Analitika.at.ua. Представляем статью председателя постоянной комиссии Национального собрания Нагорно-Карабахской Республики по внешним сношениям Ваграма Атанесяна.

Азербайджанский автор Рагим Гумбатов в полемике по истории "Карабахского ханства” делает "небольшое отступление” и цитирует из труда Раффи "Меликства Хамсы” следующее: "Предки всех меликов Карабаха носили титул "юзбаши” и добавляет: "Отметим, что "юзбаши” – слово тюркское… Также отметим, что если все предки меликов носили тюркский титул, это, согласно элементарной логике, означает одно – предкам меликов присваивали это "звание” тюрки”.

Ничего не попишешь – "логика” сногсшибательная. Всем известно, что слово "хан”- монгольское. И что? "Хан Карабаха” был монголом? Или же монголы присваивали ему это "звание”? В современной азербайджанской армии офицеры носят воинские звания "полковника”, "лейтенант-полковника”. Эти слова не имеют никакого отношения к тюркскому языку, однако от этого офицеры азербайджанской армии не перестают быть тюрками или азери-тюрками. Главное в приведенной Гумбатовым цитате то, что еще до меликов Хамсы Карабахом правили их предки - армяне, состоявшие на службе у Персии. Таким образом, Гумбатов развенчивает миф официальной азербайджанской пропаганды о том, "что до 1828 года в Карабахе армян не было”. А как быть с тезисом президента Ильхама Алиева о том, что "в Карабахе армяне гости”, если Гумбатов, своевольно трактуя слова Раффи, все же приходит к выводу, что носившие титул "юзбаши” предки меликов Хамсы были армянами? Ох, как жалко мне моего оппонента! Как хочется сказать ему: ”Не вызывай огонь на себя”.

Но пойдем дальше. Гумбатов пишет: "Интересно, но факт, что ни в одном веке с первого до двадцать первого ни один армянский, русский, французский, немецкий и далее по списку, автор, ученый не знали и не знают такую страну, как Армения, в составе которой «находился Карабах». Так ли на самом деле?  Посмотрим: "За Берда”а и Шамкуром народ из племени армян. Путь из Берда”а в Дабиль идет по землям армян, и все эти города в царстве Санбата, сына Ашута”, – пишет арабский историк 10 века Истахри. Напомним также, что упомянутого царя арабы именовали "Сахл ибн Сунбат ал-Армани”. Надеюсь, Гумбатов понимает смысл словосочетания "ал-Армани”.

А вот свидетельства побывавшего первым в Карабахе европейца: "По смерти Тамерлана попал к сыну его, владевшему двумя королевствами в Армении. Этот сын, по имени Хах-Рох, имел обыкновение зимовать на большой равнине, именуемой Карабаг и отличающейся хорошими пастбищами. Ее орошает Кур… и возле берегов сей собирается самый лучший шелк. Хотя эта равнина лежит в Армении, тем не менее, она принадлежит язычникам. В деревнях проживают также все армяне, однако они принуждены платить дань язычникам”. Так пишет Иоганн Шильтбергер, автор 15 века.

Что касается русских авторов, то приведем мнение Потто: "Среди обломков некогда великого армянского царства Карабах, принадлежавший персиянам, один сохранил у себя, как памятники минувшего величия, те родовые уделы армянских меликов, которые занимали собой все пространство от Аракса до реки Курак, верстах в 20-ти от Ганджи, нынешнего Елизаветполя. В Арцахе, или в Нижнем Карабахе, эти родовые уделы были: Дизак, Варанда, Хачен, Чароперт и Гюлистан, собственно и составлявшие Карабахское владение, как о том упоминают старинные русские акты. Горная часть Карабаха, Сюник или Зангезур, заключала в себе только одно значительное меликство – Каштахское, окруженное землями других более мелких армянских владений, а часть, прилегавшая к самому Араксу, по преимуществу была населена татарскими кочевниками. Среди разрушения и общего погрома армянского царства владетели этих уделов, мелики, одни сумели сохранить за собой старинные наследственные права и даже удержать в стране почти до самого начала XIX века тот политической строй, который сложился здесь со времен персидских царей Сефевидов. Как вассалы Персии, они утверждались в своих наследственных правах персидскими шахами и платили им дань, но зато сохранили политическую самостоятельность во внутреннем управлении своими землями, имели свой суд и расправу, свои укрепленные замки и даже собственные дружины, которые охраняли край от лезгин и турок”.

Касаясь темы "муганского курултая”, Гумбатов умозаключает, что "Надир шах был политиком, и, как известно, чтобы получить больше голосов на выборах, политики все, что хочешь наговорят и наобещают”. Обратите внимание, что Гумбатов здесь оппонирует моему утверждению о том, что именно с этого "повеления”, то есть с того, как Надир шах вывел Хамса из подчинения Гянджинского бегларбекства, берет начало территориально- правовая субъектность Карабаха. Странно, но факт, что Гумбатов рассуждает так, как будто Надир-кули хан созвал этот "курултай” с тем, чтобы "выборщики избрали его шахом и дабы получить больше голосов, наобещал лишнего”. То есть, говоря современным языком, грозный Надир-кули, до этого разбивший огромное турецкое войско под Ереваном, "так нуждался в голосах 5 армянских меликов Хамсы, что подкупил их пустыми политическими обещаниями, не имеющими под собой реально ничего”?.

Обратим внимание еще и на то, что прежде чем "винить” Надира в политиканстве, Гумбатов вообще сомневался в участии армянских меликов на "курултае”. Где тогда логика: как в одно время шутливо пел Рашид Бейбудов - "если это кошка, то где плов, если это плов, то где кошка”? То есть, если меликов Хамсы не было среди "выборщиков”, как мог "политик” Надир "наговорить лишнее”, а если все же они присутствовали на "курултае”, то тогда получается, что прав я, утверждая, что они были приглашены туда как равноправные с ханами и другими знатными персидскими вассалами и получали "автономию в составе Персии”, что означает одно: с того "повелительного” акта и берет начало правосубъектность Карабаха. Доводы Гумбатова алогичны еще и потому, что если Надир был "политиком и вел предвыборную агиткампанию”, то зачем тогда он лишил Гянджинских ханов права управлять Карабахом и некоторыми другими территориями? Ведь они, несомненно, в персидском государстве имели намного большее влияние и сторонников, чем мелики Хамсы.

Далее Гумбатов пишет, что если вопрос престолонаследия Персии решался на "муганском курултае”, если "выборщиками были Гянджинские и другие ханы”, значит "судьбу Ирана решали азербайджанцы”. Не знаю, как Гумбатов понимает историю вообще и данный вопрос в частности, однако факт, что "азербайджанские ханы” и другие были приглашены на "курултай” Надир-кули ханом и что перед всеми он сам провозгласил себя шахом Ирана, говорит о том, что все "приглашенные” были в роли безмолвных зрителей. Кроме одного – католикоса всея Армении и всех армян, которого Надир-кули удостоил чести произнести напутственную речь и благословить свой меч и шахскую мантию. Однако это вовсе не означает, что в 1736 году "судьбу Ирана решали армяне”.

Гумбатову кажется "забавным” момент в моей статье, где речь идет о том, как Панаха лишили "должности”. Он пишет, что "в приведенной части статьи карабахского депутата связь и логика не присутствуют, как можно "сказать, что Керим-хан лишил Панаха всяких прав и почестей”, если сына его усадили в ханское кресло, самого пригласили поехать с ним в Шираз”. Но, помилуйте, люди добрые, если вместо живого, здравствующего человека на его "должность” назначают другого, пусть его сына, не лишают ли его тем самым всяких прав и почестей? Отстранение Панаха от "должности хана Карабахского” может означать лишь одно: фактический правитель Персии Керим-хан ему больше не доверял. И то, что спустя некоторое время он "умер своей смертью” в Ширазе – тому косвенное подтверждение. Если Гумбатов знаком с трудом Раффи, то он, наверное, знает, как армянский автор описывал смерть Панаха.

Гумбатов пишет, будто "даже после смерти Атанесян не оставляет в покое Панах хана”. Что он имеет против меня в данном случае? Оказывается, его задели следующие мои строки: ”Факт, что "его останки были похоронены в Агдаме”, а не в Шуши в "его столице”, говорит сам за себя: в Шуши Панах-хан не имел собственной земли, так как Варандинское меликство, на территории которого "Панах- хан начал строить Шуши” было христианским, армянским и там, естественно, не нашлось места для погребения тела мусульманина Панаха”. Гумбатов оппонирует: "Во-первых, сказали же, "похоронен в собственной усадьбе””. Да, сказано, но тут же добавлено – "в местечке, именуемой ныне Агдам”. Так пишет азербайджанский автор 19 века. Значит, во времена Панаха "его собственная усадьба” еще не имела наименования. Во-вторых, я же не отрицаю, что "Панах был похоронен в собственной усадьбе”. Я всего лишь констатирую факт, что останки хана Карабаха были похоронены не в Шуши. И все. А то, что " у Панах хана могло быть такое завещание или пожелание”, как фантазирует Гумбатов, то это его право. От этого суть вопроса никак не меняется. Даже наоборот: как известно, люди в большинстве случаев желают быть похороненными на родной им земле. Значит, по версии Гумбатова, Панах считал родной для себя "агдамскую” землю. Хотя, если верить Раффи, "собственную усадьбу” Панах купил у Хаченского мелика.

Что касается "мощного государства, построенного Панахом, о котором даже Википедия с ее недружественным интерфейсом к азербайджанцам пишет ”при нем к Карабаху был присоединен Зангезур и поставлены в зависимости ханы Гянджи, Нахичевани, Эривани и Ардебиля, а также ликвидировано самоуправление армянских меликов Карабаха”, то, во-первых, в Википедии так сказано не о Панахе, а об Ибрагим "хане”, во-вторых, в своих комментариях к тексту первоисточника, которого цитирует Википедия, даже академик Зия Буниадов был вынужден сказать, что тут «автор явно преувеличивает”, в-третьих, ни при Панахе, ни при Ибрагиме самоуправление армянских меликов не было ликвидировано. И наконец, Гумбатов просто напрашивается на жалость, когда, не находя другого аргумента, пишет, что неимение собственной земли в Шуши это "лишнее доказательство демократичности Панах хана, не "приватизировавшего” для себя кусочек города, которого сам и построил”.

Ну что ж, со своей стороны я тоже выражаю признательность Рагиму Гумбатову, благодаря которому были выявлены все несуразицы азербайджанской пропаганды об "исконно тюркском Карабахе”. Надеюсь, что ему придется "держать оборону” еще долго. Но не на полях "интернет-войны” с нами, а – с апологетами "историографической концепции” Зии Буниятова, козырные карты которого так бездарно транжирил Рагим Гумбатов.