Analitika.at.ua. Отказавшись от публичных дебатов, Владимир Путин взял на вооружение гораздо более действенную тактику привлечения внимания к тезисам своей предвыборной программы. Многие плюются, но тем не менее все читают и обсуждают.

Если на прошлой неделе публике было представлено, так сказать, "введение", то на этот раз в статье "Россия: национальный вопрос" (опубликована в "Независимой газете" 23 января) речь уже зашла о более чем конкретном и вполне горячительном вопросе – национальном. Судя по первым откликам в блогах, подход Путина к национальному вопросу очень не понравился адептам лозунга "Хватит кормить Кавказ!" и тем, кто с упорством маньяков твердит о необходимости построения "русского национального государства".

Формулируя общий взгляд на решение национальных проблем, Путин фактически предлагает вернуться к истокам и вспомнить о том, что исторически Россия сложилась как "полиэтническая цивилизация, скрепленная русским культурным ядром". В основе этого феномена, существенно отличающегося и от американского "плавильного котла", и от национальных государств Европы, лежало гражданское и межнациональное согласие, основанное на взаимном уважении национальных и религиозных особенностей и традиций.

В этой полифонии не было ничего унизительного для русских, потому что именно русский культурный код скреплял все это разнообразие этносов, наций и религий. Да, можно сказать, что это имперская идеология, но она работала на протяжении веков, хотя полностью не снимала межнациональных противоречий и не могла гарантировать защиту от возможных эксцессов.

Здесь речь идет о том, что считать нормой, и в этой части текст Путина выглядит более чем убедительно. Тем более что ни современный мир, ни мировая история не могут предложить способа раз и навсегда снять эти противоречия. И Путин совершенно прав, когда, отмечая рост межэтнической и межконфессиональной напряженности, говорит о том, что проект "плавильного котла" уже не способен "переварить" все возрастающие миграционные потоки, а попытка заменить его "мулькультурализмом" провалилась.

Но если новое переселение народов, ищущих, "где лучше", привело к "кризису модели "национального государства", зачем России наступать на эти уже опробованные другими грабли? Тем более что у нее есть собственный, уже опробованный способ решения этих сложных проблем. Другой вопрос – как остановить процесс распада и отчуждения, запущенный в конце 1980-х, и вернуться к "единству в многообразии", доминировавшему и в Российской империи, и в Советском Союзе.

В том, что касается продвижения, пропаганды этой нормы, Путин предлагает учиться у американцев, которые насаждали "западный культурный канон", предлагая студентам список из 100 книг, обязательных для прочтения, и у Голливуда, успешно продвигавшего "американские ценности". Подчеркивая, что речь идет не о цензуре, премьер настаивает на том, что "государство обязано и имеет право направлять свои усилия и ресурсы на решение осознанных социальных, общественных задач, в том числе и на формирование мировоззрения, скрепляющего нацию".

За этой мягкой формулировкой прочитывает требование прекратить финансировать выпуск культурной продукции, работающей на разрыв общества. И в целом с этим трудно не согласиться, потому что государственная стратегия национальной политики, особенно в такой многонациональной стране, как Россия, должна работать на объединение, на выявление общих ценностей, которые легче всего отыскать в истории.

У нас любят говорить о великой истории России, однако при более внимательном рассмотрении становится очевидным, что она представляет собой трагедию, что, впрочем, справедливо и для истории любой другой страны. Но в этой трагедии есть катарсис, который позволяет принять ее как единую для всех, и именно такое восприятие должно стать скрепой гражданского и национального мира в стране.

Только в этом случае, как замечает Путин, возможно "формирование понимания единства исторического процесса, в котором представитель каждого этноса, так же как и потомок "красного комиссара" или "белого офицера", видел бы свое место" и ощущал себя наследником "одной для всех" – противоречивой, трагической, но великой истории России". С этим фундаментальным пониманием задач стратегии национальной политики все более-менее понятно.

Что именно надо делать, чтобы навести порядок в национальной политике и прекратить спекуляции на национальной теме в ситуации обострения проблем с мигрантами? Путин пытается ответить на этот вопрос, но эта часть его текста выглядит более слабой.

Первое, что бросается в глаза, – попытка свести все дело к административным или законодательным мерам: реанимировать не так давно упраздненный Миннац, не допустить создания региональных партий, в том числе в национальных республиках, повысить качество миграционной политики и пр.

Касаясь проблемы миграции, Путин предлагает ввести уголовную ответственность за нарушение миграционных правил и норм регистрации, ужесточить правила регистрации и вести санкции за их нарушение. Одновременно с "режимом благоприятствования в миграционной политике в пользу квалификации, компетентности, культурной и поведенческой совместимости" он собирается ввести для мигрантов экзамены по русскому языку, по истории России и русской литературе и основам российского государства и права.

Эти конкретные шаги, может быть, и могли бы способствовать некоторому упорядочиванию миграционной политики, но их явно недостаточно. При открытых границах с государствами СНГ и повсеместной коррупции законодательные и административные новации быстро превратятся в способ пополнения кошельков экзаменаторов и других непосредственных исполнителей. Но с чего-то все равно надо начинать, так почему не с экзаменов?

Подобным образом устроены и прочие конкретные предложения. Часть из них выглядит более-менее разумно. С другой стороны, нечто подобное уже говорилось – как правило, с нулевым результатом, что тоже понятно при таком количестве конфликтных зон и разнообразных интересов.

Но главная проблема состоит в том, что Путин, сознательно или по непониманию, упрощает некоторые крайне важные вопросы. Он, например, пишет, что "именно на коррупции расцветает этническая преступность", которая с правовой точки зрения, "ничем не лучше обычных банд". На деле этническая преступность гораздо хуже, потому что в ее основе лежит традиционный для окраинных народов принцип горизонтальных связей, подрывающий основы государственной вертикали, а межнациональные конфликты являются побочным продуктом этой порочной практики.

Не исключено, что со временем, столкнувшись с необходимостью анализировать и структурировать все остальные проблемы и вызовы, Путин копнет глубже. Но всерьез надеяться на это не стоит. С другой стороны, сам факт появления подобных публикаций может запустить процесс нелицеприятного обсуждения значимых тем, а это в любом случае полезно, тем более что ценностный подход Путина к национальному вопросу вполне соответствует русскому "культурному коду". Yтро.ru