Analitika.at.ua. Актуализация проблемы армяно-турецких отношений и приближение 100-летней годовщины Геноцида армян послужили поводом для того, чтобы по-новому рассмотреть нынешние проблемы Армянства, обратиться к нашей политической истории и возможным перспективам. Эту тенденцию следует воспринимать положительно, поскольку как у нас, так и в окружающем нас мире происходят перемены, диктующие разработку адекватной новым реалиям национальной стратегии. Желательно, конечно, чтобы обсуждения такого рода вопросов носили перманентный характер: еще в 19в. английский мыслитель Джон Стюарт Милль высказался в том духе, что отсутствие серьезных дискуссий вокруг фундаментальных принципов разлагает, искажает эти же принципы или идеи, и не согласиться с подобным утверждением крайне трудно. Очевидно, что без новых подходов решение общеармянских задач (а их много) как минимум проблематично. Попытаемся вкратце обратиться к некоторым из них.

Диаспора: традиции и новые императивы

Даже беглого знакомства с царящей в Диаспоре ситуацией достаточно, чтобы увидеть, что, наряду с отдельными успехами, в этой сфере у нас есть серьезные проблемы и потери. Общее впечатление таково, что сегодня одной только стратегии, направленной на выживание «армянских общин», недостаточно для эффективного реагирования на всевозможные вызовы, брошенные этим общинами. Вследствие влияния разнородных внешних и внутренних факторов принятый в прошлом жизненный уклад сегодня разлагается, и смягчить или, тем более, запретить эти влияния практически невозможно. Не секрет, что эта ситуация отчасти характерна также для Армении (РА, НКР и Джавахк). Можно констатировать, что пришло время, чтобы национальная элита попыталась переосмыслить ставшие традиционными как существующие форматы, так и содержание семейной, общинной, партийной, религиозной самоорганизации и разработать новые концепции. Вместе с тем, если в отмеченных направлениях действительно будут внедряться общественно-политические инновации, то следует избежать применения большевистского лозунга «сломаем старое, построим новое» (тем более, когда представления о «новом» туманны, и когда еще не сформировались необходимые предусловия для перехода к новому). Подобные квазиреволюционные подходы вызывают так называемые «разрывы» в национальной духовной и интеллектуальной сфере и вместо прогресса тормозят развитие общества.

В частности, сегодня можно услышать мнения о том, что вопрос Геноцида уже «исчерпал» себя, и пришло время сплотить Армянство не вокруг «трагических событий прошлого», а в контексте «актуальных и позитивных» идей. Подобная постановка вопроса, безусловно, дилетантская: нужно четко различать вопрос национальной памяти, политические процессы международного признания и формирование и осуществление новых панармянских проектов.

С духовной точки зрения факт Геноцида и лишения родины (может, нелишне пустить в международный оборот термин «депатриация» и, наряду с «геноцидом», дать этому понятию политико-юридические оценки) составляет часть национального сознания и, согласно этой формулировке, не может быть предметом обсуждений (если, конечно, не произойдет тотальное «промывание мозгов» посредством манипулятивных технологий). Заметим также, что и с психологической точки зрения память об этой трагедии содержит мотивацию для действий в духе реванша истории и одним из ее выражений является политический процесс международного признания Геноцида.

Вопрос признания Геноцида

Процесс признания Геноцида имеет для Армянства не только морально-нравственное, но и политическое значение. Имеющиеся в международном сообществе подходы к этому вопросу отражаются на «рейтинге» Турции и, частично, ее союзника Азербайджана, которые тем самым определяются как «геноцидогенные» страны. Таким образом, процесс международного признания Геноцида с точки зрения возможных турецко-азербайджанских поползновений является своеобразной смирительной рубашкой и повышает уровень национальной безопасности Армении. Этот фактор служит также дополнительным обоснованием нашей позиции в переговорах по проблеме НКР, а международное муссирование вопроса по ходу последних армяно-турецких дипломатических баталий определенным образом способствовало политике РА. Заметим также, что сопутствующие признанию Геноцида вопросы сохранения культурного наследия и судебные процессы по отдельным имущественно-материальным ценностям, как известно, довольно эффективны и достойны особого внимания.

В то же время, по сей день политический фактор Геноцида больше используется другими. Например, столь долгожданное слово «геноцид» из уст президента США, как следует из статьи А.Нахапетяна, было произнесено еще 22 апреля 1981г. В тексте президентского выступления под номером 4838 по случаю Дня поминовения Холокоста Рональд Рейган отметил: «Уроки Холокоста не должны быть забыты, как не должны быть забыты предшествующие Холокосту геноцид армян и следующий за ним геноцид в Камбодже...». Такое заявление укладывалось в логику Холодной войны и было направлено против СССР, поскольку содействие начавшимся в советские годы в Армении (а также в других республиках) национальным движениям исходило из интересов Соединенных Штатов. Сегодня ситуация иная, и в ближайшем будущем президент США вряд ли произнесет слово «геноцид», поскольку это пока противоречит политике Соединенных Штатов.

Однако также очевидно, что даже если весь мир признает факт Геноцида, то это отнюдь не означает, что Западная Армения будет возвращена Армянству. В этом вопросе, пожалуй, нужно отказаться от переоценки «еврейского прецедента». Признание Холокоста Германией и выполнение репараций было обусловлено поражением этой страны: в Берлине стояли войска союзников. Заметим также, что евреи сами «подготовили» создание своего государства продолжающейся десятилетиями целенаправленной интеллектуально-идеологической и организационно-экономической работой. В нашем случае даже признание Турцией факта Геноцида (это более чем гипотетический сценарий и, по крайней мере, никак не ассоциируется с нынешними властями этой страны), по всей вероятности, примет приблизительно такую форму, свидетелями которой мы стали, когда парламент Сербии выразил сожаление по поводу действий, совершенных против населения Боснии. Анкара согласится на компенсации только в том случае, если окажется в статусе распавшейся страны.

Таким образом, можно констатировать, что процесс международного признания Геноцида, имея в целом положительное значение, имеет определенные ограничения эффективности и не может служить конечной целью Армении и Армянства. Иными словами, если даже факт Геноцида будет признан повсеместно, то представления о том, какой после этого должна быть политическая стратегия Армянства, весьма туманны. Отсутствие четкого ответа на этот вопрос свидетельствует о том, что в нашем обществе пока нет необходимых интеллектуальных ресурсов для стратегического планирования будущего. Между тем эти ресурсы непосредственно коррелируются с понятием национальная безопасность (НБ).

Современные интерпретации национальной безопасности

Сегодня понятие НБ подвергается трансформациям и, в дополнение к прежним представлениям о необходимых ресурсах для обеспечения безопасности, одним из главных критериев НБ стала способность развития общества. В частности, принято считать, что считавшаяся ранее эффективной система «вызов – адекватный ответ» в современных условиях уже недостаточна, и применение только этого принципа может даже завести в тупик. Новые подходы, согласно фундаментальному труду А.Л.Владимирова, предполагают, что «согласование парадигм развития и безопасности возможно через диалектику принципа "безопасность через развитие и развитие через безопасность». Рассматривая вопросы безопасности по такой методологии, можно прийти к не столь сложному выводу: основным «ответственным» за процесс развития (т.е. безопасности) или, иными словами, критической инфраструктурой являются человек и человеческое общество, уровнем развития (в нашей интерпретации – способностей организации, приобретения знаний и их применения) которых обусловлена безопасность нации и государства. Отсюда следует также, что развитие является одним из выражений стратегии, которая предполагает продвижение и «маленькими шагами» и «прорывом» (после накопления критического количества достижений «маленькими шагами»), что, согласно китайской формулировке, обеспечивает «покорение будущего и его использование в собственных целях».

Рассматривая в таком контексте задачи будущего Армянства и Армении, следует констатировать, что с точки зрения развития у нас есть серьезные проблемы. Известно, что интеллектуальный потенциал Армении за последние 20 лет качественно снизился, а проекты развития этой сферы пока не внушают большого оптимизма и к тому же носят теоретический характер. Намного хуже обстоят дела в Диаспоре, где пока не сформировалось осознание необходимости национальной науки, соответствующие мышление и культура. Как известно, в зарубежье действуют тысячи армянских общественно-политических организаций, которые, однако (и здесь, пожалуй, исключение составляет учреждение «Галуст Гюльбенкян»), редко обращаются к научно-образовательной сфере (здесь мы не рассматриваем вопрос общинных и воскресных школ, деятельность которых направлена преимущественно на сохранение армянской идентичности и которые, кстати, сегодня также оказались в достаточно кризисной ситуации). Заметим, что другие нации, имеющие диаспору, создали множество фондов, спонсирующих научно-образовательную деятельность.

Думается, это стратегическое упущение обусловлено не относительной скудостью средств, а концептуальным подходом армянской элиты. Зачастую в качестве сверхзадачи воспринимается исключительно процесс признания Геноцида, на лоббинг которого, например, в США, расходуются достаточно большие средства, чрезвычайное значение придается строительству церквей и памятников. Конечно, неоспоримо, что все это крайне важно, однако наряду с этим упускается самое главное – формирование и развитие человеческого капитала, т.е. ставится под угрозу наша национальная безопасность. Вместе с тем, здесь, возможно, обоснован вопрос о том, каким конкретно целям должны служить стратегия и развитие национальной безопасности.

Возможный сценарий в «Третьей холодной войне»

В новейшей истории ключевые для Армении и Армянства события были связаны с геополитическими сдвигами. Первая мировая война и революция привели к Геноциду и потере Западной Армении, созданию Первой и Второй республик. После Второй мировой войны велика была вероятность столкновения СССР-Турция, которое в определенной степени могло решить Армянский вопрос. В результате Холодной войны и распада двуполярной системы были созданы РА и НКР. Между тем в настоящее время формируется политическая ситуация, при которой назревают новые глобальные сдвиги, обусловленные формированием многополярной системы. Согласно некоторым аналитикам, опирающимся на обознающиеся уже сегодня тенденции, за процессами нынешних «разделений» последует формирование ассоциаций, созданных на основе цивилизационных признаков. В некоторых схематических сценарных развитиях, в частности, не исключается формирование военно-политической ассоциации Европа-Россия (в некоторых вариантах – вместе с США), направленной против ожидаемых с Востока угроз. В условиях такой новой по типу и уже третьей по счету «Холодной войны» Армения, вероятнее всего, окажется в условном блоке Европа-РФ, а наши тюркоязычные соседи – в условном «Востоке». В таком случае Армения может приобрести статус «пограничного» государства (аналогично Израилю на Ближнем Востоке), со всеми вытекающими отсюда большими рисками и возможностями. В случае определенных положительных для нас развитий эти «возможности» могут включать распад Турции и хотя бы частичное возвращение Западной Армении.

Безусловно, вышеупомянутый сценарий носит теоретический характер, однако всегда нужно помнить, что еще в 1980г. почти невозможно было представить, что через 10 лет начнется война и будут созданы две армянские республики. Вместе с тем известно, что осуществление какого-либо «положительного сценария» возможно только за счет усилий по предварительной подготовке таких развитий и воплощению в жизнь выгодных сценариев, что, в свою очередь, возможно только в условиях стратегического развития.

Гагик Арутюнян

Источник: noravank.am