Analitika.at.ua. О проблемах рыбоводческой отрасли, экспортном потенциале и роли государства

Прудовое рыбоводство в Армении переживает нелегкие времена. Хотя цифровые показатели производства вроде бы свидетельствуют об обратном: в 2010 г. выращено 5600 т прудовой рыбы – на 200 т больше, чем в предыдущем. Появился и другой "свет в окошке" – впервые было экспортировано в Россию более 350 т форели, осетра и другой рыбы. И тем не менее, многочисленные проблемы, накопившиеся за последние годы, не позволяют отрасли, имеющей огромный потенциал и перспективы, развиваться в полную силу. Нельзя также не отметить, что в последнее время правительство проявляет к отрасли повышенное внимание и пытается навести здесь порядок, что, в принципе, должно благотворно сказаться на ее развитии. Но, как едко заметил еще в прошлом году один из рыбоводов, "лучше бы государство нас вообще не замечало".

Что же мешает полноценному развитию прудового рыбоводства и какие проблемы волнуют сегодня фермеров? Помочь разобраться в ситуации согласился один из пионеров искусственного рыбоводства в Армении, генеральный директор компании "Акватехавтоматика" Аркадий Геворкян. Но прежде несколько слов о руководимой им компании.

Созданная в 1996 г. "Акватехавтоматика" является одной из крупнейших хозяйств отрасли. С первых же дней она заявила о себе как лидер не только по объемам производства, но и по методам ведения хозяйства и внедрения новых технологий. Именно "Акватехавтоматика" впервые завезла в Армению и стала культивировать сибирского осетра, ошибочно именуемого у нас стерлядью. Кроме нескольких видов форелевых и осетровых рыб, компания производит также небольшое количество икры. Сейчас здесь культивируют еще одного "новичка" местного рынка – африканского сома. Выращивание этой рыбы требует особых технологий – подогрева воды и установки биофильтров для ее очистки. Впервые в стране применена система замкнутого цикла потребления воды – не сливать же, в самом деле, подогретую и очищенную воду. Это пилотный проект, который в дальнейшем может быть внедрен во всех хозяйствах страны. По словам Аркадия Геворкяна, такая водосберегающая технология поможет сократить потребление артезианской воды. Однако вернемся к проблемам.

– В прошлом году много говорилось и писалось о том, что государство стало уделять искусственному рыбоводству пристальное внимание. И это, несомненно, отрадный факт. С другой стороны, большинство рыбоводов сходится во мнении, что некоторые шаги правительства могут нанести отрасли больше вреда, чем пользы. В то же время такое внимание привлекло "акул бизнеса", и есть опасность поглощения ими мелких и средних хозяйств и монополизации отрасли, как бывало не раз в других сферах.

– Начну с того, что интерес к искусственному рыбоводству государство проявило гораздо раньше. Еще в 2008 г. руководство Союза рыбоводов встретилось с представителями госорганов и обрисовало реальную ситуацию, возможности и потенциал отрасли, перспективы развития. Были представлены и проблемы, мешающие ее развитию. Мы показали динамику отрасли. Так, если в 1996 г. в стране было выращено около 30-40 т рыбы, то сейчас производится почти в 200 раз больше. Цифры, согласитесь, впечатляющие, ведь ни одна другая отрасль такими темпами не развивалась. Благодаря чистой артезианской воде рыба отличается своими вкусовыми качествами и очень востребована на внешних рынках. Обнадеживающи и перспективы развития мирового потребительского рынка. Из-за неконтролируемого лова запасы рыбы в морях и океанах значительно сократились, и мировая потребность в рыбной продукции удовлетворяется менее чем на 75%. Поэтому рыбная отрасль претерпевает серьезные изменения в сторону развития аквакультуры.

– И как отреагировало правительство на эту ситуацию?

– В последнее время между рыбоводами и правительством сложился достаточно конструктивный диалог. Встречи и обсуждения на самом высоком уровне привели к тому, что наконец открылся российский рынок, куда в течение года был закрыт доступ рыбной продукции из Армении. Важно, что Армения, наконец, присоединилась к международной конвенции CITES о передвижении исчезающих видов животных и растений, и теперь наша страна может экспортировать и осетровые породы рыб. Делаются усилия и для выхода на европейские рынки. В то же время такое внимание привлекло новых, крупных игроков. В принципе, это неплохо. Никто не говорит, что отрасль должна быть закрытой – ради Бога, пусть сюда входит крупный капитал. В перспективе Армения может выращивать сотни тысяч тонн прудовой рыбы. Суть проблемы в другом: интересы крупных предпринимателей не должны ограничиваться лишь внутренним рынком – здесь им просто негде будет развернуться. Вхождение сюда крупных игроков, по большому счету, не принесет им ожидаемых результатов, а лишь разорит мелких и средних фермеров и монополизирует рынок. И здесь важна роль государства, которое должно контролировать процессы развития, создавая необходимые условия для экспорта и ориентируя производителей на кооперацию и экспорт.

Такой расклад стал бы оптимальным для отрасли: мелкие и средние хозяйства продолжили бы обеспечивать потребности внутреннего рынка, а также, частично кооперируясь с вновь создаваемыми предприятиями, направлять свою продукцию за рубеж. И тогда "место под солнцем" найдется для всех. Мировой спрос на аквакультурную рыбу, как я уже говорил, растет, и именно в этом секторе крупный капитал мог бы быть наиболее эффективным. В этом случае маленькая Армения могла бы стать заметным экспортером и занять свою нишу на мировом рынке. А для этого необходимо организовать широкомасштабный экспорт рыбной продукции, помочь наладить который должны госструктуры. Они же должны обеспечить требуемые импортирующими странами стандарты по безопасности продуктов питания.

– В ноябре 2010 г. состоялся внеочередной съезд Союза рыбоводов, в котором приняли участие представители исполнительной и законодательной власти. Каким был главный итог съезда, к чему пришли его участники?

– Перед чиновниками и парламентариями был поставлен вопрос о приведении в порядок правового поля, четкой регламентации отношений между предпринимателями и госструктурами. Один из основных вопросов касался права на водопользование, водоотведения использованной воды, а также измерения объемов потребляемой воды. Это системная и взаимосвязанная проблема, решения которой мы ждем не один год. Водопользование предполагает наличие утвержденного соответствующими органами проекта, согласно которому определяется источник потребления воды и точка ее сброса. Так должно быть по закону. Но в реальности никаких согласованных проектов точек сброса воды не было.

– Использованная вода в итоге выливалась в Аракс...

– Да, но через коллекторы, которые вообще-то предназначены для сброса дренажных вод. Теперь нас обвиняют в том, что в результате нашей деятельности они засорены, заболочены и не справляются с большими потоками воды. Но это не так. Коллекторы засорены не потому, что воды через них проходит больше, а потому, что все эти годы не выделялось достаточных средств для эффективной их очистки. Коллекторы быстро зарастали, вследствие чего уровень дренажных вод быстро поднимался. Должен подчеркнуть, что сбрасываемая прудовыми хозяйствами вода, наоборот, влияет положительно, поскольку помогает быстрее прогонять общий водный поток и не дает коллекторам быстро заиливаться.

– Куда же фермерам предлагается сбрасывать использованную воду?

– При создании прудовых хозяйств необходимо строить специальные водоотводы. Но поскольку в свое время никто этого не требовал, вот и строили хозяйства где попало, а воду сбрасывали через коллекторы. Если бы тогда этот процесс строго контролировался, уверен, многие и не стали бы помышлять заниматься рыбоводством и не строили бы хозяйства. Все эти годы власти закрывали на это глаза. С обеих сторон действовал своего рода молчаливый уговор. А теперь власти вдруг вспомнили – нельзя, и все. Представляете, чем это может обернуться для десятков действующих хозяйств? Ведь многие из них отстоят от рек не на один километр. Строительство же 1 км водоотвода обойдется в 20-25 млн драмов. Для того, чтобы построить такое сооружение длиной, скажем, в 5 км, нужно вложить около 100 млн драмов. Кто сегодня из отечественных рыбоводов может позволить себе такие расходы? Хочу еще раз подчеркнуть: если бы не было вседозволенности, а чиновники четко выполняли свои обязанности, то и не возникла бы сегодня эта проблема. Рыбовод ведь, по большому счету, не обязан был знать, куда сбрасывается использованная вода – через дренажный коллектор или сбросной канал. Это должны были контролировать чиновники.

В середине 90-х, когда из страны уезжали десятки тысяч людей, те, кто отваживался наладить здесь бизнес, в том числе и рыбоводческие хозяйства, причислялись чуть ли не к героям. Кто спорит, отрасль необходимо привести в правовое поле, упорядочить ведение бизнеса, но не такими жесткими методами, а исходя из сложившихся реалий. Жесткость нужно было проявлять раньше.

– Вы предлагаете оставить все как есть?

– Нет, такой закон действительно нужен, но применительно лишь к вновь создаваемым хозяйствам.

– Еще одно нововведение касается установки водомеров и также вызывает недовольство фермеров.

– Большие водомеры, которые предлагается устанавливать фермерам, стоят чрезмерно дорого – от 2 до 5 тысяч евро. Ставить их нужно на основную трубу, по которой вода поступает в бассейны. Но это невозможно хотя бы потому, что тогда придется обезводить все хозяйство. И потом, растворенные в артезианской воде примеси и соли просто "съедят" такой счетчик. Так что же, прикажете каждый раз покупать новый прибор?

– Расход воды можно элементарно измерить и без счетчика по сечению трубы и скорости потока...

– О таком варианте чиновники не хотят даже слушать. Складывается впечатление, что кто-то очень заинтересован в реализации этих дорогостоящих водомеров. Но подавляющему большинству фермеров такие приборы просто не по карману. Мы предложили альтернативный вариант – так называемый метод шунта. Параллельно основной трубе можно провести трубу маленького диаметра и установить на нее небольшой водомер с фильтром, улавливающим мелкие и крупные фракции. Исходя из показаний прибора, можно вычислить коэффициент, а затем измерять объем вытекающей из большой трубы воды. Конечно, может выйти из строя и этот счетчик, но заменить его будет не так накладно – стоят они порядка 30-50 тысяч драмов. Да и при их замене не нужно будет перекрывать основную трубу.

– Насколько мне известно, на бурение новых скважин введен запрет. Мотивируется это тем, что нарушен баланс запасов подземной воды.

– Согласен, баланс грунтовых вод в Араратской долине действительно нарушен. Однако возникает вопрос: почему это произошло? Нельзя же всю вину сваливать на фермеров. Почему все эти годы государство не контролировало и не координировало процесс бурения скважин? Здесь напрашивается параллель со смежной отраслью, находящейся в ведении Министерства экологии. В свое время в Севане было 40 тысяч тонн сига, что обеспечивало возможность ежегодной добычи 8-12 тысяч тонн этой рыбы. Сегодня в озере ее осталось чуть больше 300 тонн. Так кто в этом виноват: рыбаки, браконьеры, которые хищнически вылавливали рыбу, или государство, его соответствующие службы, которые должны были контролировать и регулировать этот процесс? Я ни в коем случае не оправдываю браконьеров. Но еще большая вина и ответственность лежит на госорганах, не выполнявших свои прямые обязанности.

То же касается и подземных вод. Кстати, ведь эту воду используют не только рыбоводы, она идет на полив сельхозугодий и другие нужды. По-крупному здесь "нагрели руки" не рыбоводы и земледельцы, а те, кто обязан был контролировать этот процесс. Почему сегодня пытаются отыграться на простых фермерах и возложить всю вину исключительно на них? Конечно, нельзя разрешать беспорядочно пробивать новые колодцы. Но закрывать старые или ограничивать потребление воды означает разорение десятков хозяйств.

Вы можете спросить, как же будет развиваться отрасль и увеличиваться производство рыбы, если введут ограничение на бурение новых скважин? Дело в том, что все расчеты по развитию отрасли сделаны, исходя из числа имеющихся на сегодня хозяйств. Их потенциал достаточен, и существующие водные площади вполне способны увеличить объемы производства в десятки раз. Но для этого нужны грамотные специалисты, новые методы ведения хозяйства, современные технологии. Это и уже упоминавшиеся биофильтры, и аэраторы, и оксигенераторы. Их необходимо завозить и внедрять. Конечно, это стоит денег, и немалых. Если государство возьмется помочь нам получать кредиты под приемлемые проценты, мы будем очень благодарны. Но самое важное, чтобы нам не создавали искусственные трудности.

– На прошедшем съезде обсуждался и болезненный вопрос землепользования и изменения ее кадастровой стоимости.

– Большинство рыбных хозяйств построено на солончаковых землях, непригодных для земледелия. В свое время фермеры приобрели эту землю за невысокую плату, вложили средства, построили прудовые хозяйства. А сегодня выясняется, что за нее нужно доплачивать огромные деньги. В некоторых районах 1 га земли оценивается до 19 млн драмов. Но одно дело, когда земля отчуждается для строительства жилого дома, где на нескольких сотнях квадратных метров можно выстроить высотку и сторицей вернуть вложенные деньги. В нашем же случае нужно, видимо, менять законы – градостроительные нормативы в сельской местности не работают. Посудите сами. Средняя площадь прудовых хозяйств – 5-10 га. Получается, что по новому закону фермер обязан выплатить 100-190 млн драмов. Да большинство хозяйств вообще не стоят таких денег!

– Надеетесь, что закон будет изменен?

– Предложение Союза рыбоводов об изменениях в земельном законодательстве было внесено на рассмотрение Национального собрания. В первом чтении оно было одобрено, и мы очень надеемся, что и при повторном рассмотрении парламентарии не изменят свое решение. На мой взгляд, есть два приемлемых варианта: или признать рыбоводство одной из отраслей сельского хозяйства, в этом случае категория земли меняться не будет, а если категорию земли все же изменят, то применять хотя бы понижающий коээфициент, чтобы не получались такие запредельные цены.

– Нынешняя ситуация свидетельствует о том, что у государства нет четкой стратегии развития отрасли. Почему бы рыбоводам самим не разработать ее и предложить на рассмотрение правительства?

– Как я уже отмечал, два года назад мы представили материалы о потенциале и перспективах отрасли. Это, по сути, и было нашим "заказом" на разработку такой стратегии, своего рода идеей, достойной внесения в национальный проект. Тогда Минсельхозу было дано задание разработать такую программу. Видимо, не владея ситуацией, чиновники предложили простое решение: привлечь в отрасль иностранный капитал. Но разве это решение проблемы? Иностранные игроки просто вытеснили бы с рынка местных производителей и рано или поздно обратились в правительство с теми же требованиями, что и мы. Поймите меня правильно, мы вовсе не против привлечения иностранного капитала. Многие из нас не прочь поработать с иностранными партнерами. Но прежде необходимо привести в порядок законодательное поле.

– В прошлом году в Россию было экпортировано всего 300 т рыбы. Почему так мало?

– Во-первых, потому, что мы не хотели обделять местный рынок. Конечно, куда выгоднее поставлять продукцию в Россию, где она стоит дороже. Но кто может гарантировать, что завтра российский рынок вновь не закроется? Ведь так уже случалось. Вот мы и не хотим терять внутренний рынок и вынуждены выстраивать отношения с Россией постепенно и осторожно. Хотя думаю, что в ближайшие годы объемы экспорта в РФ вырастут в разы. В отличие от европейской продукция из Армении, как члена СНГ, имеет определенные налоговые льготы. Так что наша рыба по цене будет более чем конкурентной. Вот почему мы не устаем повторять, что развитие отрасли, увеличение объемов производства должно быть ориентировано именно на внешний рынок. Дополнительный объем, который может переварить внутренний рынок – это плюс еще 2-3 тысячи тонн, т.е. всего около 7-8 тысяч тонн. Производственный же потенциал, как уже отмечалось – сотни тысяч тонн.

– А каков шанс выхода на европейские рынки?

– Достаточно большой. Уверен, что наша рыбная продукция в европейских странах будет очень востребована. Мне доводилось участвовать со своей продукцией на европейских выставках, и могу сказать, что она вызвала большой интерес. Сегодня в мире производится около 2 млн тонн лососевых (форелевых) рыб, куда входит и наш ишхан, и потребность в этой рыбе ежегодно растет. Так что мы можем спокойно претендовать на экспорт в год 50-100 тысяч тонн прудовой рыбы. Поверьте, это не утопические цифры. И именно здесь, как уже отмечалось, должны сосредоточить свои усилия крупные игроки. А чтобы выйти на эти рынки, государство должно задействовать все свои инструменты. Но пока мы не обеспечим требуемые стандарты, Европа будет для нас закрыта. Дело в том, что сегодня Армения не располагает системой санитарно-биохимического контроля. И хотя соответствующие лаборатории в стране есть, они не имеют сертификатов, выданных европейскими организациями.

– Неужели так трудно создать структуру, наделенную соответствующими разрешительными полномочиями?

– Это действительно непросто. Об этом мы говорили все последние 6-7 лет. И ничего за все эти годы не делалось. Лишь нынешнее правительство осознало важность этого вопроса. Хочется надеяться, что в ближайший год он будет, наконец, решен. Ара Ванецян, express.am