Analitika.at.ua. Понятие «геополитические перспективы» весьма сомнительно, так как геополитика имеет отличительные свойства как политическая категория и представляет собой метафизику общеполитического глобального процесса. Геополитика, как метод управления и влияния на пространства, представляется уделом не только крупных держав, но именно ведущие из них способны выступать как субъекты мировой геополитики. Даже крупные государства, имеющие высокоразвитую, мощную экономику, современные и значительные вооруженные силы, так или иначе оказывающие влияние на мировую и региональную политику, но не выступающие как субъекты геополитики, не имеют оснований входить в «клуб» мировых центров силы.

Несмотря на экономическое могущество, вряд ли можно обозначить современные Германию и Японию как мировые центры силы, никаких перспектив в этом смысле не имеют пока новые гиганты мировой экономики и политики, например, Бразилия и даже Индия. Более того, Европейский Союз настолько инертен и проводит столь сомнительную внешнюю политику, что говорить о некой европейской геополитике просто смешно. Франция и Великобритания, утратившие многие позиции не только в мире в целом, но даже и в соседних с Европой регионах, могут претендовать на наличие самостоятельной геополитики, хотя и в ограниченных рамках. А вот такое государство, как Иран, испытывающее большие проблемы в политике и экономике, находящееся, практически, в изоляции в мире, несомненно, проводит активную геополитику и является геополитическим субъектом, оказывающим влияние буквально на все соседние с ним обширные регионы.

Турция понимает, что как бы успешно ни развивалась ее экономика, она «хронически» находится в состоянии фундаментальной геополитической изоляции, и супер-задачей любого правящего режима в Турции будет преодоление этой изоляции и приобретение статуса несомненного геополитического субъекта. Существование СССР и, как ни странно, членство Турции в НАТО, а также существенная интегрированность ее в планы США и Европейского Союза заметно ограничивали ее геополитические амбиции и задвигали ее в рамки «большого регионального государства», но не более того. Сейчас Турция приступила к первым шагам по приобретению межрегиональной или, скажем, глобальной геополитической субъектности, и сразу же столкнулась с недовольством и опасениями целого ряда мировых центров силы, то есть, США, ЕвроСоюза, ведущих европейских государств, России, Ирана, ведущих арабских государств, а также, возможно, и Китая, не говоря о многих государствах Балкан, Ближнего Востока, Кавказа и Евразии.

Постсоветская Россия имела настолько значительные политические и оборонные резервы, что, находясь в разваленном, растерянном состоянии, она продолжала оставаться субъектом мировой геополитики и пыталась напомнить о себе в различных ситуациях и по поводу региональных проблем. Западное сообщество, включая и так называемых «стратегических друзей» России в Европе, пыталось всегда не только ослабить ее, но и геополитически изолировать, поставить под сомнение ее геополитическую субъектность, привести к состоянию Германии и Японии (в лучшем для нее случае). Россия, как бывшая империя, продолжает находиться в не в лучшем экономическом и социально-политическом положении, ее внешняя политика во многом носит «маятниковый» и «экспериментальный» характер, она «бросается из стороны в стороны», пытаясь обнаружить в мире более-менее надежных и доверительных союзников и партнеров, создать региональный военно-политический и экономический блок. Обнаружив отсутствие надежд на Западе, Россия пыталась обрести партеров в лице Китая и крупных исламских государств, но выяснив, что это не совсем безопасный вектор ее политики, она вновь возвращается на арену Запада и вновь не находит понимания своих проблем и не видит дружественно «протянутой руки».

В настоящее время, Россия не имеет каких-либо перспектив в распространении своего влияния на Дальнем Востоке, где остается территориально-политическая проблема в отношениях с Японией, Северная Корея не может выступать как геополитический партнер, а возрастающая экспансия Китая в различных направлениях не оставляет никаких надежд на серьезное усиление присутствия России в ближайшем от Дальнего Востока регионе, то есть, в Юго-Восточной Азии. В целом, в Азиатско-Тихоокеанском регионе роль России не может оставаться на нынешнем более чем скромном уровне. Здесь Россия будет длительное время оставаться в позиции глубокой обороны. Этот обширный регион – арена для соперничества Китая и США, и никому иному нет здесь почетного места. В направлении Центральной Азии позиции России гораздо более предпочтительны, она располагает тесными экономическими и военно-политическими связями с государствами региона, которые, однако, все более уходят от влияния России, под влиянием, прежде всего, Китая, а также США, Индии, Ирана и Турции.

Казахстан и Узбекистан претендуют на самостоятельную роль в регионе, но понимают необходимость балансирования между интересами центров силы. В любом случае, присутствие России в этом регионе не рассматривается как обязательное в части обороны, безопасности и экономической целесообразности. На Кавказе, а вернее, в Черноморско-Кавказском регионе, положение России более прочное, но и достаточно сложное. Россия все еще далека от приведения отношений с Грузией и Азербайджаном в более доверительный режим, они давно и прочно абсорбированы США и Западным сообществом, при попытках обретения более сильных позиций Турцией и Ираном и, в какой-то мере, арабских государств.

Несмотря на перенос внимания США с Южного Кавказа на Центральную Азию, кавказский регион остается на определенном фиксированном уровне внимания и значимости для США и в рамках комплекса атлантических интересов. США ограничили и временно притормозили усиление своего присутствия в Черном море, но заделы для этого давно созданы, и планы в этом направлении остаются актуальными. Глобальное западное направление российской геополитики также остается более чем проблематичным. России не удалось установить относительно прочные позиции даже в Украине и Белоруссии, не говоря о Балканах или Центральной Европе. Этот огромный и сложный регион, несмотря на тесные связи с Россией, продолжает оставаться главным препятствием расширения ее влияния, поглощает слишком много экономических и политических ресурсов, содержит много очагов серьезных угроз в планомерности российской внешней политики. Одновременно, начинает развертываться геополитическое противостояние в направлении Арктики, последствия которого все еще трудно предопределить. Поползновения Россия в направлении Африки находится в зачаточном состоянии, и пока речь идет о пробных шагах освоения африканского пространства и создания здесь опорных арен, развертывания российского капитала. Индия никак не может рассматриваться как стратегический партнер России, ни в настоящее время, ни в будущем. Индия, перед реальной угрозой китайской экспансии и катастрофического будущего Пакистана, обречена развивать стратегические отношения с США как с главным партнером.

Ближний Восток стал настолько американизированным и обрел ряд векторов развития, которые никак не предполагают усиление влияния и присутствия России. Арабские государства обнаруживают заинтересованность в вестернизации, в интеграции в европейские сферы влияния, уже не говоря о роли и месте радикальных исламских политических групп, которые продолжают вести борьбу с Россией на ее территории. Конечно, Россия обладает многими технологическими, научными и энергетическими ресурсами, осуществляет торговлю вооружениями в больших объемах, но этими же возможностями обладают многие государства в мире, и это не означает возможность возвращения Россией прежних позиций на Ближнем Востоке и в других регионах. То есть, Россия это большое по территории и населению, богатое ресурсами, обладающее ядерным оружием государство, но ее геополитические перспективы весьма сомнительны и ограничены.

Для сохранения и развертывания своих геополитических позиций, России нужны партнеры, которые характеризуются: динамизмом и амбициями; имели бы в качестве базовой установки, противостояние определенным целям США и англо-саксонского блока; обладали  существенным экономическим и военно-политическим потенциалом; определенным влиянием в ряде регионов и на международные политические организации. В западном направлении Россия пытается реализовать традиционную идею сближения с Германией и Францией, как с основными партнерами в Европе, строит, исходя из этого, масштабные геоэкономические планы, а также в части военно-технического сотрудничества. Германия и Франция, несомненно, также заинтересованы в развитии отношений с России, причем, не только с экономическими, но и отчасти геополитическими целями. Германию весьма интересует создание «свободного» от сильных внешних влияний экономического пространства в Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европе, что, возможно, имеет смысл только при сотрудничестве с Россией, для противостояния целям США и Великобритании, которые имеют ведущие позиции в этом Балтийско-Черноморском пространстве.

В отношениях Франции, Германии, России уже созданы серьезные предпосылки для образования альянса или блока, претендующего на значимость. Политики и эксперты Франции и Германии продолжают утверждать, что ни о каком альянсе с Россией не может идти речи, так как это вызвало бы не просто скандал, но и определенную дезорганизацию трансатлантических отношений. При этом, многие российские эксперты уже подвергли сомнению надежды на создание этой «связки», утверждая, что европейцы не намерены устранять дистанцию в отношениях с Россией. Вместе с тем, это большое европейское «трио» демонстрирует некую модель отношений, когда, в некотором отрыве от США и НАТО, возможны обязывающие геополитические «связки». Данная модель вполне может быть распространена на отношения России и Турции, которые во многом оказались в сходных условиях и координатах по отношению к США. Что может принести России развитие отношений с Турцией и реализация этих отношений в плане стратегической значимости?

Турция не просто политически изолирована на международной и геополитической арене, эта изоляция усиливается и становится постоянной политикой ведущих государств Запада и Ближнего Востока, возможно, в изоляции Турции вскоре будет ощутимо заинтересован Китай. Турция обратилась с принципиальными предложениями и инициативами ко многим странам соседних регионов, но не получила никакого утвердительного ответа в плане их готовности выстраивать с ней стратегические отношения. О стратегиях говорится много в применении к различным странам, но речь идет всего лишь об обычном развитии отношений с теми или иными тактическими приемами и интересами. Россия представляет для Турции особый интерес, так как в Анкаре очень хорошо понимают, что Россия нуждается в турецком партнере, причем в различных геополитических направлениях.

Сотрудничество с Турцией позволяет России не только вести обширную торговлю с платежеспособным государством, находящимся вблизи, но  и по другим причинам. Достигнув с Турцией договоренности принципиального характера, Россия надеется на гарантии относительной стабильности в регионах Поволжья и Северного Кавказа, отсутствие напряженной и враждебной деятельности в Центральной Азии и в Южном Кавказе, а также в Крыму и на Балканах. Сейчас нет достаточной уверенности, но можно предположить, что Россия допускает развитие отношений с Турции в направлении Ближнего Востока, где, якобы, Турция имеет перспективы приобрести новые позиции. Следует отметить, что все эти регионы, сами по себе, представляют комплексы довольно сложных проблем, включают многие очаги конфликтов и жесткие противоречия, и надеяться на то, что Турция способна или готова занять в отношении этих регионах более-менее компромиссную позицию, когда от нее можно ожидать уступки и понимания многих проблем, невозможно.

Не для того Турция кардинально ухудшила отношения с США и с Европой, поставила под сомнение свою солидарность с НАТО, чтобы отказаться от амбиций и экспансии в направлении этих регионов. Турция продолжает осуществлять широкую разведывательную и подрывную деятельность в отношении России, на ее территории и в других регионах, и пока нет никаких оснований утверждать, что эта работа будет свернута. Турция откровенно заявляет о своих намерениях в региональной политике, об экспансии во всех возможных направлениях. Когда «ассиметричная деятельность» арабских группировок на Северном Кавказе и в Крыму была, в той или иной мере, нивелирована, выяснилось, что позиции Турции в этих проблемных регионах стали еще более прочными. Практически, спецслужбы России расчистили многие российские регионы от влияния различных государств Запада и Востока, что привело к открытию «зеленой дороги» для Турции. Турция и Россия создают империи, в полном смысле этого слова, несмотря на различные условности и допущения такого понятия, как «империя», и надеяться на идиллическое или ровное сосуществование, при наличии многих, не зависящих от них факторов и обстоятельств, было бы наивным.

В Москве сложились достаточно однозначные мнения и оценки по поводу достижения Россией и Турцией новых договоренностей, подписанных Д.Медведевым и Т.Эрдоганом в Москве 16 марта 2011 года. Российские политики и эксперты буквально задыхаются от удовольствия и заносят этот успех в «золотой багаж» нынешнего президента и МИД России. Действительно, это успех, но успех вполне предсказуемый и хорошо выстроенный, имея в виду эпатажность сценария подписания и комментирования данных договоренностей. Как известно, целый ряд сотрудников МИД России, экспертного сообщества, разведывательное сообщество и отдельные аналитики весьма скептически относятся к возможности развития отношений России и Турции в стратегическом формате. Россия, пока, демонстрирует западным партнерам свои способности в становлении «новых» отношений с Турцией, страной, вокруг которой все более разыгрывается региональная интрига. Различные более предметные проекты понятны, но главная проблема геополитического прорыва России на Ближний Восток, возможно, на Балканы, остается невыясненной, и вряд ли сколько-нибудь рационально мыслящие эксперты могли надеяться, что Турция станет партнером России во всевозможных прорывах в регионах. Дело даже не в том, что Турция просто принципиально не заинтересована в усилении России в регионах, у нее у самой нет таких возможностей, потому что до сих пор не понятны ее собственные региональные перспективы.

В определенном смысле, современные отношения России и Турции можно обозначить образно, - «просто встретились два одиночества…». Конечно, такой образ утрирован, но, во всяком случае, Россия не может не понимать ограниченность возможностей Турции как регионального партнера, не говоря о ее роли экспансионистского государства.

Россия стремится воспользоваться партнерством с Турцией, прежде всего, в вытеснении США из Черноморско-Кавказского и других регионов, и события последних лет говорят о том, что Турция может выступить в качестве такого партнера, так как интересы США вошли в серьезные противоречия с фундаментальными турецкими интересами. Поэтому, любое сближение между Россией и Турцией представляется угрозой национальным интересам многих стран регионов, прежде всего, Армении, которая предстанет перед очередной катастрофой, если США откажутся от своей роли в Черном море и на Кавказе, а государства регионов, прежде всего, Иран и балканские государства, предпочтут не активную позицию в политике. В своей речи в Москве Эрдоган отметил Кавказ и Балканы как зоны разделения влияния и кооперации Турции и России, что является предпосылкой очень опасной для регионов перспективы. Не успели русские и турки заявить о «стратегическом сотрудничестве, Армения поняла, что ее ожидает период жесткого игнорирования ее интересов. Остается отстоять свои позиции, ожидая провала очередного русско-турецкого проекта, а он непременно провалится. lragir.am