Analitika.at.ua. В преддверии 20-летия Операции «Кольцо» творческая группа проекта «Обыкновенный геноцид» продолжает встречи и интервью с людьми, ставшими свидетелями событий 1988-1992 гг. в регионе конфликта. Представляем вниманию читателей интервью с Вячеславом Леонидовичем Блохиным, который в 1990-91 гг. был майором, старшим оперуполномоченным Восьмого Главного управления МВД СССР и входил в состав созданной в Нагорном Карабахе Следственно-оперативной группы МВД СССР (СОГ).

- С какой целью была создана в Карабахе Следственно-оперативная группа?

- Ситуация в Карабахе к осени 1990 года была уже довольно сложной. Убийства с обеих сторон, нападения на колонны, угон скота, грабежи, обстрелы населенных пунктов, особенно окраинных. Задача Следственно-оперативной группы (СОГ) заключалась в профилактике и расследовании преступлений, совершенных на межнациональной почве, работе с населением с целью предотвращения конфликтных ситуаций, а также участии в совместных рейдах по изъятию незаконно хранящегося оружия. По прибытии в Степанакерт распределили обязанности членов группы, и вместе с несколькими коллегами я выехал в Мартакерт, где и пробыл около 3 месяцев.

Еще до моего прибытия в Карабахе стала появляться информация о том, что на азербайджанской территории действуют нелегальные формирования - ОМОН, которые угоняют скот, совершают набеги. Причем эта информация поступала как от местных правоохранительных структур, так и от военных. Поэтому руководство нашей СОГ решило провести рейд-расследование с целью выяснить: существуют ли подобные формирования на самом деле, где они располагаются, их состав и задачи. Возглавил группу по проведению этого рейда полковник Василий Семенович Ткач, я также был включен в ее состав.

Помню, еще до того, как была сформирована группа, произошел такой инцидент. Как-то в Мартакерт поступила информация о нападении на одну из так называемых смешанных семей. Это были люди, не пожелавшие расстаться со своими родными другой национальности, поэтому они не могли жить ни в азербайджанских, ни в армянских селах. Им приходилось селиться на нейтральной полосе, где их никто не охранял, никто не защищал, они жили под постоянной угрозой и им всегда очень сильно доставалось. После получения сигнала я выехал на место.

Муж в этой семье был армянин, жена – азербайджанка, несколько малолетних детей. Они рассказали нам, что ночью в их небольшой домик ворвались четверо или пятеро в омоновской форме с автоматами, открыли огонь и забрали скот, муку и практически все продукты питания. Тем самым семью обрекли, по сути дела, на голодную смерть, потому что достать еду им было негде. Мы осмотрели комнату, где спали дети: пули прошли над детской кроваткой, и если бы девочка чуть-чуть приподнялась, она, несомненно, была бы убита. Я расспросил хозяйку, и она принялась утверждать, что нападавшие были азербайджанцами. Она настаивала на этом, говоря, что сама азербайджанка и может четко отличить армян от соотечественников.

В тот же день я поехал в Агдам, где меня приняло руководство милиции. Рассказал о происшествии и попросил оказать помощь. В ответ мне было сказано, что я, видимо, еще недостаточно знаю армянский народ. Мол, они вполне могут переодеться в омоновскую форму и совершать такие налеты. Мне также предложили с подобными вопросами обращаться не к ним, а к армянской стороне. Этот случай и стал причиной того, что я выразил желание войти в группу, организованную для проведения рейда.

- Какова была основная цель рейдовой бригады?

- Нам предстояло проехать по территории Нагорно-Карабахской области и установить наличие отрядов ОМОН. Ставилась задача выявления и сбора информации о преступлениях, совершенных на национальной почве. В общей сложности на это понадобилось четверо суток. Для получения информации мы обращались главным образом в территориальные органы власти и правоохранительных структур. Удалось выяснить, что в эти отряды ОМОН входили главным образом азербайджанцы-беженцы из Армении, курс их подготовки был небольшой – дней 20, в течение которого их учили пользоваться оружием. У них на вооружении были автоматы, чего нельзя было сказать про местную армянскую милицию, у которой еще до нашего приезда было изъято оружие и оставлены только пистолеты.

Кстати, несколько раз нам удалось встретиться с членами отрядов ОМОН и побеседовать с ними. Это было достаточно рискованно, потому что руководство этих отрядов, в отличие от рядовых бойцов, прекрасно во всем разбиралось, и им вовсе не нужна была огласка. Это были организованные подразделения, структура, которая могла бы дестабилизировать ситуацию в Нагорном Карабахе посредством угона скота вместе с пастухами, налетов и т. д. Но вот для ведения боевых операций эти люди совершенно не были подготовлены. И их главная задача заключалась именно в дестабилизации обстановки. Судя по оперативной информации, подразделения ОМОНа занимались главным образом грабежами, причем не только армянских селений – иногда они не брезговали и имуществом своих же соотечественников.

- В это время уже действовал Указ Горбачева о проверке паспортного режима с целью выявить незаконные вооруженные формирования. Этот Указ не распространялся на азербайджанский ОМОН?

- Дело в том, что проверки паспортного режима проводились только в армянских селах, на азербайджанской территории эти проверки не проводились. Поэтому выявить подразделения ОМОН таким образом было невозможно. По итогам нашей работы был составлен отчет, который был отправлен в Москву. Подробности я не знаю, потому что сразу после этого вернулся в Мартакерт. Но каких-либо заметных изменений или предпринятых мер не последовало.

- Что вам еще запомнилось за период работы в Нагорном Карабахе?

- Мне бы хотелось еще вспомнить об обстоятельствах смерти судмедэксперта-армянина и его фельдшера. Этот трагический случай произошел в дни моего пребывания в Мартакерте. Я встретился с этими людьми недалеко от Ленинавана, они направлялись в Мир-Башир для того, чтобы произвести вскрытие тела азербайджанца, найденного мертвым на нейтральной полосе. На трупе не было никаких видимых повреждений, указывавших на убийство, однако азербайджанцы обвиняли в его смерти армян. Поэтому было принято решение о совместном вскрытии тела судмедэкспертами из Степанакерта и его учеником-азербайджанцем из Мир Башира.

В назначенное время, однако, специалист-азербайджанец не прибыл в Степанакерт, и судмедэскперт-армянин единолично принял решение поехать самому в Мир-Башир и произвести вскрытие. Его пробовали отговорить, потому что это был рискованный шаг, но он настоял на своем, стремясь установить истинную причину смерти азербайджанца и тем самым несколько смягчить накаленную ситуацию. На машине нашей СОГ и в сопровождении армянской милиции их подвезли к нейтральной территории, где эксперта и фельдшера встретил замначальника райотдела ВД с двумя милиционерами, которые обещали обеспечить их безопасность.

Уже темнело, когда из Степанакерта нам поступила команда выехать в Мир-Башир и выяснить: почему они до сих пор не вернулись. Вместе с вооруженной охраной мы погрузились в БТР и выехали, но на подступах к Мир-Баширу вынуждены были выйти из машины: там были бетонные ограждения. Связались с отделением милиции и попросили прислать за нами машину. Приехали за нами быстро, и мы предупредили водителя БТР, что если не вернемся через полчаса, то надо поехать в Мартакерт и сообщить командованию.

Перед входом в райотдел мы увидели машину скорой помощи, сотрудники которой, как выяснилось, оказывали помощь замначальнику отдела. Выяснилось, что у него случился сердечный приступ после произошедших там событий. А произошло следующее.

Судмедэксперта с фельдшером привезли в морг, где он приступил к вскрытию. Между тем перед моргом собралась большая толпа родственников погибшего и местных жителей. Выставленная охрана не смогла сдержать их, они ворвались в морг и убили и судмедэксперта, и фельдшера. Толпа вынесла их тела на площадь и хотела сжечь, но милиция и сотрудники прокуратуры не допустили этого.

В разговоре с сотрудником прокуратуры нам предложили взять с собой тела двух армян и увезти в Мартакерт, но мы отказались, поскольку наше возвращение с трупами на броне БТР было чревато непредсказуемыми последствиями. Договорились, что за телами приедут на следующий день. Мы вернулись в Мартакерт и доложили о произошедшем своему руководству. На следующий день в Мир-Башир двинулась уже целая колонна. А милиция приняла все меры, чтобы разогнать ждавшую их толпу. Тела беспрепятственно забрали и доставили в Степанакерт.

Хочу особо подчеркнуть: этот судмедэксперт-армянин был уверен, что их не тронут. Он говорил, что всю жизнь проработал и жил среди азербайджанцев, и что хочет только помочь выяснить истину о гибели азербайджанца.

От редакции. Виктор Кривопусков в книге «Мятежный Карабах» так пишет о результатах рейда СОГ:

Как показал конспиративный рейд нашей группы, в Азербайджанской ССР действовало несколько десятков незаконных, вооруженных автоматами омоновских групп. Днем они отсыпались в специальных базах-лагерях на территории азербайджанских населенных пунктов, а ночью нападали на армянские села, животноводческие фермы, бесчинствовали на дорогах, убивали, грабили. Были случаи, когда убивали и грабили и азербайджанских жителей.

Сведения, собранные нашими товарищами, оказались просто ошеломляющими. Они не только подтвердили известные ранее факты, но и практически раскрыли незаконные действия МВД Азербайджана, а значит, руководства республики по использованию преступных вооруженных формирований против армянского населения Карабаха. Своими террористическими вылазками, убийствами, поджогами, угоном скота эти бандиты создавали для армян нетерпимые условия, обостряли межнациональный конфликт. Panorama.am