Analitika.at.ua. В свое время Российская империя весьма умело выстраивала собственную геополитику, что во многом способствовало воссозданию империи в советский период. Формированием внутренних границ и уступками соседним державам большевистский режим создал геополитическую конструкцию, способную существовать только в условиях тоталитаризма. "Транзитный" период существования российского государства прошел и теперь становится актуальной политика перехода от "оборонительной" геополитики к "наступательной", доминирующий элемент которой - кардинальное изменение внутренних и внешних границ России, создание новых государственных образований как в составе России, так и за ее пределами.

Экономизация общественного мышления и упадок духовности являются главным препятствием в реализации данной стратегии. Однако в России имеются определенные структуры, политические и коммерческие круги, которым вполне под силу выполнение этих задач. В определенном смысле это не требует значительных средств - необходима лишь последовательность и самостоятельность в принятии решений. Если политика Москвы, направленная на изменение геополитической ситуации, станет реальностью, Россия приобретет немало союзников и партнеров и будет воссоздано евразийское политическое пространство в новых условиях. В качестве партнера Европейского сообщества и США Россия приобретет несомненные преимущества, но Россия, находящаяся в подчинении данных геополитических "полюсов", утрачивает свою значимость в мире и становится неинтересной государствам и нациям, располагающим определенными внешнеполитическими амбициями. Нынешнее геополитическое состояние страны во многом ущербно, и это необходимо преодолеть.

В настоящее время политические лидеры России пытаются сформировать некую публичную идеологию, которая предполагает толерантное, политически корректное и безупречное отношение к этносам, проживающим как в самой Федерации, так и вне ее пределов. Вместе с тем русский этнос испытывает небывалые за последние годы давление и пресс со стороны различных национальных групп, которые пытаются либо интегрироваться в России, либо разделить с русскими реальную политическую власть. Практически русские элиты были вынуждены уступить часть власти и признать, что русские - только один из государствосоставляющих народов России. Они уступили позиции в сфере предпринимательства, информации, вооруженных силах и в системе безопасности, в культуре и в сфере гражданского общества. Проблема также в том, что отношение русских элит к внутриполитическим проблемам распространяется и на соседние, и иные государства и этносы. Нынешние обстоятельства приводят русские элиты к более агрессивным настроениям с ощущениями обороняющегося, осаждаемого народа.

Русские интеллектуалы не могут с безразличием наблюдать за этими процессами, в особенности в условиях крайних форм "экономизации" российской политики. Можно уверенно констатировать, что в Москве и отчасти в ряде региональных центров России инициированы несколько групп политических проектантов и аналитиков, патронируемых как государственными структурами, так и частными группировками. Характерно, что в России распространена традиционная американская практика, то есть формирование интегрированных структур, включающих частные и государственные инициативы. В такого рода структурах продолжается дискуссия, что свойственно русской интеллектуальной культуре, но так или иначе побеждают откровенно националистические и даже правонационалистические идеи. Нужно иметь в виду, что эта работа не может не влиять на внешнеполититический курс и именно данные структуры становятся генераторами идей в сфере внешней политики. Эту доктрину, безусловно, первыми испытают на себе народы и государства бывшего советского пространства. Данные разработки уже носят детализированный характер и касаются самых различных проблем соседних государств и регионов.

Умеренная и сдержанная политика России допустима лишь в отношении восточно-славянских, родственных народов и государств. На данном направлении определились хорошие предпосылки. Центральная Азия в длительной перспективе, несомненно, будет оставаться геополитически уязвимым регионом и нуждаться в преобладающем военно-политическом присутствии России, экономическое участие которой также представляется важным для этого региона. Влияние России на Ближнем и Среднем Востоке невозможно без решения проблем в Кавказско-Каспийском регионе, который наряду с Балканским является приоритетной ареной российской политики. Целью исследований является изучение условий безопасности, которые сложились или возникают в Кавказском регионе, включая демографические, этнополитические, этнокультурные, коммуникационные и геоэкономические проблемы. Предполагается сформировать предметный массив информации, включающий необходимые блоки, при проведении полевых исследований, сбора и обработки частной и системной информации, что в результате должно перевести к систематизации сведений. Представляет интерес армянский аспект данных разработок.

Отношения Армении и России достаточно тесные понятные, а имеющиеся проблемы можно решить развитием уже существующих договоров. Российско-азербайджанские отношения динамично развиваются. Азербайджан находится в довольно сложных геополитических и геоэкономических условиях и стремится выйти из положения одновекторной зависимости. Позиции России на Южном Кавказе в значительной мере обусловлены внешнеполитическими ориентациями Грузии, чья политическая и экономическая элита однозначно ориентирована на США. Политика России в отношении Грузии должна быть разработана более подробно с включением новых компонентов. Армения остается единственным полноценным партнером России в регионе, и русские пытаются преодолеть эту ограниченность своих позиций.

Исходя из того, что Кавказский регион является приоритетным во внешних сношениях Армении, включая проблемы безопасности, кавказское направление рассматривается в рамках исследовательской программы как важное. В Грузии, Абхазии, Южной Осетии, Краснодарском и Ставропольском краях, в Ростовской области и в республиках Северного Кавказа, по приблизительным данным, проживает не менее 1 345 тысяч армян, испытывающих значительные политические и социально-экономические проблемы. Вместе с тем человеческий потенциал этого населения практически не используется в интересах Армении и слабо связан с исторической Родиной. В целом в России проживают около 1 750 тысяч армян, которые недостаточно организованы, и их структуры могут быть инструментом в межгосударственной интеграции Армении и России, а в последующем - инкорпорации Армении в Россию.

Хотя Армения и представляется верным партнером России, последняя все же затрудняется использовать возможности РА для осуществления более полномасштабной экспансии в регионе. Армянское политическое руководство, каким бы оно ни было, не может полностью игнорировать национальные интересы своей страны и принять все намерения и цели России. Однако главной проблемой Москвы в отношении Армении была и остается угроза ротации и прихода к власти других политических сил. Эта угроза в России считается более реальной, чем в самой Армении. Российские политаналитики рассматривают риски, связанные с поворотом внешней политики Армении, с совершенно иных, нежели их армянские коллеги, позиций.

В Москве считают, что Армения может пойти по пути постепенного, не ускоренного выхода из-под влияния России, из орбиты ее политики. Здесь довольно подробно представляют себе расклад внутриполитической ситуации в Армении, выявив те реальные группировки, которые могут направить армянскую политику в иное русло. При этом допускается объединение в Армении двух составляющих – либералов и националистов, выступающих против нынешних властей. В Москве, конечно же, хотели бы видеть у власти в Армении других людей и другие группировки, поскольку иметь дело с нынешними властями не очень удобно - они воспринимаются как персонификация власти "переходного периода", и русские пытаются реализовать за данный "переходный период" все, что могут. Понятие "переходный период" означает при этом не что иное, как подчинение Армении интересам России, упразднение ее независимой государственности. Иные повороты могут оказаться весьма опасными для стратегических позиций России. Понятно, что эти цели непосредственным образом связаны с разработками, которые имеют место в сфере политического проектирования этой страны.

В условиях, когда в России и Грузии происходят различные политические процессы, представляют интерес исследования политических, социальных и культурных условий жизни армянского населения, включая систематизацию информации о демократических и социально-культурных условиях, общественных и политических организациях, отдельных общественно-активных индивидуумах, тенденциях в общественно-политической жизни, условиях функционирования образовательной системы, связи с различными организациями и официальными инстанциями данных и других государств. В результате может быть составлена этносоциальная карта армянского населения Грузии и Северного Кавказа в административно-территориальном и функциональном разрезах. Необходимо выяснить проблемы, связанные с политикой местных и центральных властей, отмечая при этом особенности позиций отдельных политиков и администраторов, связи местных властей с общественными организациями, местными группировками различного характера, тенденции и характер отношений армянского населения с другими этническими и региональными группами. В Москве понимают, что упустили возможности, которые возникли в связи с армянскими проблемами в Грузии, и хотели бы наверстать упущенное. Но это требует как правильного понимания и реалистичных взглядов, так и времени и других ресурсов, а делать это не всегда хочется.

Наиболее актуальное значение имеют институциональные вопросы, связанные с функционированием системы просвещения и подготовки кадров для обслуживания армянских образовательных учреждений, что зависит от деятельности соответствующих ведомств Армении и отчасти отдельных общественных организаций. Формирование программы деятельности в этом направлении должно осуществляться последовательно, по мере наличия предложений. Представляется важным проводить данную работу с ориентацией на подготовку условий для повышения административно-социальной статусности армянского населения и использования его потенциала в интересах Армении.

На протяжении многих лет МИД России дает указания своим дипломатическим миссиям в странах, где имеется многочисленное армянское население, прозондировать почву и попытаться создать задел для создания пророссийски ориентированных ассоциаций, выступающих в качестве информационно-лоббистских структур. Как ни странно, но вследствие создания суверенной Республики Армения использование армянской диаспоры усложнилось, а в последние годы и вовсе стало почти невозможным. Если ранее армянская диаспора представляла собой достаточно замкнутые, весьма архаично сформированные общины, то теперь она все настойчивее интегрируется в политические и государственные структуры стран проживания. Одновременно имеет место тенденция образования межгосударственных армянских организаций, включающих совершенно разные структуры и отдельных людей, что делает эти объединения довольно уязвимыми. Новые поколения армянского населения за рубежом приобрели образование высокого уровня, что позволяет им не только занимать хорошие позиции в странах проживания, но и выдвигать новое мышление и профессионально разбираться в современных политических и экономических процессах. В Москве не могли не сделать вывод о том, что в настоящее время отсутствуют подходы, позволяющие создать прочную связь между Россией и армянской диаспорой.

Что касается России, то проблема в данном вопросе заключается не в управляемости соответствующих структур, а в низкой эффективности влияния данных структур как на Армению, так и на армянскую диаспору в различных государствах. В связи с этим выдвигаются предложения изменить подходы и сотрудничать с организациями армянской диаспоры на взаимовыгодных условиях. Данные предложения подвергаются сомнению в государственных структурах в Москве, в результате в сфере политических разработок отсутствуют принятые рекомендации по этому вопросу. Подчинение всей армянской диаспоры структурам армянских общин в России, по существу, провалено, что стало результатом действий непрофессиональных людей авантюристического склада, которые некоторое время играли роль разработчиков. Есть версия, что при участии некоторых людей армянского происхождения, которые вошли в доверие к официальным российским структурам, данный "армянский проект" был нарочито провален.

В настоящее время российские разработчики близки к пониманию того, что к армянским диаспоральным организациям нужно относиться серьезнее. В частности, Москва выяснила для себя, что одной из особенностей функционирования армянских организаций за рубежом является их автономность друг от друга и наличие параллельных целей и задач. Информационные службы России доводят до сведения руководства, что вся армянская диаспора, в том числе армянские структуры в самой России, все более интегрируются либо непосредственно с политическими кругами США, либо в сфере идей и идеологий. Россия не сумела предложить альтернативы и поэтому рассматривается в качестве не очень надежного партнера Армении. Среди армян России усиливается нелояльность к стране проживания, возникает стремление переосмыслить деятельность армянских организаций и идет поиск партнеров за рубежом, главным образом в США, с целью получить рекомендации и воспринять опыт деятельности "классических" лоббистских организаций. По сути дела, не отрицается, что на настоящем этапе российские структуры не сумели воспользоваться возможностями армян как в самой России, так и в других странах.

С учетом всего этого в Москве приступили к разработке новых идей и конкретных инициатив. Следует отметить одно важное обстоятельство: повышение внимания России к Армении и армянам во многом обусловлено возникновением новых реалий и новых проблем внутри "треугольника" Россия – Турция – США. Россия испытывает недостаток ресурсов в выстраивании новой позиции и политики в данной ситуации и стремится воспользоваться не только армянскими сетевыми структурами, но и "армянским фактором" в целом. Игорь МУРАДЯН, «Голос Армении».