Analitika.at.ua. В нашем ереванском дворе жила девочка Лейла. У нее был брат и еще две сестры, и благодаря им все мы знали, кто такой Малаки-Тавуз, где находится Лалеш и что сюжет «Ромео и Джульетты» перекликается с древней йезидской легендой. В их семье соблюдали традиции, в том числе и кулинарные. Все дети окончили музыкальную школу и получили высшее образование. А потом их разбросало по всему миру. Уедет ли когда-нибудь Лейла в Киркук, неизвестно. Но ясно одно - с тех пор, как на карте появилась автономия Иракский Курдистан, армяно-курдские отношения подверглись серьезной метаморфозе.

В Армении больше курдов-йезидов, то есть сохранивших в чистом виде древнее верование - йезидизм. В период Советской Республики во всем Закавказье почти не осталось курдов-мусульман: незадолго до Великой Отечественной войны они были сосланы в Среднюю Азию как враждебная советской власти этническая единица. В Армянской ССР остались йезиды, сохранившие свою древнюю религию вплоть до эпохи атеизма. Кроме того, они строже своих исламизированных собратьев соблюдали чистоту крови. Преданность этого народа своим корням оставалась загадкой в глазах иных остряков: чтобы сохранить традицию в чистом виде, многие йезиды отказывались от советских благ вроде бесплатного образования и продолжали жить старым укладом. Между тем, национальная культура курдов сама по себе очень развита: и музыкальная традиция, и прикладное искусство, и устные предания. На самом деле этот народ жертвовал очень многим, чтобы в тайне от суровых цензоров и сохранить свою религию, и вести образ жизни, не оскорбляющий Малеки Тавуза - божества йезидов. Первый их бог находился слишком высоко и был безразличен к судьбам людей. Зато второй - Малеки-Тавуз, которого принято изображать в виде павлина, - слышит смертных лучше. В исламской традиции образ павлина считается интерпретацией падшего ангела, а к самим йезидам мусульмане относятся как к поклонникам сатаны.

Попытки получить собственную государственность предпринимались курдами несколько раз. В большинстве случаев - на территории Турции и приграничных с ней районах Ирака и Сирии. История советской автономии Красный Курдистан также была недолгой - с 1923 по 1931 год. На территории автономии не было крупных городов, поэтому все административные учреждения находились за пределами Красного Курдистана. И вот курдская карта разыграна. Север Ирака стал для них первым государственным образованием такого масштаба. Впрочем, на существующей карте Великого Курдистана эта автономия занимает лишь небольшую южную часть. Северные пределы включают восточную часть современной Турции, то есть Западную Армению, а также территорию бывшей автономии Красный Курдистан - Кельбаджар, Лачин. Собственно, это самый острый вопрос в армяно-курдских отношениях.

Виллайеты Восточной Турции застроены армянскими городами. Курды здесь жили издревле, живут и теперь. В основном это сельское население. В мемуарах Дживана Аристакесяна, записанных в 1960-е годы, рассказывается о курдско-армянском селе, на которое напали турки. После того, как армяне были вырезаны, несколько курдских семей забрали армянских сирот. А некоторые из них воспользовались оставшимся после убитых имуществом. Сегодня простому обывателю трудно понять, участвовали ли курды в Геноциде армян или же сами стали жертвой кровавых чисток. Все было неоднозначно: с одной стороны уничтожалось йезидское население, с другой стороны курдские карательные отряды участвовали в уничтожении неисламского населения. Прибывших в Советскую Армению йезидов приняли и обогрели, насколько это было возможно в разоренной и нищей стране.

Совместно пережитый страшный опыт негласно скрепил отношения двух наций. Именно в Армении издавалась йезидская газета, появилась передача на языке курмаджи, до сих пор в Армении есть йезидские школы. Но самое главное - именно в Армении формировалась йезидская интеллигенция. Озвучивать самую болезненную для обоих народов тему было нельзя, и это особенно сближало сознательную часть йезидской и армянской интеллигенции. Ни в Грузии, ни в Азербайджане не могло быть такой благодатной почвы для пробуждения национального самосознания йезидов. Только в Армении они находили понимание и поддержку в главной своей беде, а в других республиках СССР они оставались просто национальным меньшинством. Москва, так же, как и Ереван, формировала курдскую интеллигенцию. Тогда это были молодые люди из Сирии, Ирака, Ирана, которые приезжали в СССР за высшим образованием. Но в Москве курдский патриот получал диплом и коммунистическую политподготовку. А в Ереване еще и такой бесценный бонус, как образец национального самосознания, опыт сохранения генетической памяти в условиях тотального подавления. Во всех других странах они оставались обособленной этнической единицей со своими проблемами, и только в Армении они могли развиваться в среде, не чуждой их проблемам и пережитому прошлому. Именно здесь у курдов была свобода от прессинга, возможность развития своей культуры. Армянская патриотическая мысль была им близка и понятна.

В настоящее время многие йезиды выехали из Армении в Россию. И здесь они стараются по-прежнему сохранять старый уклад, насколько это возможно Нынешний мир сильно изменился. Сегодня нет никакой проблемы, живя, скажем, в Москве, быть в курсе последних событий небольшой деревни под Карсом. Современный курд из Москвы в курсе всех новостей об Оджалане, знает, в какой семье в Украине есть девушка на выданье для его сына и где ему лучше вести свой бизнес - в Тбилиси или в Киркуке. Общество во всем мире преодолевает границы, в частности, условные границы Курдистана, которые оказались шире фактических.

Курды слишком долго ожидали появления своего государства, это стало возможным сегодня, потому что оказалось в интересах мировых держав, много лет державших в запасе курдскую карту. Актуальным становится формирование интеллектуальной элиты. Значительную ее часть, скорее всего, составят именно армянские йезиды, гражданская позиция и политическое видение которых формировалось на армянской почве в прямом и переносном смысле. И как бы ни складывались в дальнейшем армяно-курдские дипломатические отношения, совершенно очевидно, что армянское влияние на формирование новой курдской мысли сильнее всех прочих. Нарине Эйрамджянц, "Ноев Ковчег"