Analitika.at.ua. Подписывая с 1994 года нефтегазовые СРП с иностранными компаниями, Азербайджан преследовал три основные цели: за счёт экспортных нефтедолларов модернизировать свою экономику, поднять уровень жизни граждан республики и отложить как можно больше финансовых средств для будущих поколений страны. Эти «три кита» легли в основу так называемой «новой нефтяной политики», начатой третьим президентом Азербайджана Гейдаром Алиевым и продолжаемой ныне президентом Ильхамом Алиевым.

Однако, несмотря на то, что «новой нефтяной политике» пошёл уже 16-й год, её главные задачи так и не решены, а тающие запасы нефти Азербайджана ставят под большое сомнение успешную решаемость всей социально-экономической триады республики.

На нефтяной игле

Официальный Баку утверждает, что во всём мире – финансово-экономический кризис, лишь Азербайджан продолжает успешно развиваться. В доказательство тезиса руководство страны приводит политическую стабильность системы, рост ВВП, говорит о сокращении количества бедных сограждан до 13% и о планах увеличить к 2020 году резервы «для будущих поколений» в Госнефтефонде (ГНФАР) до $40-50 млрд. Однако так ли уж чудесно «поле чудес» Азербайджана, как о том заявляет Баку?

ВВП Азербайджана накрепко прикован к нефти – объёмам её добычи в республике и цене на мировых рынках. В Баку от этой скованности стараются дистанцироваться, нажимая, порой в ущерб здравому смыслу, на тезис о бурном развитии ненефтяного сектора экономики.

Минфин, например, утверждает, что в 2009 году ВВП республики достиг в пересчёте на доллары США $43,1 млрд, и этот показатель на 9,3% превышает ВВП 2008 года, хотя его объём, по данным годичной давности того же Минфина, составил $47,5 млрд. Решающая роль принадлежит углеводородному сырью, которое наполнило в прошлом году ВВП республики на $ 23,6 млрд (55%). Однако для адекватной оценки экономических перспектив Азербайджана куда важнее цифр и процентов данные по структуре экспорта. Так вот, в 2009 году экспорт потянул на $14,7 млрд (в 2008-м с его сверхвысокими ценами на нефть — $47,7 млрд), 91,7% из которых обеспечили сырая нефть и нефтепродукты, а 5,2% — природный газ. Итого: 96,9%.

Очевидный вопрос: что будет экспортировать Азербайджан, когда экспортные нефть и газ в республике иссякнут? Ответ неутешителен: в лучшем случае, сельхозпродукцию, чёрные металлы и хлопок на $0,5-0,6 млрд в год.

Что это означает на практике для Азербайджана, импортирующего тысячи наименований товарной продукции от спичек до авиалайнеров? Это означает только одно – лютый товарный голод, безумную инфляцию, обвал национальной денежной единицы.

Способен ли ненефтяной сектор Азербайджана увести республику в сторону от столь печальных социально-экономических перспектив?

Да нет, конечно: не будет нефтяного экспорта – не будет и широкого импорта, закупаемого на нефтедоллары. А не будет широкого импорта-экспорта – не будет таможенных сборов.

Торговля сведётся к обмену манатов, выдаваемых бюджетникам и пенсионерам, на продукты питания, производимые в самом Азербайджане. Налоги в форме манатов (о налоговых долларах без нефти придётся забыть) свернутся до подоходного и тех, что даст торговля. Строительство заглохнет ещё раньше, как только начнет утончаться нефтяная экспортная струя, и думать придётся не о новых мостах, дорогах и олимпийских комплексах, а о том, как свести концы с концами.

О манате и говорить нечего. Уже сегодня манат – лишь средство платежа в самом Азербайджане. Иной ценности он не имеет. А его рекламируемая стабильность держится всё на тех же нефтедолларах и валютных интервенциях Центрального банка, который только в 2009 году истратил на «манатную стабильность» $1,5 млрд. Без этих долларов курс маната вышел бы из-под контроля ЦБА, и по Азербайджану ударил бы резкий рост цен на все товары и услуги.

Короче говоря, без экспортной нефти у Азербайджана перспективы мрачные. Осветлит ли их создаваемый для спасения «будущих поколений» ГНФАР?

ГНФАР и «будущие поколения»

В начале этого года ГНФАР подвёл итоги своей 10-летней деятельности. Исполнительный директор Шахмар Мовсумов констатировал, что доходы фонда составили за этот период $30,2 млрд. Из этого «вала» $28,2 млрд (93,4%) дали экспортные нефть и газ, а $2 млрд – нефтяные бонусы, поакровая оплата, транзитные тарифы, доходы от зарубежных авуаров ГНФАР.

Однако «будущим поколениям» на все эти $30,2 млрд рассчитывать не стоит, потому что за те же 10 лет своей деятельности ГНФАР потратил $15,3 млрд: на 01.01.10 активы составили лишь $14,9 млрд. Если к ним добавить резервы ЦБ в размере $5,1 млрд, то общий валютный запас страны на начало года составил $20 млрд.

В Баку считают это большим валютным достижением, «забывая» о внешнем госдолге в $3,4 млрд, внешних долгах коммерческих банков в $2,5 млрд и предпочитая говорить об увеличении к 2020 году резервов ГНФАР до $40-50 млрд.

Сырьевые основания для такого оптимизма у Азербайджана есть: к 2015 году нефтяной вал республики должен вырасти до 60 млн тонн, из которых экспортная доля составит почти 54 млн тонн. Правда, «вершину» в 60 млн тонн нефти в год Азербайджану придётся оставить уже к 2018 году, когда в республике начнётся стабильное снижение объёмов добычи.

А в конце 2024 года истекает срок действия СРП по блоку АЧГ – главному источнику нефти Азербайджана (2009 год – 40,3 млн тонн, план на 2010 год – 42,1 млн тонн, прогноз на 2015 год – 50 млн тонн, на 2024 год – 5-6 млн тонн).

Однако 2010-2020 годы должны дать Азербайджану самый значительный нефтяной вал, способный в теории довести резервы ГНФАР до $40-50 млрд. Но это – «валютная» вершина, с которой начнётся неизбежный «спуск» валютных резервов Азербайджана к «нулевому» финишу. Почему? Да потому, что на практике свои нефтедоллары Баку активно проедает «горячими», не «замораживая» их «для «будущих поколений».

«Будущим поколениям» от высокодоходного 2010 года останутся лишь $0,7 млрд, или 9,3%. При сохранении в «тучные» 2011-2020 годы такого соотношения доходов и расходов рассчитывать на провозглашённые активы не приходится.

Можно ли будет сократить в ближайшие 10 лет расходную часть бюджета ГНФАР и, соответственно, увеличить накопления?

Ответ на этот вопрос скорее отрицательный. Во-первых, без нефтедолларов сразу «сдуется» госбюджет Азербайджана. В 2009 году, например, его доходную часть в реальном размере $13,2 млрд (выполнение плана по доходам – на 85,5%) на 75% заполнили нефтедоллары (налоговые транши из Госнефтекомпании – $1,6 млрд, от проекта АЧГ – $2,1 млрд, трансферт ГНФАР – $6,1 млрд, или, в сумме, $9,8 млрд).

Во-вторых, без нефтедолларов не решить карабахский вопрос. По мирному варианту – это не менее $60 млрд, по военному – не менее $100 млрд. При этом, как заявил министр обороны Азербайджана Сафар Абиев, республика не может ждать ещё 15 лет переговоров, а потому война за НК весьма вероятна. Не может, возможно, потому, что через 15 лет денег на войну и восстановление НК уже не будет.

Между стабильностью и исламской революцией

Серьёзные проблемы с ВВП и наполнением госбюджета у Азербайджана начнутся не после добычи последнего барреля нефти, а гораздо раньше. Критерием отсчёта в этом вопросе могут служить объёмы добычи нефти в Азербайджане в 1992-1994 годах – 11-13 млн тонн в год. При таких объёмах инфляция в республике составляла до 1600% в год.

У «красной черты», а это конец 2024 года, добыча нефти, по прогнозам, составит те же 11-13 млн тонн в год. Хотя в сравнении с 1992-1994 годами у Азербайджана будут определённые резервы ГНФАР. Но в сравнении с той же ситуацией 1992-1994 годов уже не будет нефти.

Отодвинуть «красную черту» за 2024 год могли бы новые месторождения нефти и газа. Но таких пока нет, хотя Баку и успокаивает себя тем, что потенциальные углеводородные ресурсы Азербайджана составляют 8-10 млрд тонн условного топлива.

Таким образом, Азербайджан впереди ждут относительно благополучные 2010-2018 годы, за которыми последует период постепенного ухудшения социально-экономической ситуации. Карабах может форсировать приближение к «красной черте», рациональное использование нефтедолларов перенести «точку перегиба» в 2030-2040 годы…

При гарантированном минимуме для народа (в том числе 1,3 млн пенсионеров со средней пенсией $110 в месяц) периода 2010-2018 годов, при мощном и хорошо оплачиваемом аппарате силовых структур и отсутствии у власти реальной политической оппозиции стабильность Азербайджану в ближайшее десятилетие гарантирована.

А дальше? А дальше возможны два варианта. Вариант первый: широкие массы бедствуют, но продолжают терпеть и ждать «светлого будущего», элита теряет ежегодный приход миллиардов нефтедолларов, но, «припадая к накопленным авуарам», тоже стоически переносит эту трагедию, порядок обеспечивается более-менее сытыми силовиками, что в сумме даёт Азербайджану желанную «стабильность».

Вариант второй: как бы в дело не вступил «исламский фактор», всеми доступными методами и средствами раскачивающий «государственную лодку» Азербайджана, вспомним соседнюю Чечню и Дагестан. Нива для такого агитационного посева при бедствующих массах может быть тучной.

Кстати отметим, материал для агиток в Азербайджан уже вбрасывается, и не только исламистами, но и вполне респектабельной американской Washington Post. Это издание сообщило 5 марта сего года о том, что 11-летний мальчик из Азербайджана по имени Гейдар Алиев стал собственником девяти особняков общей стоимостью $44 млн в элитном дубайском комплексе Палм-Джумейра.

Газета утверждает, что указанные в документах на дубайские особняки имя, фамилия и дата рождения ребёнка совпадают…

Что ж, падение объёмов добычи нефти в республике будет сродни барометру, предупреждающему о буре, надвигающейся на «поле чудес» Азербайджана. Другое дело, какой она будет на самом деле. Следите за барометром! Таги ТАГИЕВ, «Нефтегазовая Вертикаль». – 2010. – № 6. bs-kavkaz.org