Analitika.at.ua. Достаточно важной темой в европейском измерении «турецкой темы», включая интересы Франции, Германии и России, является британская политика, которая направлена на блокирование усилий, прежде всего, Германии и России в части упрочения и развития их отношений с Турцией.

Визит премьер-министра Великобритании в Анкару в июле 2010 года явно носил «антиевропейский» характер, имел целью устранить все имеющиеся проблемы между Турцией и Великобританией, обрести новые позиции в Турции и в регионе. По мнению французских экспертов, которое выражается весьма осторожно и умеренно, усилия Великобритании прежде всего направлены не против Франции, а Германии, то есть, главного экономического партнера Турции в Европе.

Чрезмерное усиление Германии в балканском, украинском, черноморско-кавказском, иранском, арабском и турецком направлениях представляется «малой катастрофой» и означает провал британской политики. Примечателен визит в Турцию главы германского МИД Гидо Вестервелле, состоявшийся 28 июля 2010 года, на следующий день после визита Дэвида Кэмерона. Германия внимательно следит на шагами британской политики в этом стратегическом направлении, и это говорит о том, что ни Франция, ни Германия не могут в достаточно высокой мере игнорировать претензии и амбиции Турции.

Политика Великобритания, во многом связанная с полным провалов попыток Лондона стать «стратегическим посредником» между Ираном и Западным сообществом, направлена на «замещение» роли Ирана Турцией, которая, по традиционным замыслам британских политиков, может стать важным фактором усиления британского влияния в обширном регионе. Столь серьезная и последовательная политика Великобритании вынуждает Францию и Германию постоянно обращаться в сторону Турции с различными инициативами и предложениями, которые имеют целью удержать эту страну в орбите политики континентальной Европы. Это говорит о том, что в Европе имеется очень серьезный игрок, который заинтересован в сильном разобщении не только Турции от Франко-Германского тандема, но и от России, которая рассматривается в Лондоне не менее опасным игроком в направлении Турции, чем европейские партнеры Великобритании.

Следует иметь в виду, что Великобритания располагает более тесными обязывающими связями с США, чем ее европейские партнеры, и обладает большими операционными и инструментальными возможностями, а также интересами на Ближнем Востоке и на Кавказе, что позволяет вести с Турцией более предметный диалог по темам региональной безопасности. По мнению французских экспертов, в настоящее время нет никаких сомнений, что Турция вовлекается в некие новые игры, в которых Великобритания и США пытаются быть дирижерами, и не допустить усиления французских, германских и российских интересов в Турции. Однако, если иметь в виду, что одной из целью Великобритании является недопущение сближения Турции и России, то вполне можно допустить, что Франция и Германия могут найти больше точек взаимовыгодной кооперации в этом направлении, несмотря на многие противоречия.

Таким образом, в Европе, несмотря на давнее и динамичное партнерство различных держав, имеются три «полюса» генерирования политики, в том числе в направлении Турции: Франко-Германский тандем, Великобритания и Россия. Учитывая взаимные интересы между европейским тандемом и Россией, а также между тандемом и Великобританией, игра становится более сложной, и ожидается усиление противоречий. Данный сюжет, тем не менее, имеет тенденцию к усложнению.

В 2010 году, после определенного обсуждения, Франция и Великобритания пришли к пониманию необходимости подписания договора об объединении оборонных потенциалов, что решает многие вопросы финансового, оперативного и военно-технического характера для двух государств. Оба государства уже успели продемонстрировать единство интересов в сфере обороны, проведя маневры в Европе и на Ближнем Востоке. Нужно заметить, что в какой-то мере повторяется история договора Сен-Мало 1999 года о создании Европейских сил, когда Франция и Великобритания решили обойтись без Германии при обсуждении основных вопросов создания данных Европейских сил. В данном случае явно имеет место желание «указать» Германии ее место в Европейской обороне и политике, что может привести к сближению Германии и России, в том числе, в сфере региональной политики, а именно, в отношении Украины, Балкан и Кавказа. Несомненно, любая схема обсуждения региональной политики, вопросов европейской и энергетической безопасности, приведет к рассмотрению проблем Турции. То есть, тема Турции может войти в рамки обсуждения проблем отношений «большого трио» - Франции – Германии – России - другим образом, в результате усиления определенного сепаратизма.

Вместе с тем, имеются иные, на наш взгляд более принципиальные обстоятельства в рассмотрении места и роли «турецкой темы» в отношениях Западной Европы с Россией. Это нежелание Франции и Германии включать Россию в общеевропейскую дискуссию относительно Турции. Россия и без того, практически, не участвует в этой дискуссии, но речь идет о том, что участие России может придать этой дискуссии новый и, вполне возможно, более драматичный характер. Россия, стремясь занять определенное место в Европе, могла бы предложить новые, совершенно не приемлемые задачи для восприятия Турции как части «большой Европы», в которую входит и сама Россия. Это вполне реальная перспектива, и она могла бы стать важным аргументом и приемом в российской политике.

Европейцы все более понимают, что сближение России и Турции не несет ничего позитивного для них. Поэтому в «турецкой теме» Россия, по мнению европейцев, может занимать только негативное место. Россия не нужна европейцам в этой теме. Таким образом, отсутствие «турецкой темы» в дискуссии в части отношений «большого трио» - Франции – Германии – России - не означает, что такой проблемы вообще не существует, а то, что Западноевропейским державам совершенно не приемлемо участие России в обсуждении «турецкой темы», а Россия рассматривается как потенциальный ограничитель распространения турецкой экспансии в северном и восточном направлении.

В сущности, данное ограничение турецкой экспансии со стороны России может выглядеть различным образом, в форме определенной конфронтации, при возможном возникновении некоторых споров и локальных, незначительных, скорее всего, латентных конфликтов или предупредительных мер со стороны России. Европейцам понятно, что, несмотря определенные цели России в части приобретения новых или восстановления прежних и утраченных позиций в регионах, Россия, все же, находится по отношению к позиции Турции не в наступательном режиме, а в оборонном. То есть, так же, как и Европа, Россия находится в обороне, и только пытается предупредить развитие худших для себя сценариев в регионах.

При этом, если Турция имеет амбиции и реальные претензии в таком ключевом регионе, как Ближний Восток, с расширением своего политического и экономического присутствия в сопряженных, в основном, в исламском мире регионах, то Россия развертывает весьма сдержанную и умеренную стратегию, причем, в только в таких локальных регионах, как Черное море или Кавказ, и отчасти на Балканах и в Центральной Азии. Французские эксперты обозначили нынешние отношения России и Турции как тактические партнеры и стратегические соперники. Европейцы не верят в возможность простого преодоления прошлых и нынешних взаимных претензий и проблем.

Представляют интерес также оценки французских экспертов в предложенной нами версии относительно стратегии США не ставить ограничений турецкой экспансии, при надеждах на «столкновение» Турции с интересами крупных и иных государств в регионах. Французские эксперты, знакомые с проблемами трансатлантических отношений и европейской безопасности, расценили эту версию как возможную, но не единственную в американо-турецких отношениях. По их мнению, данная реальность является, скорее продуктом объективного развития событий, а не определенных американских действий, когда США могли бы умело оперировать в этой ситуации.

Помимо «турецкой темы», данная группа политологов, которые не являются специалистами непосредственно по Турции, а занимаются проблемами России и Новых независимых государств, проблемами глобальной и европейской безопасности, отношениями между Францией и Германией, вопросами развития внешних политических интересов Европейского Союза, представляет интерес в части оценок региональной политики. По их мнению, Франция и Германия, а также большая часть европейских государств, в том числе и Великобритания, не проявляют большого интереса к проблемам Кавказа, включая проблемы Грузии и грузино-российских отношений. Европейские государства убедились в тщетности построения в Грузии «отличительного» от иных стран региона демократического, правового государства, а также и в том, что Грузия неверно истолковала и трактовала сигналы о поддержки ее со стороны Западного сообщества.

По образному выражению одного из экспертов, Н.Саркози «умыл руки» и не имеет более энтузиазма заниматься грузинскими проблемами. Интересы Франции и Германии в бассейне Черного моря и региона Кавказа весьма ограничены и, хотя, нынешний уровень региональной безопасности недостаточен и не может удовлетворять европейцев и развитию их бизнеса, но они не намерены развертывать в этих регионах каких-либо новых инициатив. Франция и Германия рассматривают развитие отношений с кавказскими государствами через призму принятой программы «Восточное партнерство» и ранее декларированного проекта «Ближние соседи», когда Европейский Союз предпочел постепенную интеграцию региона. Вместе с тем, несомненно то, что «Восточное партнерство» представляет собой весьма «одностороннюю» инициативу Польши и Швеции, при направленной политике США.

Ни Н.Саркози, ни А.Меркель не восприняли этот проект с должным энтузиазмом, но при этом возникает довольно странное обстоятельство. Ни Франция, ни Германия ни в какой мере не против развертывания этого проекта, но характер начальной инициативы, связанной с интересами США, несколько подорвал доверие европейского «большого тандема» к программе «Восточное партнерство». В настоящее время Франция и Германия пытаются форсировать свое участие в проекте, с большой охотой одобряют намерения по сближению Европейского Союза со странами Восточной Европы. Германия в особенности с большим интересом относится к абсорбции Восточной Европы. Так или иначе, Россия воспринимает эту инициативу, конечно, не так, как ГУАМ, но, в любом случае, если не враждебно, то с большой настороженностью.

Франция и Германия очень хорошо понимают настроения и позицию России, своего важнейшего партнера в Европе, но, тем не менее, продолжают развитие проекта. Французские эксперты настроены к данной позиции Франции и Германии к созданию некого проевропейского пространства в Восточной Европе с точки зрения сближения с Россией. Франция и Германия пытаются продемонстрировать России свои намерения «перехватить» инициативу в программе «Восточное партнерство», то есть, практически, «перехватить» инициативу у США и их партнеров в Европе, в целях представить ее вовсе не как антироссийскую. Европейцы надеются, что это будет верно истолковано и трактовано в Москве. Кроме того, Франция и Германия хотели бы деполитизировать проект и не допустить в будущем политизацию его, при этом, целью является не только «умиротворить» Россию, но и противостоять политике США, которые продолжают попытки формирования в Восточной Европе геополитического барьера, разделяющего Россию от Германии и Франции.

В этой игре очень активную роль играет Великобритания, которая рассматривает восточно-европейский блок государств как важнейший рычаг для дезорганизации политики солидарности «большого тандема» с Россией.

В данных реалиях предложенный сценарий европейской игры, в которой Турция, так или иначе, окажется темой дискуссии, становится все более актуальным, и именно в данном геополитическом «четырехугольнике» предстоит в будущем обсуждать «турецкую тему» как важную часть проблемы европейской безопасности, стабильности и сотрудничества. В этой игре, в определенных ситуациях, интересы Великобритании, Франции и Германии в отношении направленности экспансии Турции могут совпасть, несмотря на сложные противоречия.

Так или иначе, державам Западной Европы, так же, как и США представляется весьма приемлемым, если Турция и Россия столкнутся в одном или в нескольких направлениях. При этом, следует понимать, что такая тема, как амбиции и экспансия Турции в Восточной Европе и тем более в Центрально-Восточной Европе, все еще не разработана, так как для этого еще очень мало фактического и аналитического материала. Вполне возможно, что экономический и политический потенциал Турции недостаточно велик, чтобы эта страна могла бы претендовать на некую лидирующую или значительную роль в Восточной Европе, и турецкое присутствие в этом обширном и развитом, преимущественно христианском регионе, будет не очень существенным. Но Восточная Европа, несомненно, будет всегда очень важной и активной ареной для развертывания политических проектов, и события, развивающиеся здесь, конечно же, станут предметом противоречий «центров силы» в Европе, что отразится на политических целях и задачах государств Европы и России в отношении Турции.

В Европейской политике в части Турции продолжительное время наблюдается весьма устойчивое обстоятельство, которое, при условии коррекции, может кардинально изменить дискуссию и подходы в рассмотрении «турецкой темы», в целом. Речь идет об общеевропейской дискуссии, в которой одни государства выступают против вступления Турции в Европейский Союз, другие либо приветствуют это, либо спекулируют на этом. Данная дискуссия всегда давала возможность обеспечить различие мнений, выражение различных интересов и политических целей как легитимных. Вместе с тем, всегда имело место обстоятельство, когда Франция и Германия, а также другие противники вступления Турции в Европейский Союз, находились, в рамках данной дискуссии, «в обороне», во многом, оправдываясь за свою позицию.

В последние годы, что, конечно же, связанно с приходом к власти Н.Саркози и А.Меркель, противники вступления Турции в Европейский Союз перешли от обороны к наступлению, причем, очень категорическим образом. Это стало толчком для многих общественных кругов в Европе, которые ранее не выражали столь определенно свою позицию. В связи с этим, противники «вступления» более, чем ранее, стали заинтересованными в представлении легитимных аргументов против данного «вступления», причем, уже не только внутриполитического характера, касающиеся стандартов внутренней общественной и политической жизни в Турции, но и проблем внешней политики Турции, в особенности, того, что касается непосредственно Европы, по аналогии с кипрской проблемы. Игорь Мурадян, lragir.am