Analitika.at.ua. Проблема распространения ядерного оружия и оружия массового поражения (ОМП) в целом является сегодня самой приоритетной задачей глобальной безопасности. Из проведенных еще во второй половине прошлого века комплексных исследований следует, что применение ОМП может привести к катастрофе планетарного масштаба. Казалось, что после завершения «холодного» противостояния США-СССР такой апокалиптический сценарий человечеству больше не грозит. Однако в действительности дела обстоят иначе. Стороны Холодной войны серьезно подходили к этой проблеме и разработали (особенно после Карибского кризиса 1962г., когда человечество оказалось на грани ядерной войны) множество договоров и механизмов, которые по сей день регулируют «ядерные» отношения этих держав и снижают вероятность применения ОМП. Заметим также, что конфронтация США-СССР (НАТО-Варшавский договор) шла в рамках «стратегии сдерживания» и «доктрины взаимно гарантированного уничтожения», что также снижало ядерные риски.

Сегодня число членов «ядерного клуба» довольно велико (США, РФ, Великобритания, Франция, Китай, Израиль, Индия, Пакистан, Северная Корея) и имеет тенденцию к росту. Между тем «ядерные отношения» между азиатскими странами этого клуба трудно назвать урегулированными: они не ведут диалога по данному вопросу, а консультативных функций МАГАТЭ недостаточно для восполнения этого пробела.

В плане оценки рисков приоритетную важность имеют также мотивы, побуждающие то или иное государство обзавестись ядерным оружием. Не обращаясь к прецедентам Индии, Пакистана и Северной Кореи, попытаемся вкратце обсудить «ядерную» ситуацию в самом взрывоопасном регионе – на Ближнем Востоке, что имеет непосредственное отношение к безопасности Армении (РА и НКР).

Хотя власти Израиля официально и не признают этого, но это государство имеет ядерное оружие еще с 70-х гг. прошлого века, и его запасы оцениваются как минимум в 200 единиц. Учитывая экстремистские подходы некоторых региональных стран к самому факту физического существования этого государства, следует признать, что стремление Израиля обладать ОМП в известной степени обоснованно. Безусловно, в этом вопросе есть свои нюансы, однако, в любом случае, очевидно, что Израиль действует в рамках стратегии «сдерживания противников и нанесения им неизбежного сокрушительного ответа».

В то же время в плане ядерного вооружения Израиль сегодня является монополистом в регионе и, как показали авиаудары, нанесенные по ядерным центрам Ирака (1981г.) и Сирии (2007г.), делает все возможное для сохранения своих позиций. Не вызывает сомнений, что Израиль повел бы себя точно так же со своим основным конкурентом – Ираном, если бы имел соответствующие ресурсы и уверенность в том, что последствия не окажутся пагубными для него. С этой точки зрения попытаемся вкратце рассмотреть также вопрос ядерной программы Ирана.

Если принять в качестве возможной рабочей гипотезы, что Иран в рамках своей ядерной программы разрабатывает ОМП, то следует констатировать, что это государство также действует в контексте защиты своего суверенитета и избранной народом системы управления. Иными словами, сегодня это изолированное и подвергшееся тяжелым экономическим санкциям государство, имеющее напряженные отношения с ядерным монополистом Израилем, пожалуй, в известной степени вынуждено, в качестве аргумента самозащиты, разрабатывать ядерное оружие.

Возможно, это звучит несколько странно, однако следует признать схожесть мотиваций Ирана и Израиля в вопросе ОМП. Примечательно, что в обеих странах (в каждой – в своей мере) определенную роль в механизмах принятия политических решений играют представления, обусловленные религиозно-духовными и цивилизационными факторами. Принято считать это обусловливает взаимную бескомпромиссность, однако богатое цивилизационное прошлое может служить также основой для того, чтобы эти страны нашли взаимоприемлемые подходы. Принимая во внимание значительную активизацию и усиление суннитского фактора после «арабской весны», такой сценарий имеет также прагматическую аргументацию, поскольку возможный диалог Израиль-Иран определенным образом сбалансирует соотношение сил в регионе.

Безусловно, вышеприведенные соображения полностью не исключают возможности конфликта США, Израиль – Иран, однако, думается, основным источником ядерных угроз в регионе являются не Израиль и Иран, а конкурент этих двух стран – Турция.

Такая версия обусловлена не только тем важным обстоятельством, что в течение последних нескольких десятилетий эта страна стремилась и сумела сформировать соответствующие «ядерные» инфраструктуры в управленческой, научно-технической, сырьевой и других сферах, которые дадут ей возможность в обозримом будущем создать ядерное оружие: известно, что подобными возможностями обладает также ряд других стран. Исходящая от Турции ядерная угроза опирается на тот факт, что эта страна, чей суверенитет или физическое существование не подвергаются опасности (в отличие от Израиля и Ирана), может применить ядерное оружие не для самозащиты, а в чисто экспансионистских целях, а также по идеологическим и реваншистским соображениям. Подобный вывод обусловлен следующими объективными обстоятельствами:

- распространенные и официально поощряемые в современной Турции идеологии (неоосманизм, неопантюркизм, неопанисламизм) имеют четкую экспансионистскую направленность и опираются на реваншистские и радикально националистические доктрины;

- современная Турция, опираясь на постулаты вышеупомянутых агрессивных идеологий, открыто стремится играть решающую военно-политическую роль и урвать свою «долю» в происходящих в регионе процессах геополитического и геоэкономического перераспределения;

- Турция, в отличие от Израиля и Ирана, является геноцидогенным государством: она на государственном уровне организовала массовое уничтожение армян, греков, курдов и ассирийцев, исходя из их этнической принадлежности.

Последнее обстоятельство, а также то, что современная Турция как государство в этом регионе сформировалась лишь в средневековье, свидетельствуют о том, что, в отличие от Израиля и Ирана, у этого государства нет соответствующих цивилизационных традиций и политических «табу», которые ограничили бы выражения ее военно-политической агрессивности, в том числе в контексте применения ядерного оружия. Гагик Арутюнян, исполнительный директор НОФ «Нораванк»