Analitika.at.ua. В аспекте перспектив развития армянской государственности армяно-грузинские отношения не очень сильно отличаются от армяно-азербайджанских. Речь даже не о реализации государственной программы по вытеснению армянского демографического элемента с территории страны или планомерном уничтожении армянского культурного следа – эпиграфических надписей, церквей, кладбищ. Основная проблема в том, что Грузия – участник западного проекта по политическому переустройству Закавказского региона, в котором заблокированной Армении отводится незавидная роль "маргинального центра" с перспективой последующего превращения в придаток турецкой экономики со всеми вытекающими последствиями.

Единственный случай, когда именно такая "грузинская миссия" становилась предметом обсуждений на высшем уровне, - это недолгая полемика второго армянского президента с нынешним лидером грузинского государства. Затронутые тогда вопросы имели непосредственное отношение к "тбилисским усилиям" по поддержанию блокадного состояния Армении.

В частности, Роберт Кочарян заявил о том, что единственная страна, которая несет реальный урон от так называемой абхазской блокады, - это Армения, а аргументы грузинской стороны смехотворны. Обращаясь к Михаилу Саакашвили, он даже спросил: "Как можно блокировать Абхазию, если та не является анклавом, поддерживает непосредственную сухопутную, в том числе и железнодорожную, связь с Россией и имеет морские порты?"

Ни до, ни после такой постановки вопроса (семилетней давности) природа армянской блокады не рассматривалась (официально) на фоне также и грузинской политики. Говорилось и говорится об азербайджанском и турецком фронтах блокады, но о грузинском – практически никогда. Более того, особо подчеркивается важнейшая роль северного соседа в процессе обеспечения республики товарами первой необходимости, озвучивается внушительная статистка (более 70% грузоперевозок).

И вот на днях Грузия прервала действие российско-грузинского соглашения (от 31 марта 2006г.) об организации транзита через территорию страны военных грузов и персонала российских баз. С этой инициативой выступил президент Саакашвили, а парламент единогласно (84 голосами "за" и ни одного "против) проголосовал за расторжение соглашения, по которому, между прочим, Россия обеспечивала 102-ю военную базу в Гюмри военной техникой и кадрами.

Замминистра иностранных дел Нино Каландадзе, представившая законодателям президентскую инициативу, заявила, что необходимость расторжения соглашения связана с тем, что уже через полгода истекает срок его действия, тогда как с 2008 года оно не действует ни в какой части: "В первую очередь соглашение подразумевает обеспечение (кадровое, материальное, техническое) 102-й военной российской базы Министерства обороны Российской Федерации. Обеспечение происходило на основе соглашения при использовании как воздушного, так и наземного пространства Грузии". Отметим, что в последний раз Грузия выдала разрешение на транзит в июле 2008 года (непосредственно перед августовской войной).

Но каковы грузинские аргументы? Например, когда в начале 90-х граждане Грузии (азербайджанское население Марнеульского района) постоянно взрывали трубопровод, снабжающий обесточенную Армению топливом, президент страны Эдуард Шеварднадзе заявлял, что в республике крайне сложная внутренняя обстановка и властям не удается контролировать ситуацию во всех регионах (между тем взрывы устраивались всего в 60 км южнее Тбилиси, и всем было понятно, что азербайджанское население Грузии – как участник антиармянской войны - обладает карт-бланшем на подобные действия).

Уклончивую позицию занимает и его преемник, нынешний глава государства Михаил Саакашвили, когда "обосновывает" блокаду абхазского участка Транскавказской железной дороги – единственного железнодорожного выхода Армении на Россию. В частности, он говорит о "естественной природе" этой блокады ("так как в Абхазии сепаратистский режим"), хотя, как было отмечено выше, никакой абхазской блокады не существует – имеет место лишь перекрытие последнего армянского выхода на Россию. Соответственно, все усилия грузинских властей по изоляции Армении представляются тамошним руководством на фоне каких-то внутренних или внешних проблем, и стороннему наблюдателю все это может показаться вполне убедительным, особенно если подобные действия приправляются высокими заявлениями об "историческом армяно-грузинском братстве".

Нынешнее решение о расторжении договора также может быть воспринято в качестве "естественного" с учетом августовской войны и нынешнего состояния российско-грузинских отношений. Право же, как можно вообразить транспортировку по своей территории военного оборудования враждебного государства, направленного на усиление позиций того же враждебного государства в регионе? Так (или примерно так) формулируется вопрос грузинским руководством, пытающимся вписать принятое решение в тот же "естественный контекст". На самом деле все обстоит несколько иначе.

Инициативу грузинского президента необходимо рассматривать в качестве ответа на последние развития. Напомним, что в августе прошлого года в ходе визита российского президента Дмитрия Медведева в Армению Ереван и Москва подписали протокол о продлении сроков пребывания российской военной базы в Гюмри до 49 лет. Так как договор был подписан в 1995 году, то новый срок будет действовать до 2046 года.

Президент Армении Серж Саргсян в этой связи тогда заявил: "Протоколом о внесении изменений в Договор о российской военной базе в Армении не только продлен срок пребывания российской базы в Армении, но и расширена сфера ее географической и стратегической ответственности. Российская сторона взяла на себя обязательства по совместному обеспечению военной безопасности Республики Армения и содействию по оснащению наших вооруженных сил современными видами вооружений". Российский лидер в свою очередь подчеркнул: "Протокол о продлении сроков действия межгосударственного Договора о российской военной базе направлен на поддержание мира и безопасности на Южном Кавказе и Закавказье в целом".

24 декабря 2010 года армянский президент направил в Конституционный суд текст протокола (рассмотрение международных договоров в КС РА является необходимым элементом их утверждения). В феврале нынешнего года Конституционный суд Армении признал соответствие соглашения о продлении срока пребывания российской военной базы в республике Основному Закону. Уже в нынешнем марте российское правительство в свою очередь одобрило и представило президенту Медведеву на утверждение протокол о внесении изменений в российско-армянский договор о российской военной базе в Гюмри (об этом говорилось в постановлении, размещенном 29 марта 2011 года в банке правительственных актов Российской Федерации). Именно после этого Михаил Саакашвили и озвучил свою инициативу.

Каким образом будет осуществляться транспортировка в Армению российской военной техники, пока не ясно (особенно с учетом того, что Грузия перекрыла не только наземное, но и воздушное пространство для транспортировки российских грузов военного назначения). Ясно другое: решение грузинских властей ориентировано против реализации подписанного в августе прошлого года российско-армянского протокола о продлении сроков пребывания российской военной базы в Гюмри.

Тем временем на официальном уровне отношения между Ереваном и Тбилиси продолжают преподноситься как "добрососедские". Эмоционально более насыщенными ("братскими" и "историческими") они характеризуются в заявлениях армянских импортеров, бизнес которых напрямую зависит от воли грузинской стороны (причем под термином "братские" следует, видимо, понимать "братский пай" от транспортировки, а под понятием "исторические" - историю грузоперевозок). Арис КАЗИНЯН, «Голос Армении»