Analitika.at.ua. Исторически и традиционно Иран являлся одним из основных игроков на Южном Кавказе, после последней русско-персидской войны и последующей советизации всего региона Иран был вытеснен из региона. После обретения Арменией независимости в 1991 году, Иран, став одной из первых стран мира, признавших этот факт и установив дипотношения, восстановил экономическое и в некоторой степени, политическое присутствие в республике. Аналогичным образом, с некоторыми оговорками Тегеран восстановил отношения с Азербайджаном. Таким образом, единственной страной региона, не вовлеченной в политическое и экономическое сотрудничество с ИРИ до недавнего времени оставалась Грузия…

Сжигая флаги, не сжигая мосты

На днях в Тегеране произошло, на первый взгляд, достаточно неприметное событие, в ходе которого иранцы в очередной раз публично сожгли азербайджанский флаг, а посольство АР в ИРИ было закидано тухлыми яйцами. Национальный символ «страны огней» уже традиционно не пользуется особой популярностью и уважением в соседних странах, свидетельством чего стало, мягко говоря, некорректное обращение с азербайджанскими флагами в турецкой Бурсе в ходе матча между футбольными сборными Армении и Турции в прошлом году. Однако, сожжение азербайджанского флага в Тегеране приобретает совершенно иной смысл при рассмотрении этого события в контексте последних импульсов в регионе Южного Кавказа. Для этого следует обратиться к истории.

В течение столетий и Армения, и Грузия, и Азербайджан либо непосредственно являлись частью Персии, либо находились от неё в зависимости. Примечательно, что наряду с Южным Кавказом, российский Северный Кавказ также на протяжении веков испытывал сильное влияние Персидской империи. Лишь к 19 веку России окончательно удалось выдавить персов с Кавказа, однако уже после 1991 года, с распадом СССР начался обратный процесс и сегодня Иран весьма активно возвращается в стратегически важный для него Кавказский регион. Первоочередным и основным плацдармом, способствующим возвращению ИРИ в регион, является Армения, занимающая в этом процессе приоритетную роль. Тегеран и Ереван по ряду причин сегодня связывают особо теплые отношения. Несомненно, что Армения является государством, которое ни при каких обстоятельствах не поддержит любые санкции против Ирана, поскольку Иран для Армении является одним из главных торгово-экономических и политических партнеров. Примечательно также, что Армения является, по сути, единственной страной в мире, которой «не возбраняется» иметь подобные отношения с Тегераном, включенным Вашингтоном в «ось зла».

Несколько более холодные отношения связывают Тегеран и Баку, однако в последние годы эти отношения приняли несколько декларативный характер и в основном сводятся к взаимным уверениям в преданности и взаимопонимании. До недавнего времени зоной политической активности Ирана в северном направлении были в основном Армения и Азербайджан. С обоими государствами у Исламской республики есть общие границы, при этом, в обоих случаях эта политическая активность имеет в корне разные причины. Армянская диаспора, имеющая тысячелетнюю историю и пользующаяся большим влиянием в Иране, является качественно-важным звеном, связывающим Армению с Ираном. Еще более надежно диаспора связывает ИРИ с внешним миром в контексте торгово-экономических, а главное финансовых отношений, поскольку иранские армяне в основном занимаются банковским и торговым делом. Учитывая постоянную блокаду ИРИ со стороны США и их союзников во всех смыслах, в том числе и в финансовом секторе, иранские армяне являются одним из мостов, связывающих при помощи своих соотечественников на Западе банковскую систему Ирана с внешним миром. При этом, не говоря о ряде существующих и готовящихся к осуществлению совместных, экономических проектов между Арменией и Ираном. Нельзя сказать то же, говоря об азербайджано-иранских отношениях, несмотря на то, что этнические азербайджанцы составляют, по разным оценкам, от четверти до сорока процентов населения Ирана, и являются основным населением его нескольких северных провинций. Более того, именно угроза азербайджанского сепаратизма в Иранском Азербайджане и возможность его искусственного нагнетания со стороны США, в основном и является теоретической возможностью политического воздействия Баку на Тегеран. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что иранские азербайджанцы, по большому счету не считают себя таковыми, предпочитая считать себя иранцами. Кроме того, Иран и Азербайджан имеют ряд проблем, связанных с необходимостью вести общую политику на богатом нефтью и рыбой Каспии. Все эти факторы, вкупе с Карабахским вопросом и тем, что для Азербайджана и Армении Иран является ближайшим торговым партнером, позволяют говорить о неизбежности проявления Тегераном активной политики в отношении Южного Кавказа. Политика эта пока что протекает для Исламской республики довольно успешно, поскольку Тегерану удалось превратить Ереван в своего ближайшего союзника, связав республику рядом перспективных коммуникационных проектов.

Следует признать, что влияние Ирана в Азербайджане могло быть намного большим, если бы не наличие нагорно-карабахского конфликта. Еще в 1992 году Тегерану пришлось выбирать между Арменией и Азербайджаном. И тогдашним руководством ИРИ было принято единственно верное решение в пользу Армении, не имеющей выхода к морю и граничащей лишь со своими смертельными врагами Азербайджаном и Турцией, которые и по сей день осуществляют блокаду Армении, а также с Грузией и с Ираном. Если бы иранцы присоединись к блокаде в 1992-м, то и без того сложное положение в молодом армянском государстве переросло бы в катастрофу. Иранские власти оказались намного прозорливее, и с опаской посматривая на перспективы сближения с Азербайджаном, отказались от этого сценария. Благо, перспектива того, что Баку может поставить вопрос о воссоединении двух частей того, что сегодня называется Азербайджаном, и на которые это искусственно созданное образование было разделено Россией и Персией в ходе последних русско-персидских войн существует и сегодня. Поэтому Тегеран не только не присоединился к двум братьям-мусульманам и ввел блокаду, но и предоставил свои порты и дороги для снабжения Армении, после чего этому примеру, правда довольно неохотно, последовала и Грузия, что дало Армении возможность удержать оккупированный к тому времени азербайджанцами Нагорный Карабах в зоне своего влияния. Тем самым, были заложены основы для добрососедских отношений между Ираном и Арменией, одновременно Баку воспринял проармянскую политику Тегерана в штыки и как предательство, заставив его искать сближения с противниками Тегерана — США и Израилем. Наличие американских военных баз на территории Азербайджана и участившиеся в последнее время визиты израильских высокопоставленных лиц в Баку наглядное тому подтверждение.

Нагорный Карабах: Политика кнута и пряника

Сегодня Тегеран предпринимает ряд усилий для изменения этой ситуации. Сегодняшнюю политику ИРИ в отношении Азербайджана можно охарактеризовать как политику кнута и пряника. В качестве пряника, которым Тегеран потчует Баку, можно упомянуть сделанное недавно в ходе его визита Баку заявление министра иностранных дел Ирана Манучехра Моттаки согласно которому «Иран продолжает признавать территориальную целостность Азербайджана». Учитывая постоянные изыски со стороны правящего в Азербайджане режима новых приверженцев мифической и порядком поднадоевшей всем «территориальной целостности» Азербайджана, данное заявление главы внешнеполитического ведомства ИРИ звучит в ушах бакинского режима сладкой музыкой. При этом, практически за несколько дней до этого посол Ирана в Армении Сайед Али Сагайан отметил, что его страна практически давно признала Нагорно-Карабахскую Республику, поскольку является страной, имеющей с ней общую границу. Данные крайне противоречивые, вполне в духе восточной дипломатии ИРИ, заявления иранских дипломатов стали причиной оживленной полемики в Азербайджане. А официальный представитель МИД Азербайджана Эльхан Полухов довольно оригинально трактовал заявление посла Ирана в Азербайджане Мамедбагира Бахрами о том, что власти Азербайджана согласны на участие Тегерана в процессе урегулирования, заявив, что Иран имеет границы, как с Азербайджаном, так и с Арменией, и заинтересован в урегулировании карабахского конфликта. Примечательно, что тот же Бахрами опроверг слова своего коллеги, посла ИРИ в Ереване, который заявил о наличии границ между Ираном и Нагорным Карабахом. Более того, Баку постоянно муссирует слухи о том, что попытка Ирана сыграть посредническую роль в карабахском урегулировании в 1992 году провалилась и оказалась плачевной для Азербайджана, так как на следующий день после подписания соглашения в Тегеране между руководителями Азербайджана и Армении о прекращении военных действий, армянские силы самообороны заняли Шушу.

Подобное маркитантское поведение официального Баку вынуждает Тегеран время от времени периодически прибегать к помощи кнута, что главным образом выражается в содержании передач транслируемых посредством ретрансляторов иранскими телеканалами на территории Азербайджана, главным образом в передачах иранского телеканала Seher, а также таких же периодических поджогах азербайджанских флагов в Иране. Примечательно, что так называемые азербайджанцы Ирана хранят на этом фоне каменное молчание, что говорит об их, мягко говоря, беспристрастном отношении к символике Азербайджана. В противовес этому молчанию официальный Баку устами замглавы МИД Азербайджана Вагифа Садыхова потребовал от правоохранительных органов Ирана в связи с проявлением неуважения к государственным символам АР и закидыванием здания посольства яйцами, применения соответствующих мер, при этом Садыхов адресовал свои требования исключительно иранским полицейским. Немногим более резкой стала реакция завотделом администрации президента Азербайджана Али Гасанова, который, комментируя поджог азербайджанского флага в Иране, заявил, что «В Иране существуют силы, не заинтересованные в нормализации азербайджано-иранских связей, и пытающиеся всячески навредить этим отношениям». Гасанов также отметил, что с иранской стороны не предпринимается достаточно мер для предотвращения подобных инцидентов, а передачи иранского телеканала «Сехер» направлены на эскалацию напряжения общественно-политической ситуации в Азербайджане.

В Грузию, минуя Белый дом и Кремль?

Последней, признанной страной Южного Кавказа, с которой Тегеран уже начал налаживать отношения является Грузия. Причем, основной преградой стоящей на этом пути являются грузино-американские и российско-иранские отношения. Война 08.08.08 явно поставила Тегеран в довольно сложное положение, поскольку и Грузия и Россия являются союзниками Ирана, а хорошие отношения и с той и с другой страной жизненно необходимы для находящейся в международной изоляции ИРИ. Однако, на фоне очевидности особых отношений Тегерана и Москвы, отношения Тегеран-Тбилиси менее заметны, так как проистекают в тех же восточных традициях внешней политики теперь уже Ирана и Грузии. Поэтому ее концы крайне запутаны и скрыты от глаз, а публичные заявления далеко не всегда отражают реальность. Еще до недавнего времени Грузия находилась довольно далеко от приоритетов внешней политики Ирана. Однако, сейчас ситуация стала постепенно меняться. Подтверждением данного мнения служат заявления, сделанные 18 января министром иностранных дел Грузии Григолом Вашадзе в ходе его визита в Тегеран, где он был принят на самом высоком уровне президентом страны Махмудом Ахмадинежадом. Официальной целью поездки Вашадзе было обсуждение стратегических вопросов, связанных со стабильностью и безопасностью на Кавказе. На деле Ахмадинежад посоветовал грузинам «не стремиться в НАТО», после чего Вашадзе воздал должное «сбалансированной и принципиальной позиции Ирана в отношении регионального развития», подчеркнув готовность Тбилиси к расширению консультаций с ИРИ. Вашадзе также озвучил достаточно важное заявление, согласно которому «Иран вправе продвигаться в развитии ядерных технологий». Учитывая, что Тбилиси рассматривается во всем мире как союзник Вашингтона, для властей Ирана это заявление является большим дипломатическим прорывом, пробивающим брешь в практически монолитной стене внешнего давления на «ось зла». На фоне периодически озвучиваемых Вашингтоном планов по началу военной операции против Ирана в 2012-2013 гг, а также сообщений мировых СМИ, что в случае удара по Ирану со стороны США или Израиля будут использованы базы в Грузии, еще более значимыми для Ахмадинежада стали заверения Вашадзе в отсутствии у Грузии агрессивных планов против Тегерана. Вашадзе даже заявил, что «Тбилиси никогда не будет участвовать в войне против Ирана, в каких бы союзах не состояла Грузия». На этом фоне примечательна увязка грузино-иранских отношений с отношениями армяно-иранскими, так как далеко не случайным представляется то, что 26 января правительственные делегации Грузии и Ирана во главе, соответственно, с премьер-министром Никой Гилаури и министром иностранных дел Манучехром Моттаки одновременно оказались в Ереване. Данный фон может служить великолепным основанием для следующего утверждения: Саакашвили, которого критикуют со всех сторон, умудрился, сохраняя великолепные отношения с США и прикрываясь мощью Америки и одновременно, получая инвестиции из Израиля, причем таким образом, что Запад все еще не заметил этой новой роли Тбилиси, стать активным защитником интересов Ирана. На днях посол Ирана в России Сейед Махмудреза Саджади заявил, что Исламская Республика не собирается признавать независимость Абхазии и Южной Осетии, так что вознаграждение за эту новую миссию Тбилиси более чем очевидно и оправданно. Как и оправданно дальнейшее проникновение Ирана на Южный Кавказ со всеми вытекающими из этого вызовами и новыми интеграционными возможностями.

Давид Степанян

Источник: АрмИнфо