Analitika.at.ua. Проект "Старый Ереван", предполагающий архитектурно-градостроительную реконструкцию небольшого исторического квартала в центре города, всполошил Азербайджан возможностью Еревана продемонстрировать мировой общественности качество армянского зодчества XIX - начала XX вв., своими архитектурно-художественными ценностями способного конкурировать с европейским наследием той же эпохи. Отклик из Баку на столь "стратегически опасный" для Азербайджана проект был исполнен завсектором политических исследований администрации президента Азербайджана Фуадом Ахундовым в интервью ИА Regnum, который предложил армянским архитекторам помощь в виде "искренних" рекомендаций по восстановлению не известного истории ереванского "азербайджанского зодчества", попутно вывалив на читателя целые пласты спрессованной лжи об армянской архитектуре, существовании этноса в регионе, властях, ереванцах и обо всем остальном, что позволял объемный регламент интервью.

Обычно армянские ученые пренебрегают необходимостью откликаться на постоянные азербайджанские фальсификации, отчего аппетиты соседей все более разыгрываются и уже не только армянское наследие оказывается "азербайджанской собственностью", но и персидская крепость неожиданно очутилась в реестре "азербайджанского, мусульманского культурно-исторического наследия", прихватив заодно и пол-Еревана. Нетрудно увидеть истинную цель интервью - предложить ошарашенной новой версией истории мировой общественности "факт" существования в XVI веке "мусульманского азербайджанского архитектурного стиля".

По меньшей мере странно комментировать общеизвестные исторические факты, но приходится напоминать, что истинный облик средневекового Еревана никак не могло олицетворять "азербайджанское, мусульманское зодчество" хотя бы потому, что Азербайджана, в котором проживает ныне господин Ахундов, тогда вообще не было в природе. Название "Азербайджан" - тюркизированная форма персидского топонима "Азербайджан" - в применении к Азербайджанской Республике было впервые официально использовано 27 мая 1918 года со стороны членов мусульманской фракции Закавказского сейма, которые на своём заседании приняли решение провозгласить независимость Азербайджана, объявить себя Временным национальным советом страны. Этим актом, по мнению В.Бартольда и А.Реза, предполагалось объединение Азербайджанской Республики с персидской провинцией Азербайджан с подавляющим тюркоязычным населением.

Можно было бы предположить, что господин Ахундов, будучи заведующим сектором политических исследований администрации президента Азербайджана, каким-то образом знаком с политической историей и географией, однако его речь свидетельствует исключительно о полнейшем невежестве (оправданием, вероятно, служит то, что подобные "факты" он почерпнул из азербайджанских школьных учебников последних лет, однако для поддержания собственного презентабельного статуса, пожалуй, стоило бы обратиться к более компетентным источникам, не компрометируя президентский аппарат очевидной безграмотностью).

В качестве "научного открытия" должна сообщить лично господину Ахундову, что Эриванское ханство входило в состав Персии и глава администрации - сардар являлся наместником персидского шаха. Ни один ученый или политик никогда не оспаривал, что Персия (современный Иран) и нынешний Азербайджан - различные государства, и ни в одном мировом энциклопедическом издании, опубликованном до 1917 года, вообще не встречается название "Азербайджан" в применении той территории, на которой находится современный Азербайджан со столицей Баку.

К сказанному можно добавить информацию из Энциклопедии Брокгауза и Эфрона по статье "Баку": "Между населением преобладают две народности: 1) азербайджанские татары, совершенно неправильно называемые персами. Они мусульмане шиитского толка и подражают персам во многом, но их язык тюрко-татарский. Они составляют массу чернорабочих, но между ними немало купцов и владельцев нефтяных промыслов; 2) армяне, в руках которых большая часть торговли и многие нефтяные промыслы. Русских не так много, как армян и татар, но более, чем в других городах Закавказья, кроме Тифлиса, и притом не одних военных и чиновников, а есть владельцы и служащие на нефтяных промыслах, лучшие мастеровые, извозчики (последние исключительно молокане)".

Поэтому наглейший постулат Ахундова об азербайджанском владении Эриванской крепостью можно объяснить лишь привычным для азербайджанских псевдоученых стремлением путем фальсификаций и извращениями исторических фактов претворять в жизнь централизованную политику по "созданию древней истории государства Азербайджан". В данном случае не совсем понятно переименование Персии в Азербайджан: то ли Персия как государство в то время вообще уже не существовала, то ли Персия сформировалась позже цветущей государственности Азербайджана, то ли Персия (современный Иран) ныне составляет область Азербайджана. Голословно уместив государственность Азербайджана в рамки XVI века, господин Ахундов требует материального свидетельства о том, что "Ереван претендует на статус древнейшего города мира, так где же его древние архитектурные памятники?"

Можно было бы догадаться, что древнейшая датировка города никак не связана со средневековьем. Еревану скоро 2794 года, и это время исчисляется с года основания на горе Аринберд крепости Эребуни, которая, кстати сказать, живет и здравствует, но не в зоне бывшей крепости, а в юго-восточной части города (надеюсь, тут у господина Ахундова не возникнет новый вопрос, почему в ту эпоху крепость построили без учета положения центра современного Еревана).

В продолжение, если обратить внимание на лицемерно выраженное сомнение господина Ахундова в том факте, что "армяне чуть ли не 8000 лет жили и составляли единственный этнос в регионе", уведомляем, что в культурных слоях Еревана сохранились и исследуются материальные свидетельства эпохи палеолита: древнейшие поселения, крепости, дворцовые комплексы, пещеры-стоянки, которые имеют значительно более ранние, чем Эребуни (VIII-III вв. до Р.Х.), датировки - Шенгавит, 3 тыс. до Р.Х., Тейшебаини, 12 тыс. до Р.Х. (к юго-западу от центра Еревана). Таким образом, по данным археологических изысканий только на территории Еревана, армянский этнос обитает в регионе по крайней мере 14 тыс. лет, о чем и сообщаем. Чтобы не особенно занимать время читателей, с этимологией названий Эребуни, Эривань и Ереван предлагаем ознакомиться в энциклопедических мировых источниках.

Господин Ахундов пытается продемонстрировать свою компетентность, перечисляя известные имена: Шарден, Тавернье, Рубо, Гагарин, "забыв" при этом напомнить, что гравюры первых двух относятся к XVII вв., а картины двух последних датируются XIX веком, и, хотя крепость являлась не азербайджанской, а персидской, расскажем на основании архивных, документальных и литературных источников XIX - начала XX вв., в каком состоянии пребывала крепость в начале прошлого столетия. После перехода во владение русской администрации крепость остается местопребыванием главы региона - правителя Армянской области и позже - генерал-губернатора (до середины XIX века, когда резиденция губернатора перемещается в черту города).

Предпринятые новыми властями строительные работы на территории крепости начинаются с реконструкции фортификаций и некоторых перестроек, связанных с перефункционированием существующих сооружений. В число последних входят мечети, из коих одна была превращена русскими в арсенал, другая - в православный собор во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Поэтапно планировочная структура крепости регулируется, и в конце XIX века четко вырисовывается прямоугольная сеть улиц, выстраиваются корпуса казарм, госпиталя, тюремного замка и другие сооружения, а персидские строения сносятся (мне кажется, русских военных нельзя винить в последнем: ведь в то время они не могли предположить, что персидская крепость более чем через столетие может оказаться памятником не известного в то время государства). В таком виде в 1890-х годах крепость предстает перед английским ученым-путешественником Х.Ф.Б.Линчем, который увидел, что "длинные строения его (сардара. - М.Г.) обширного гарема разрушены, склады гарнизона и помещения для его придворных или совершенно исчезли, или находятся в стадии быстрого разрушения". Очевидно: говоря о вандализме властей Армении в контексте разрушения в 1964 году дворца Сардара и путая даты, господин Ахундов в очередной раз демонстрирует невежество или укоренившуюся склонность к фальсификациям.

То же относится и к "административным зданиям для руководства республики", которые построены не на территории крепости, а на бывшей Молоканской улице (ныне Григора Лусаворича), трассировка которой была осуществлена по плану 1856 года, а последнее здание мэрии занимает место, где размещались небольшие промышленные и торговые сооружения, возведенные во второй половине XIX - начале XX вв. И, между прочим, заверяем азербайджанского почитателя старины, что мемориальная доска о том, что "ссыльными декабристами в 1827 году была впервые поставлена бессмертная пьеса А.Грибоедова "Горе от ума" в присутствии самого автора", установлена на стене здания винного завода, строительство комплекса которого было начато еще в 1877 году на части территории бывшей крепости.

К вопросу о том, что "настоящий старый Ереван - Эриванская крепость", объясняю: старый Ереван - не есть Эриванская крепость, даже о расположении которой по отношению к городу господин Ахундов имеет весьма пристрастное представление, ибо крепость и собственно город находились на одном, левом берегу реки Раздан, а не на разных берегах. Если же он действительно видел упоминаемую им картину Шардена, было бы замечательно, если бы он обратил внимание на то, что запечатленная на заднем плане крепость занимает менее одной двадцатой общей территории города XVII века, и в таком же соотношении размеров крепость зафиксирована на плане 1808 года. Тогда каким образом этот маленький изолированный участок мог оказаться "настоящий старым Ереваном"? Куда же подевался собственно город с несколькими селитебными районами, с теми архитектурными особенностями, которые прекрасно видны на гравюрах Шардена и Тавернье?

Господину Ахундову сообщаем также, что Ереван начал "не строиться в период царской России", а реконструироваться, и особенно интенсивно во второй половине XIX века (планы 1837 и 1856 годов), преимущественно в пределах существующих ранее границ. Мероприятия второй половины XIX века были связаны с административной реформацией в 1849 году Армянской области (созданной после 1828 года в составе Эриванской и Нахичеванской провинций и Ордубадского округа) в Эриванскую губернию (включившую Армянскую область и Александропольскую провинцию) и имели целью создать облик города, соответствующий статусу губернского центра. Именно во второй половине XIX - начале XX вв., а не армянскими властями в советское время, спорадически сложившаяся средневековая застройка была разрушена, проложены прямые улицы, кварталы урегулированы и периметрально застроены зданиями, в своеобразной архитектуре которых гармонично сочетались мировые тенденции эпохи и армянские национальные традиции.

Далее: почему восстанавливать здания именно XIX - начала XX вв.? Потому, что богатое древнее и средневековое архитектурное наследие Армении, особенно многочисленные церковные комплексы и сооружения, составляющие часть сокровищницы мировой культуры, до последнего времени постоянно выступали в качестве субъективного фона для оценки более поздних гражданских зданий. Бесспорно, ценные монументальностью архитектурных форм, художественная выразительность и сила эстетического воздействия которых в сочетании с живописным декоративным убранством, величественной организацией внутреннего пространства, вытекающей в органичное взаимодействие с окружающей природной средой, - древнее и средневековое зодчество тем более импонировало патиной времени. Безусловное предпочтение отдавалось далекому прошлому как с точки зрения сохранения, так и научных исследований, вне границ которых долгое время оставалась городская архитектура XIX - начала XX вв. - сооружения, которые по своим ценностным критериям составляют важный историко-культурный материальный пласт современного города.

В принципе любой здравомыслящий архитектор понимает, что в проблемах сохранения архитектурного наследия к первой группе риска всегда относятся памятники именно гражданской архитектуры, составляющие фрагменты функционирующей городской застройки.

"Сердобольный" вопрос Ахундова, почему "армянские власти решили построить комплекс зданий в стиле XIX-XX вв.", абсолютно неуместен. В действительности речь идет вовсе не о новоделе, а о восстановлении, монтаже ранее демонтированных исторических зданий. Демонтаж был в свое время осуществлен в связи с градостроительными реконструктивными мероприятиями, и, как обычно в таких случаях бывает в исторических городах, власти и архитекторы более ориентировались на решение современных задач и менее - на сохранение старой застройки. В конечном итоге здания именно XIX - начала XX вв. пострадали не только физически, но и в контексте понимания окружающей среды, оставшись один на один с крупномасштабной застройкой. Как раз в стремлении создать целостную и гармоничную в архитектурно-художественном и градостроительном плане среду и рационально функционирующую инфраструктуру заключается идея регенерации выбранной территории.

Кстати сказать, замысел реконструкции данного исторического квартала существует не несколько лет, а почти четыре десятилетия. Он родился в недрах отдела памятников ГлавАПУ в 1970-х годах в голове нынешнего автора проекта "Старый Ереван" с целью сохранения комлексно сложенной застройки памятников истории и культуры, в которой были удержаны все характерные особенности и колорит городской среды XIX - начала XX вв. (в качестве материальных доказательств можем предложить письменные свидетельства - документы и статьи в прессе того времени. По крайней мере в 1984 году задача регенерации квартала Главного проспекта рассматривалась в работе "Жилые дома Еревана XIX - начала XX вв.", в которой, между прочим, отведено место и жилым домам персидского, но не азербайджанского населения Еревана).

Создание исторического заповедника в центре Еревана, надо сказать, нисколько не является идеей армянских властей, как безапелляционно утверждает господин Ахундов, приписывая к вышесказанному и какие-то речи президента Азербайджана И.Алиева, а ответом на постоянные требования ереванской общественности, именно той ее части, которая, по мнению Ахундова, "совершенно не знает о том, как выглядел город лет 100-150 назад". Если тем не менее он столь уверен во влиянии выступлений азербайджанского президента на решение армянских властей в данном вопросе, могу лишь от имени ереванской общественности искренне поблагодарить его за невольно оказанное содействие в стимуляции разрешения задачи.

Проект "Старый Ереван" не ставит перед собой цель воссоздания какого-либо исторического периода города, а имеет в виду регенерацию старого квартала между улицами Арами, Езника Кохбаци, Павстоса Бузанда и Абовяна, в котором сосредоточена историческая селитебная застройка, датированная XIX - началом XX вв. Для сохранения исторических зданий, как известно, составляются списки памятников истории и культуры на основании критического отбора объектов по их ценностным категориям, прежде всего исторической и архитектурно-художественной значимости. В результате в столь интересующем господина Ахундова квартале не представляющие ценности здания были снесены (надеюсь, такое обстоятельство не очень расстроит господина Ахундова, поскольку все дома принадлежали армянам), что соответственно нарушило характерную для архитектуры эпохи целостность периметральной застройки. Отсюда возникла необходимость заполнения прорывов застройки. Не будем перечислять возможные научные методы реконструкции среды, но одним из них является направление, при котором используется возведение зданий, гармонично вписывающихся в среду, то есть по своему архитектурному решению идентичных существующим. Оптимальным вариантом в ереванском случае следует считать монтаж разобранных ранее зданий, что позволяет решить одновременно две первостепенные задачи - восстановление эстетических категорий среды и восстановление архитектурно ценных памятников, удачно вписываемых в имманентное, уже существующее историческое пространство.

Вот и все. Вся проблема состоит в том, чтобы сохранить имманентную среду исторического квартала с его колоритом и существующей периметральной застройкой XIX - начала XX вв. Стоило ли из-за этого устраивать истерику?

Мариетта ГАСПАРЯН, доктор архитектуры

P.S. Затрагиваемые в интервью вопросы о "корректном" сохранении армянских памятников в Азербайджане и Грузии и о том, что в Армении сносятся памятники мусульманской архитектуры, настолько несусветно цинично передернуты, что напрашивается ответ в недопустимом для приличного издания литературном стиле повествования, который мы себе не можем позволить. Читателям заметим только, что если в Ереване несколько лет назад была осуществлена серьезная реконструкция персидской Голубой мечети (не азербайджанской), а государственные списки памятников истории и культуры содержат многочисленные объекты нехристианского зодчества (не азербайджанского), в Нахичевани совсем недавно было зверски уничтожено грандиозное армянское кладбище с тысячами уникальных хачкаров. «Голос Армении»