Analitika.at.ua. Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган грозно заявил, что ждет извинений от канцлера Германии Ангелы Меркель. Во время своего визита на Кипр она раскритиковала Турцию и турок-киприотов за то, что они недостаточно активны в урегулировании кипрского вопроса. "Канцлер Германии показала, что она ничего не знает о кипрской проблеме, - раздраженно говорил глава правительства Турции. - Ее усилия направлены на то, чтобы угодить греческой части острова. Мы призываем канцлера изучить исторические факты и извиниться перед турками-киприотами, которые многим пожертвовали для достижения мира на Кипре". Более того, Эрдоган на встрече с региональными лидерами правящей партии заявил, что Меркель "не создаёт о себе впечатление как о дальновидном лидере, имеющем видение". Он также обвинил канцлера в забывчивости: "Я полагаю, г-жа Меркель забыла о том, что она же говорила ранее. Именно она заявляла, что было бы неправильно принять южную часть Кипра в ЕС".

Глава правительства Турции вернулся к этой теме и на пресс-конференции после встречи с премьером Катара Хамадом Бен Джасем Аль Тани в Дохе: "По-видимому, Ангела Меркель полагает, что кипрский вопрос - это процесс, который начался в период ее пребывания у власти. Ясно, что она не знает об истории кипрского вопроса. Если бы она поговорила с бывшим лидером главной оппозиционной партии, ей стало бы известно, кто несет ответственность за кипрскую проблему". В связи с этим Эрдоган напомнил о проведенном в 2004 году по инициативе ООН референдуме о путях урегулирования конфликта. Тогда турецкая сторона поддержала предложенный план, а греческие киприоты его отклонили. Премьер-министр Турции категорически подчеркнул, что Анкара не откажется от своей политики в отношении Кипра "даже в случае обещаний ускорить процесс вступления страны в Европейский Союз". В чем же дело, и какими обстоятельствами вызвано подобное раздражение Анкары?

Бывали времена, когда Турция рассматривала Германию в качестве одного из главных сторонников в процессе интеграции в ЕС. Еще 7 января 2010 года министр иностранных дел ФРГ Гидо Вестервелле уверенно утверждал, что "Германия не будет мешать Турции в её намерении интегрироваться в ЕС, при условии выполнения необходимых условий". Однако во время визита в Анкару в марте того же года канцлер Ангела Меркель сообщила, что правила игры изменились и Турция должна довольствоваться только статусом "привилегированного партнерства". Премьер-министр Турции отреагировал на это довольно остро: "Я не знаю такого статуса, как "привилегированное партнерство". Мы не рассматриваем такой вариант серьезно, он не имеет юридической основы. Нам предлагают нечто несуществующее. Все условия были согласованы на момент начала переговоров о вступлении. Турция будет продолжать вести переговоры только о полном членстве". В октябре того же года с визитом в Берлине побывал и Эрдоган. Повестка дня этих переговоров оказалась сложной для Турции: вступление в Евросоюз, положение в ближневосточном регионе с учетом событий, происходящих в Иране и Израиле, урегулирование турецко-кипрского конфликта, примирение между армянами и турками. Анкаре было не только рекомендовано продолжить курс модернизации в широком смысле слова, но и вплотную заняться теперь разрешением кипрской проблемы, являющейся "одним из главных препятствий для вступления Турции в ЕС". Это значит, что турецкую дипломатию заталкивают в тот самый политическом лабиринт, из которого она в 2004 году еле выбралась, обнаружив, что Кипр уже принят в члены ЕС.

Но сегодня эта проблема имеет иные "привязки". Еще 5 ноября 2003 года в докладе Комиссии Европейских Сообществ (КЕС) впервые появилась формулировка о том, что нерешенность кипрской проблемы может оказаться "серьезным препятствием" на пути Турции в Евросоюз". Правда, тогда урегулирование кипрской проблемы не выставлялось перед Анкарой в качестве главного критерия соответствия нормам ЕС. Только по мере активизации турецкой дипломатии по всем направлениям - от ближневосточного урегулирования до мирных кавказских инициатив - после отказа от присоединения к антииранским санкциям, срыва цюрихского процесса по нормализации отношений с Арменией, - в странах Евросоюза стала крепнуть уверенность в том, что именно Турция несет главную политическую ответственность за ситуацию на Кипре. Анкара оказалась под прессом давления на этом направлении. Тем более, что основные принципы построения единого государства на Кипре определены: в резолюциях ООН зафиксирована двухобщинная двухзональная федерация.

Но переговоры по кипрскому урегулированию актуальны не своей историей, а схемой. Известно, что согласно "плану Аннана" предусматривалось: в случае срыва переговоров развязки по спорным аспектам урегулирования выносятся на утверждение киприотов посредством раздельных референдумов в каждой из общин. Это положение уже тогда вызывало много вопросов своим ультимативным характером. Тем не менее греки-киприоты не стали их отвергать, чтобы не создавать репутацию "неконструктивно" настроенных переговорщиков и ставить под угрозу обещанную евроинтеграцию Кипра. Турки тоже рассчитывали на учет их интересов. Однако прямые межобщинные переговоры провалились. Финальный проект - "план Аннана V" - предусматривал узаконивание сохранения на постоянной основе на Кипре воинских контингентов Греции и Турции, цели которых выходили далеко за рамки собственно безопасности киприотов. При этом ограничивалась дееспособность основных органов власти нового государства. Ни одно решение в парламенте не могло быть принято без согласия турок-киприотов. Составляя меньшинство населения, обладая установленной половиной мест в верхней палате, они фактически получали бы право вето, проголосовав единодушно. Так что "план" принципиально менял государственное устройство Республики Кипр. Посредством учреждения нового государства из "образующих государств" предполагалось неформально приравнять международно-признанную Республику Кипр - члена ООН (по турецкой терминологии - Греческую администрацию южного Кипра) - к Турецкой республике Северного Кипра (ТРСК), не признанной никем, кроме Турции. Оговоренное в схеме "плана Аннана" проведение референдумов в обеих общинах, которые постфактум должны были бы утвердить привнесенное извне решение, вряд ли являлось полноценной альтернативой конституционному порядку. По сути, речь шла о формировании особых полномочий Генсекретаря ООН, сопоставимых с полномочиями Совета Безопасности ООН. Главной же опасностью для обеспечения стабильности в регионе, было то, что эта привносимая извне модель урегулирования консервировала межэтнические противоречия на острове, расширяла конфликтное пространство в стратегически важном районе Восточного Средиземноморья, что в перспективе привело бы к использованию фактора силы. Северная часть острова могла заявить о своем выходе из конфедерации и получала шанс на референдуме объявить или о присоединении к материковой Турции, либо требовать признания своей независимости. С учетом именно этой перспективы Анкара и ТРСК одобрили версию плана Аннана, а греки-киприоты выступили против. Тогда был задействован механизм арбитража Генерального секретаря ООН с целью представить на референдумы в обеих общинах "согласованный" текст итоговой договоренности. В последние дни перед референдумом, назначенным на 24 апреля 2004 года, стремясь повлиять на греков-киприотов и нейтрализовать опасения, связанные с отсутствием гарантий выполнения сторонами принимаемых обязательств, Вашингтон и Лондон представили в СБ ООН проект резолюции, по которой роль гаранта всех соглашений передавалась Совету Безопасности. США и Великобритании удалось заручиться поддержкой или нейтралитетом всех членов СБ ООН, кроме России. Москва воспользовалась право вето.

Российские возражения касались попыток извне оказать давление на киприотов и предопределить результат их волеизъявления. С учетом неразрешенных конфликтов на пространстве бывшего СССР - в зоне российских жизненно важных интересов - это имело особое значение. К тому же практически по турецкому сценарию действовала тогда и азербайджанская дипломатия в подходах карабахскому урегулированию. В Баку могли использовать по кипрской аналогии механизмы "навязанного арбитража", то есть принуждения Карабаха к миру. В дальнейшем позиция - недопущение навязывания извне какой-либо модели урегулирования - была развернута и положена в основу предложений о базовых принципах урегулирования региональных конфликтов. Среди них - уважение хельсинкского Заключительного акта, достижение договоренностей самими сторонами в конфликтах, безусловный учет позиций каждой из них, недопустимость силовых вариантов, бережное отношение к существующим переговорным и миротворческим форматам, поэтапность урегулирования, предполагающая приоритетность мер по неприменению силы, укреплению доверия и налаживанию диалога между сторонами.

Это был другой стиль дипломатии, который разваливал структуры закулисных договоренностей. Анкара оказалась не готовой к такому ходу событий. Поэтому перезапустить полномасштабный переговорный процесс по Кипру по старому сценарию не удалось. Теперь на Кипре реализуется наиболее простая переговорная модель: лидеры кипрских общин самостоятельно под эгидой ООН ведут поиск такого решения, которое соответствовало бы интересам всех киприотов: и греков, и турок. Хотя переговоры идут непросто, такой порядок находит растущую поддержку международного сообщества. Европейский парламент в своей резолюции от 12 марта 2009 года призвал Анкару содействовать созданию благоприятного климата для переговоров, выведя с острова свои войска и позволив двум лидерам "свободно вести переговоры о будущем своей страны". Европарламент также заявил о готовности принять "любые достигнутые общинами договоренности" при условии их соответствия принципам, на которых основан Евросоюз".

То есть, случилось так, что два стратегических партнера - Турция и Азербайджан - практически оказались перед одними и теми же проблемами в подходах к урегулированию схожих по своим параметрам конфликтов. А в геополитическом смысле проблемы Кипра и проблемы Карабаха выступают уже в качестве двух сообщающихся сосудов. Так что канцлер Ангела Меркель, вопреки утверждению Эрдогана, мыслит все же дальновидно. Отказ от предлагаемых Анкаре мер по кипрскому урегулированию снижает вообще миротворческий потенциал турецкой дипломатии: как можно мирить других, если сам дерешься. Regnum.ru