Analitika.at.ua. Недавно в азербайджанской прессе появились публикации, весьма недвусмысленно указывающие на то, что от формулы «Одна нация – два государства» Азербайджан и Турция переходят к более «усовершенствованной» - одна нация и одно же государство. К такому выводу приходишь невольно, разбирая и анализируя события последних дней.

Так, 15 сентября Турция и Азербайджан подписали соглашение о создании Совета стратегического сотрудничества. В тот же день министры иностранных дел двух стран договорились открыть совместные (? –sic!) дипломатические представительства в африканских странах.

Отметив достижение договоренностей в контексте недавнего визита президента Турции в Азербайджан, азербайджанский эксперт Тогрул Софиев отметил, что при составлении договора о турецко-азербайджанском стратегическом сотрудничестве «сторонам стало известно о готовящемся визите президента России в Ереван». Вообще-то никто не делал секрета из «готовящегося визита» российского президента – ни в Ереване, ни в Москве

Но нюанс не в анонсировании визита в целом, а в деталях этого визита, которые стали известны позже. Тем не менее, как признался тот же Софиев, в договоре о стратегическом сотрудничестве и взаимопомощи, содержание которого так и не было полностью опубликовано, «сложно было бы исключить положения, гарантирующие безопасность Азербайджана со стороны Турции».

Разберемся со сказанным.

Первое. Откуда Азербайджан и Турция могли знать о деталях ереванского визита президента РФ? То, что Анкару об этом проинформировал Ереван, однозначно исключается - между двумя странами нет не только дружественных, но вообще каких-либо двусторонних отношений.

Поскольку наблюдения азербайджанского эксперта не абстрактны и не лишены здравого смысла, всецело вытекающего из политических реалий, остается предположить, что Анкару поставила в известность Москва.

Второе. Могла ли в таком случае Москва проинформировать Анкару о предстоящем внесении изменений в армяно-российский договор, не имея на то внешнеполитического интереса? Вопрос риторический. Конечно же, нет, не могла.

Третье. А могла ли Турция самостоятельно, то есть как бы на свой страх и риск, подписать договор о стратегическом сотрудничестве и взаимопомощи с Азербайджаном, зная заранее, что срок дислокации российской военной базы в Армении будет пролонгирован, что изменится спектр ее функций, что Россия возьмет на себя обязательство по ее модернизации и т.д.? Вряд ли, учитывая нынешние российско- турецкие отношения. Это могло произойти только при условии, что Анкара, в свою очередь, проинформировала Москву о нюансах договора с Азербайджаном.

Косвенно это подтверждается тем, что сразу же после визита в Медведева Баку между ним и Гюлем состоялся телефонный разговор, в ходе которого «обсуждались кавказские вопросы».

Итак, можно смело предположить, что России известны детали так и не опубликованного турецко-азербайджанского договора.

Но отсюда вопрос - поделилась ли Россия информацией об этих деталях турецко-азербайджанского договора со своим стратегическим союзником Арменией?

По идее Россия должна была проинформировать Армению о том, стратегическое сотрудничество какого уровня предусматривает турецко-азербайджанский договор. В противном случае Россия нарушила бы тем самым свои партнерские обязательства, что представляется нелогичным по правилам дипломатической игры.

Впрочем, нелогичность поведения России в отношениях со своими стратегическими партнерами в последнее время слишком явно дает о себе знать, особенно когда Россия и Турция в «кавказских вопросах» стали действовать с «общих позиций». Об этом свидетельствует и неожиданный визит Ахмеда Давутоглу в Нахиджеван и заявление о том, что «Турция была и всегда будет рядом с Нахчываном и Азербайджаном». Так назыываемый «правовой статус» Нахиджевана определен русско-турецким договором, и Давутоглу вряд ли позволил бы себе «подразнить» Россию.

Но тогда в чем же интрига после всего сказанного? А интрига заключается в том, что Азербайджан и Турция выступают уже не только в формате двустороннего сотрудничества, но и в формате региональной структуры тюркоязычных стран. Тандем Анкара-Баку, таким образом, претендует на то, чтобы стать «стержнем тюркского мира». Как отнесется к этому Россия – ревностно или спокойно? Вопрос пока оставляем открытым, хотя в последнее время некоторые представители российского аналитического сообщества все более уверенно говорят об «общей славяно-тюркской территории» или «евразийской геополитике». Ваграм Атанесян, defacto.am