и кем мы, пардон, стали? — А как же в кино? — Об этом надо думать, но уже не мне, а тем молодым и талантливым кинодеятелям, которые сегодня заняты, увы, не тем, чем надо. Мы все говорим о геноциде, однако мир знает о нем только из книги Франца Верфеля "Сорок дней Муса-Дага”. А что сделали мы, армяне? По большому счету есть только фильм "Майрик”, французский, и еще "Арарат”, канадский. Это все, что мы имеем. А евреи постоянно говорят миру о своем холокосте. Сколько фильмов у них имеется, книг, постановок... — Ерванд Христофорович, поначалу вы отказались давать это интервью, объяснив это нежеланием говорить о себе, — поговорим о театре, вы сказали. — Если честно, это по большому счету требование нашего времени. У общества накопилось так много вопросов, что на этом фоне позиция индивида, мне кажется, не так уж и интересна. Да и меня, в принципе, больше, чем прежде, сегодня занимают вопросы общества, а не мои личные. Театр и актер сегодня нечто второсортное. Пойти посмеяться, провести время — это да. Это приемлемо. Но на этом все. Нет того уважения к профессии, к театру в целом, которое, к примеру, есть в Европе. Часто можно слышать, что мы духовный народ, но жизнь часто опровергает все эти рассуждения. Стать выше и сильнее, не потеряв своего лица и достоинства, — вот гиперзадача сегодняшней Армении! — И что бы вы сказали тем, кто сегодня эмигрирует? — Я прожил очень интересную и насыщенную жизнь. И если бы 20-летний Ерванд Манарян приехал в сегодняшнюю Армению, то тоже прожил бы жизнь, за которою не пришлось бы краснеть. Каждый волен поступать так, как считает нужным. Но главное — жить так, чтобы потом не было стыдно перед потомками. Говоря словами моего героя из "Невесты с севера” — a la maison, друзья, a la maison!..

Рубен ПАШИНЯН

Источник: Новое время