Analitika.at.ua. Одним из феноменов перемирия в зоне карабахского конфликта можно с уверенностью назвать сохранение хрупкого мира вот уже на протяжении 16 лет при отсутствии здесь международных миротворческих сил. Сказанное вовсе не означает, однако, отсутствие особых интересов внешних факторов в зоне карабахского конфликта.

Основные посредники Минской группы ОБСЕ по урегулированию карабахского конфликта (Россия, США и Франция) прекрасно осознают отсутствие, во всяком случае, на современном этапе и в обозримой перспективе, политической формы разрешения данной проблемы. Статус-кво Нагорно-Карабахской Республики (НКР) хоть и не устраивает Азербайджан и его ближайшего союзника Турцию, тем не менее, является лучшим средством сохранения политической стабильности в Азербайджане, властных полномочий правящей администрации и относительно поступательного развития нефтегазовой отрасли промышленности и трубопроводных коммуникаций республики. В сложившихся условиях военный путь не может выступить реальной возможностью разрешения карабахского вопроса в пользу Азербайджана. Тем не менее, гонка вооружений и сохранение военного паритета является одним из непременных условий внутриполитического развития как в Азербайджане, так и в Армении.

Политические элиты в двух республиках вынуждены проводить последовательную политику гонки вооружений, которая позволяет обеспечивать устойчивость власти, развивать соответствующую пропаганду и поддерживать иллюзию патриотизма. Одним из проблемных аспектов этой политики выступает рост коррупции и, как следствие, обогащение властвующей элиты. Но есть ли другой выход в сложившихся условиях, когда и основные внешние факторы в лице США и России – два основных конкурента в регионе Южного Кавказа – заинтересованы в приобретении новых позиций в военно-политическом присутствии. А это неминуемо приводит к усилению гонки вооружений как рычага воздействия на регион и обеспечения баланса сил и безопасности.

Как показал неудачный опыт Грузии, напичканной натовским вооружением, как, впрочем, и практика вооружений Азербайджана, США крайне заинтересованы в способности Тбилиси и Баку в отражении попыток внешней агрессии и защите энергетических коммуникаций и нефтяных промыслов. Последние годы показали, что те же США пытаются использовать Грузию и Азербайджан для размещения элементов слежения и контроля (проще говоря, средств технической разведки), а также в военном транзите и в выполнении ограниченных задач военного базирования на основе двусторонних соглашений без программы расширения НАТО на Южном Кавказе.

Так, в рамках программы по охране энергетических коммуникаций Каспия, получившей наименование «Каспийский страж», предполагается разместить в АР «мобильные вооруженные группы», а также создать с помощью современных технических средств систему наблюдения за воздушным и морским пространством. Программа «Каспийский страж» предусматривает материально-техническое оснащение и обучение азербайджанских внутренних войск и частей специального назначения, а также строительство двух американских РЛС. США передали Азербайджану несколько малых подводных лодок и пограничных катеров.

В свою очередь Россия не может оставаться в стороне от военной политики на Южном Кавказе. Россия, которая вынуждена была под давлением США и НАТО убрать свои военные базы из Грузии после Стамбульского саммита ОБСЕ 1999 г., пока что не получила возможности активного военного присутствия в Азербайджане (за исключением Габалинской РЛС) и совместного патрулирования внешних границ СНГ в этой республике.

Единственная российская 102-я военная база остается в Армении, которая фактически играет роль балансира в региональном противостоянии, а после августовского конфликта 2008 г. российские базы появились также во вновь признанных республиках – в Абхазии и Южной Осетии. Однако роль Армении в региональном балансе, безусловно, гораздо шире, чем Сухума и Цхинвала, поскольку боеспособные армянские вооруженные силы обеспечивают баланс сил не только в рамках Южного Кавказа, но и в формате отношений Турция – Иран – США – Россия. В Армении заинтересованы, как минимум, три из названной четверки государств, то есть Россия, США и Иран. Армения призвана выполнять некую роль сдерживания Турции как в политике России, так и США.

Очевидно, что ни одно государство Запада и Россия совершенно не заинтересованы в возобновлении конфликтов в масштабном объеме. Между тем, они одобряют политику гонки вооружений как средство и условие контроля над регионом. Высокий уровень военного противостояния становится важным фактором сохранения мирного сосуществования при сохранении, безусловно, определенных рисков и реальных угроз. Та же стратегия милитаризации Израиля и арабского мира повторяется в условиях армяно-азербайджанского противостояния.

Готовность к войне – лучший способ избежания войны. В 2008 г. военный бюджет Азербайджана перешагнул отметку в 1,5 млрд. долларов США. Президент АР Ильхам Алиев в 2006 г. выдвинул приоритетную задачу для оборонного ведомства, нацеленную на безудержную гонку вооружений, приобретение оружия и военной техники как в странах НАТО, так и в СНГ (в России, Украине, Белоруссии), повышение уровня военной подготовки и профессионализма армии, а также доведение военного бюджета до уровня, сопоставимого с государственным бюджетом Армении. В конце 2005 г. было заявлено о создании Министерства оборонной промышленности АР во главе с Явером Джамаловым. В 2007 г. бюджет этого министерства составил примерно 60–70 млн. долл. США.

Одним из внешних экспортеров военной техники для Азербайджана является Грузия. Важность Грузии для Азербайджана в военно-техническом плане определяется и транзитной ролью Грузии, через которую регулярно шли и продолжаются военные поставки в Баку.

С 2001–2002 гг. начинается новый этап активного военно-технического партнерства Азербайджана и России. С 2002 г. Габалинская РЛС получила статус военной базы России, которая арендует ее у Азербайджана сроком на 10 лет. Поскольку Конституция АР запрещает наличие иностранных военных баз на ее территории, по результатам российско-азербайджанских переговоров Габалинская РЛС стала функционировать как военный объект, арендуемый Россией у Азербайджана.

Станция декларирована как собственность Азербайджана и получила статус информационно-аналитического центра. РЛС «Дарьял» предоставляется России в аренду с ежегодной оплатой в 7 млн долл. (первоначально азербайджанская сторона запросила 20–30 млн долл.). Россия согласилась возместить Азербайджану долг в размере 31 млн долл. за использование РЛС в 1997–2001 гг. Россия обязалась использовать РЛС только в информационно-аналитических целях и делиться с Азербайджаном частью полученной информации.

Проблема эксплуатации станции использовалась в качестве торга. В частности, Азербайджан потребовал за станцию у России самолеты МиГ-29 и зенитно-артиллерийские комплексы С-300, а также содействие в урегулировании карабахского вопроса и ограничение военно-технического сотрудничества с Арменией. Со строительством и введением в эксплуатацию новой российской РЛС в Армавире в 2008 г., Габалинская РЛС теряет некую военно-техническую привлекательность. Однако российское военное присутствие в Азербайджане в форме РЛС «Дарьял» имеет больше политическую значимость – подчеркивает военное присутствие России в этой стране. В июле 2007 г. Азербайджан заключил договор с «Рособоронэкспортом» о поставках порядка 70 БТР-80А, которые должны поступить на вооружение миротворческих подразделений ВС Азербайджана. Однако, в случае возобновления войны в Карабахе, вряд ли эти обязательства перед Россией Азербайджан сохранит.

Азербайджан, будучи не членом ОДКБ, получает возможность приобретать российское вооружение по тем же ценам, что и члены ОДКБ, в России по линии ПВО обучаются азербайджанские военнослужащие, так как именно российско-армянская система ПВО составляет одно из уязвимых звеньев азербайджанской армии. Россия создает благоприятный режим для военного партнерства с Азербайджаном.

В области безопасности, как отмечает бакинский политолог Расим Мусабеков, азербайджанский военный бюджет в 1,5 млрд долл. США перспективный партнер для российского ВПК, незамерзающие морские порты Бакинской базы ВМФ Азербайджана могут стать местами базирования Российской Каспийской флотилии. Азербайджан не исключает возможность развития совместной с Россией ПВО и координацию борьбы с радикальными исламскими группировками.

Азербайджан пытается оказывать определенное давление на российскую сторону в плане резкого сокращения военно-политического партнерства Москвы с Ереваном и смены акцентов в карабахском вопросе в пользу Баку. За это Азербайджан обещает активизацию военно-технического и энергетического сотрудничества с Россией. Что же касается борьбы с радикальными исламскими группировками, то Азербайджан сам страдает от распространения ваххабизма и расширения базы присутствия исламских организаций Саудовской Аравии и Ирана на своей территории. Это также никак не устраивает Турцию. Вместе с тем, нередко в сводках правоохранительных органов России и в одном из интервью главы Ингушской Республики Юнус-Бека Евкурова отмечались случаи появления на территории Северного Кавказа представителей Азербайджана, которые участвуют в деятельности бандитских формирований.

Особым объектом внимания военно-политического руководства Азербайджана выступает карабахское направление и Нахичевань, где соответственно сосредоточены 1–3-й и 5-й армейские корпуса ВС АР. В Нахичевани Азербайджан рассчитывает на активную поддержку Турции и турецких советников. Фактически, Анкара оказывает активное покровительство 5-му армейскому корпусу азербайджанской армии в Нахичевани.

Удар по Нахичевани способен повлечь вступление в войну против Армении Турции, которая имеет определенные международно-правовые обязательства о гарантии нахичеванской автономии в составе Азербайджана согласно Карсскому договору 1921 г. Если предположить, что ныне действует секретный азербайджано-турецкий договор, заключенный в 1996 г., который предусматривает участие турецкой армии на стороне Азербайджана в случае войны, то вступление натовской Турции в войну может стать реальностью.

Вместе с тем, оккупация чрезвычайно важной в стратегическом отношении Нахичевани войсками Турции – страны-члена НАТО – способна вызвать ответную реакцию Ирана и России. Трудно предсказать каким может оказаться ответ Ирана в случае начала крупномасштабного военного конфликта: прямое участие в войне, удар с воздуха по азербайджанским нефтепромыслам на Каспии, развязывание вооруженного конфликта в талышском регионе или комбинация всех трех вариантов. Ясно одно, что войны на два фронта Азербайджан не вынесет.

Россия, которая имеет соответствующие военно-политические договоренности с Арменией в рамках ОДКБ и на двусторонней основе, также не сможет обойти стороной внешнюю агрессию Турции против ее союзника. Более того, если Турция так часто ссылается на Московский и Карсский договоры 1921 г., то нелишне напомнить, что одним из участников этих соглашений выступала Россия. Та же Нахичевань передавалась под протекторат, а не в состав Азербайджанской ССР. Следовательно, у России есть все правовые, политические, военные и экономические основания для вмешательства в конфликтную ситуацию по Нахичевани и пересмотра статуса этого анклавного субъекта. Тем более, все попытки Турции в 1992–1994 гг. вмешаться в карабахский военный конфликт на стороне Азербайджана однозначно и жестко пресекались позицией МИД и Генерального штаба ВС России.

Азербайджан в сравнении с Арменией и НКР имеет мощную боевую авиацию. Очевидно, что Баку делает ставку на современную тактику боевых действий, копируя американский сценарий ведения «блицкрига» в Югославии и Ираке. Иными словами, Азербайджан рассчитывает мощной бомбардировкой линий оборонительных укреплений Армии обороны НКР и мирного населения Карабаха принудить Степанакерт к капитуляции. При этом укрепление системы ПВО призвано дополнить ударную авиацию.

Однако ставка Азербайджана на концепцию «блицкрига» или «ограниченного реванша» может провалиться, поскольку ВС Армении и Армия обороны НКР достаточно боеспособны, компактны и мобильны, технически оснащены и модернизированы, обладают профессиональным офицерским корпусом, среднее и высшее звено полностью состоит из ветеранов боевых действий 1992–1994 гг.

Результаты регулярно проводимых в НКР учений показывают высокую слаженность действий Армии обороны НКР, а в случае войны уровень мобилизации мужского населения Карабаха составит практически 100%. Взаимодействие ВС Армении и НКР на самом высоком уровне, об этом говорят результаты проводимых учений и кадровый состав. Не следует также забывать о мощной мировой армянской диаспоре, которая в ходе боевых действий 1992–1994 гг. самым непосредственным образом участвовала в защите своей исторической Родины, оказывая ей материально-техническую, финансовую, информационную, политическую и военную помощь. И в допустимой войне армянский Спюрк будет более организованно и активно участвовать в составе Армии обороны НКР для отражения внешней агрессии со стороны Азербайджана.

В случае возобновления войны в зоне карабахского конфликта боевые действия, скорее всего, будут вестись в основном на земле с участием сухопутных сил противостоящих сторон, оснащенных большим количеством бронетехники и артиллерии. Это повышает эффективность фортификационных оборонительных линий карабахской армии вдоль нынешней линии фронта. Безусловно, фортификационные линии в Нагорном Карабахе не могут являться панацеей в случае начала масштабных боевых действий, и карабахская армия не сможет всю войну «отсидеть» в этих сооружениях, которые позволяют значительно снизить эффект внезапности и выиграть время для мобилизационного развертывания армии. Но кто сказал, что Армия обороны НКР в случае войны будет держать только оборону и откажется от мощного контрудара с применением всей силы армянской ПВО и авиации? Умелое сочетание укрепленных полевых и долговременных сооружений с ведением активной обороны и контрнаступления не дает шансов и надежды на успех азербайджанской армии ни в плане «блицкрига», ни «затяжной войны».

Что касается концепции «ограниченного реванша» в качестве ведения военных действий против Карабаха, которая сводится к перевесу баланса сил в военной технике в пользу Азербайджана и вероятной способности азербайджанской армии освободить хотя бы ряд равнинных районов Карабаха, находящихся ныне под контролем Армии обороны НКР (например, Агдамский и Физулинский районы), что может позволить Баку получить ощутимое психологическое и военно-политическое преимущество перед Степанакертом и Ереваном и продолжить переговорный процесс в более выгодных условиях, то здесь не стоит так рано обольщаться.

Дело в том, что если Баку рассчитывает получить, как минимум, Агдамский и Физулинский районы, входящие ныне в зону безопасности НКР, то Степанакерт может планировать освобождение, как минимум, Шаумяновского района и Геташенского подрайона в случае возобновления войны. Армения же не сможет долгое время удерживать свои ВС от ответа на провокации Нахичевани, и вопрос этой республики может перейти в формат военно-политической коллизии с вхождением армянской армии на территорию Нахичевани, что приведет к сокращению армянской линии обороны на нахичеванском направлении от 150 км до 8 км по границе с Турцией.

Итогом такого конфликта станет затяжная «окопно-дистанционная война» на истощение. Мощь армянской армии способна нанести Азербайджану ответные и сокрушительные удары, включая и по столице Баку. Армения – не Россия, и она не будет задумываться о последствиях реакции США и Европы по поводу разрушения трубопроводных коммуникаций и объектов добычи нефти и газа на территории Азербайджана, как этого не допустила Москва в конфликте с Тбилиси в августе 2008 г. Война будет губительна не только для властвующей элиты (клана, семьи или режима), но, прежде всего, для самого азербайджанского государства. Вместе с тем, вряд ли новая карабахская война будет продолжаться только между Азербайджаном и Арменией. В ней будут опосредованно участвовать мировые центры силы (включая Россию, США, страны Западной Европы, Турцию и Иран).

Сегодня лучшие умы армянского народа, его передовая научная мысль и финансовые возможности должны и обязаны помогать укреплению обороноспособности Армении. Высокий профессионализм офицерского корпуса, техническое переоснащение армии и органов национальной безопасности, постоянная боеготовность вооруженных сил – есть главные стратегические задачи армянского политического руководства. Боеспособность в Арцахе может позволить дипломатам и политикам продолжить уверенный курс на независимость Карабаха и разрешение других ключевых вопросов Ай-Дата. Причем периодически угрожающая азербайджанская сторона должна учитывать, что новая война для Карабаха будет в большей мере не оборонительной, а наступательной с целью возвращения под юрисдикцию Степанакерта оккупированных Азербайджаном территорий Арцаха.

Относительно перспектив возможного появления иностранных военных баз на территории Азербайджана в последние годы появилось немало оценок. Основными прецедентами отмечаются Турция и США, есть рассуждения и по поводу нового российского военного присутствия.

Политическая направленность Турции может вынудить власти Азербайджана на новый роман с Россией. Но есть ли такие возможности у натовской и зависимой от Запада (прежде всего, от США) в военном и финансово-экономическом отношении Турции вести независимую от военно-политических интересов того же Запада политику на Южном Кавказе? Да и Россия пока что вряд ли может планировать вхождение в Азербайджан, чтобы принудить своего союзника Армению к отказу от военно-стратегического партнерства с Москвой.

В 1993 г. Азербайджан формально вступил в ДКБ, но так и не ратифицировал это решение и вышел из Организации в 1999 г. Азербайджанская конституция провозглашает внеблоковую республику. Хотя, как не раз убеждаешься, конституция может меняться с учетом изменившихся обстоятельств и интересов государства, да и само государство меняется, куда уж до документа. Под воздействием США, Великобритании и Турции Азербайджан все эти годы отказывался от военного вхождения России, от совместного с Россией патрулирования внешних границ с Ираном и Турцией.

Заигрывание с Москвой по вопросу военно-технического партнерства и размещения базы на Каспии происходит в плане урегулирования карабахского конфликта в пользу Баку, но это вряд ли укрепит позиции России в этом регионе.

Что касается возможности турецкого военного базирования в пределах Азербайджана, полагаю, что формально-юридическое решение вряд ли состоится, так как Турция – член НАТО, а США и та же Великобритания с Францией и Германией не желают столь активного регионального присутствия Турции. Фактическая же сторона вопроса позволяет отметить, что Турция уже имеет военное присутствие в Азербайджане через призму двусторонних соглашений и военно-технического партнерства, а также через форму военных советников и инструкторов. Турецкая 3-я полевая армия полностью патронирует 5-й армейский корпус Азербайджана в Нахичевани.

Возможно ли вступление Азербайджана в НАТО на данном этапе? Скорее всего вряд ли, поскольку, во-первых, НАТО уже на примере Грузии и Украины получил горький урок российского сопротивления; во-вторых, США ныне не рассматривают особых задач на Южном Кавказе, их главным приоритетом остается азиатское направление – Афганистан и Китай, следовательно, на данном этапе более интересна Центральная Азия, на Кавказе же решена задача энергетического транзита; в-третьих, есть возможность наращивать военное партнерство со странами Южного Кавказа на основе двустороннего соглашения, что гораздо эффективнее, чем блоковый кисель.

Остается иранский фактор в плане использования территории Азербайджана в качестве плацдарма для размещения военных баз США и возможного геостратегического влияния на Иран. Намерение Вашингтона разместить военную базу в Азербайджане может быть связано не только с подготовкой иранской военной кампании, но и с обеспечением полного контроля над основным экспортным трубопроводом БТД и военно-транзитными задачами регионального характера. Пентагон, конечно, имеет военные планы боевых действий против Ирана. Но администрация Барака Обамы будет продолжать политическое и экономическое давление на Тегеран, не исключая военный метод в перспективе. Втягивание Азербайджана в конфликт с Ираном чревато региональной катастрофой. Ведь всегда легче начать войну, но гораздо сложнее ее завершить. Вряд ли самому Баку необходим конфликт с Тегераном. Поэтому Азербайджан будет использоваться США в рамках технической разведки, военного транзита и решения ограниченных военных задач. И крайне отрицательно Вашингтон отнесется к размещению военной базы в Азербайджане для давления, а тем более войны с Арменией. Районом повышенного военного внимания США к территории Азербайджана может оставаться Нахичевань, неслучайно одним из территориальных коридоров разблокирования Армении и установления отношений с Турцией США предлагали маршрут Карс – Нахичевань – Евлах.

Скорее американцы могут договориться с Арменией о размещении военной базы локального значения (например, авиабазы) при сохранении 102-й российской военной базы в Гюмри. Если американцы всерьез намерены утвердить свое военно-политическое присутствие в регионе Южного Кавказа, Малой Азии, Ближнего и Среднего Востока, то лучший сценарий этого процесса может состояться через признание геноцида армян в 2015 г. и реализацию арбитражного решения президента США Вудро Вильсона по Армении. Речь может идти об образовании Западно-Армянской Республики и размещении на ее территории сроком на 50 лет мощной американской военной группировки (включая сухопутные войска, авиацию, морские силы и десант).

Что касается России – единственной державы, которая может составить геостратегическую конкуренцию США в названном регионе, то, во-первых, Россия уже не советская, а политически обновленная, сконцентрированная на прагматичных национальных интересах; во-вторых, Россия и США могут стать по Армении не конкурентами, а партнерами.

Александр Сваранц,доктор политических наук

Источник: noev-kovcheg.ru