Analitika.at.ua. Директор европейского межрегионального научно-образовательного центра по управлению крупными рисками Степан Бадалян дал интервью газете «Голос Армении», текст которого представляем ниже:

- Г-н Бадалян, на заре создания независимой армянской государственности вы активно занимались парламентской деятельностью, потом стали первым министром по чрезвычайным ситуациям, возглавляли Государственное управление по ЧС с 1991-1997 годы. Когда принималась Декларация о независимости Республики Армения, вы были в числе депутатов Верховного Совета, работавших надо формулировкой вопроса, вынесенного впоследствии на всенародный референдум. Причем прошла именно ваша формулировка. Давайте вспомним, как это было…

- Дело в том, что создавали мы правовую базу новой независимой Армении фактически с чистого листа и работать приходилось в чрезвычайно трудных условиях. Решения необходимо было принимать быстро и четко, времени на раскачку не оставалось. Зачастую поздно вечером мы заканчивали работу над каким-нибудь проектом закона, а утром ставили его на голосование. Впоследствии многие из принятых в те годы документов были доработаны, расширены, усовершенствованы, но были среди них важнейшие документы, которые останутся неизменными на все времена. И это в первую очередь касается Декларации о независимости. Отчасти к таким документам можно отнести, конечно, и формулировку вопроса, вынесенного на референдум о независимости.

В свое время несколько союзных республик, включая Прибалтику, Армению и Грузию, отказались участвовать в Союзном референдуме. Мы тогда собрались на заседание Верховного Совета, дабы решить, что делать. Было принято решение провести свой референдум в соответствии с Союзным законом о выходе из состава СССР. Часть парламентских сил настаивала на проведении референдума 28 мая – в день Первой республики. Но большинство сошлись на том, что надо действовать, четко придерживаясь вышеупомянутого закона. Мы же тогда не знали, что будет ГКЧП и это намного облегчит выход из состава СССР или приведет к распаду Союза. Одним словом, по букве закона референдум следовало провести не раньше, чем через 6 месяцев после принятия решения о его проведении. То есть 21 сентября… Встал вопрос о формулировке вопроса, который должен был быть вынесен на референдум. Вроде бы ничего сложного, но согласитесь, что сформулировать компактный, четкий, лаконичный вопрос гораздо труднее, чем кажется на первый взгляд. Все партии и фракции в парламенте представили свои формулировки, но голосование в ходе двух первых сессий никакого результата не дало. Конечно, кроме всего прочего определенную роль сыграла блокировка друг друга со стороны разных партий. Однако надо признать, что и формулировки не были исчерпывающими…

- Что для вас являлось ключевым в формулировке своего варианта, который и был принят впоследствии?

- Один из ключевых акцентов для меня заключался в дилемме: нужно ли в вопросе указывать о независимости вне состава СССР. Латыши, например, сформулировали свой вопрос о независимости без слов «вне состава СССР», что дало Москве повод утверждать, будто подобная формулировка вовсе не говорит о стремлении латвийского народа быть вне состава Союза и может привести к независимости Латвии в составе Конфедерации или расширенной Федерации. По моему глубокому убеждению, необходимо было дать четкую формулировку, указывающую на независимость Армении вне состава Союза, дабы в дальнейшем исключить какую-либо возможность придирок. Напомню еще раз, что тогда еще не было ГКЧП. Немаловажное значение обретали также «связующие» слова. «Вы согласны, чтобы Армения стала (дарна) независимым демократическим государством?» Был такой вариант… На мой взгляд, было правильнее использовать вместо «дарна» слово «лини», утверждающее независимость Армении не только в будущем, но в настоящем и на все времена.

На самом деле все нюансы, связанные с обретением Арменией независимости, важны не только сами по себе, но и с точки зрения того, как потом стали независимыми Карабах и Азербайджан. Мы обоснованно можем утверждать, что Карабах обрел свою независимость в четком соответствии с Союзным законом, тогда как Азербайджан объявил о своей независимости решением Верховного Совета. Вспомним, что когда это произошло, Союз еще действовал и подобное решение Азербайджана противоречило закону. А Карабах провел референдум в декабре 1991 года – Союз распался после.

- То есть Карабах юридически безупречно провел референдум в период действия Союзного закона, а Азербайджан – нет.

- Безусловно. Нужно учесть еще один нюанс: Азербайджан во всех международных инстанциях кричит о том, что азербайджанцы не голосовали на референдуме за независимость Карабаха. Дескать, армяне набрали необходимые им 66% голосов, но азербайджанцы–то не голосовали. При этом они забывают упомянуть о том, что право выбирать вовсе не оговаривает обязанность выбирать. Азербайджан отлично понимал, что армяне на референдуме наберут необходимый процент. Поэтому этническим азербайджанцам было дано указание не участвовать в референдуме. Собственно, даже если бы они участвовали и все проголосовали против, 66% все равно бы набралось. Но сегодня азербайджанцы манипулируют своим неучастием в референдуме и пытаются убедить европейское сообщество, что-де по этой причине нужен новый референдум. И европейцы, не разобравшись в нюансах положения «есть право выбора, но нет обязанности выбирать», поддакивают, мол, азербайджанцы действительно не принимали участия в референдуме. На самом деле к реализации их избирательного права не было никаких препятствий, и мы должны постоянно об этом напоминать международному сообществу. Армяне сделали все, чтобы референдум прошел юридически безукоризненно. Право выбора азербайджанцев со стороны властей Нагорного Карабаха никоим образом не было нарушено. Армения и Карабах обрели свою независимость юридически состоятельными решениями, абсолютно законно, тогда как решение Верховного Совета Азербайджана не было правомерным и правовым, ибо, повторюсь, противоречило Союзному закону. А потому есть все основания говорить о его юридической несостоятельности… golosarmenii.am