Analitika.at.ua. Артисты турецких театров в Стамбуле и Анкаре на днях устроили протест — провели ночь на улицах, собрались и у здания правительства, где группа мимов молча стояла с черными зонтиками и свечами, имитируя похороны.

Все началось с того, что премьер Эрдоган отказал "неугодным” театрам в государственной дотации. "Пожалуйста, приватизируйте ваши театры и играйте что угодно и где угодно, никто не станет вмешиваться. Но отныне правительство будет оказывать поддержку только тем авторам, которым сочтет нужным помочь. Извините, но вы больше не будете получать зарплаты и от городских властей и затем подвергать их критике”. То есть кто платит, тот и заказывает музыку, в данном случае — репертуар.

К "денежной плетке” турецкий премьер прибег после того, как театральная гильдия отвергла попытку властей ввести контроль над репертуаром, а многие известные мастера сцены выступили с заявлениями о том, что правящая исламистская партия пытается ввести цензуру на подмостках и "навязать художникам сцены свои понятия и жизненные нормы”. Кстати, этих самых понятий премьер-министр и не скрывает. Он, например, как-то назвал классический балет "бессмысленным искусством”. Строгий исламист не понимает, для чего существует этакое пустое и бесполезное рукомашество и дрыгоножество. А теперь все встанет на место: как написала Cumhurriyet, вынужденная приватизация театров поставит их в полную зависимость от кассовых сборов и в результате сделает практически недоступными обычному зрителю. Что, вероятно, и требовалось: рядовому турку неуместно взирать на противоправительственное лицедейство.

Обида театральных деятелей тем более велика, что, как выясняется, в молодости сам Реджеп Эрдоган был отнюдь не чужд искусству сцены. Та же Cumhurriyet выяснила, что в 1977 году он поставил спектакль "Масон, коммунист, еврей”, в котором также исполнял одну из заглавных ролей. Представление прошло на сценах Стамбула, Анкары, Ризе, Трапезунда и пользовалось достаточно благосклонным вниманием зрителей. В те годы будущий глава турецкого правительства был лидером молодежной организации партии "Национальное спасение”. Было бы любопытно узнать, кого он изображал на сцене — масона, еврея или коммуниста.

Вся эта околотеатральная история многое объясняет, причем не только в вопросе об истинном отношении турецких исламистов к свободе искусства. С этим-то как раз все давно уже ясно. Зато становится понятным поведение самого Эрдогана, который зачастую во время публичных, в том числе международных мероприятий ведет себя, мягко говоря, не так, как полагается политическому деятелю. Грубит, хамит, строит собеседникам суровые рожи, повышает голос и так далее. Из-за этого даже возникло подозрение, что турецкий премьер — человек, который не слишком дружит со своей психикой. Но теперь понятно, что он просто играет — так же, как когда-то играл на сцене. Видимо, любовь к лицедейству у него в крови. Как же не покрасоваться перед такой аудиторией, которая в молодые годы ему и присниться не могла! Да и зрителей стало куда больше — миллионы. Трудно удержаться в строгих рамках протокола. Поэтому он и превращает зачастую трибуны, с которых вещает, в подобие театральных подмостков.

Зная истинную подоплеку эрдогановских "киксов”, их можно бы турецкому премьеру и простить. Ну, должна же быть у человека хоть одна слабость! Нельзя судить слишком строго. Непростительно другое: неприкрытое желание ограничить свободу творческого самовыражения, стремление сделать людей искусства поденщиками на службе политики, диктовать им условия работы. Самого-то Эрдогана, насколько можно понять, никто на сцене не ограничивал, хотя времена были куда как суровые — не нынешним чета. Впрочем, может, именно потому что его не ограничивали в творческом поиске, он понял, насколько опасным для властей может быть театральное искусство. И теперь, получив власть, расправляется со своими бывшими коллегами — артистами и режиссерами. Не знаем, как он блистал в роли масона (коммуниста, еврея и пр.) но подобная политика говорит о том, что роль премьер-министра — отнюдь не самая удачная в репертуаре Реджепа Эрдогана. Кстати, об этом свидетельствует не только его отношение к театру. Вожделенная роль нового османского султана ему тоже явно не дается. И возникает закономерный вопрос: не пора ли турецкому премьеру кардинально пересмотреть свой политический репертуар? Армен ХАНБАБЯН, NV.am