Analitika.at.ua. Почти два века отделяют нас от даты рождения великого мариниста Ованеса Айвазовского, творчество которого определяет целую эпоху в истории мирового изобразительного искусства. Но интерес к его личности и искусству не ослабевает и сегодня. И без стремления сказать что-то новое, свое, заслуживающее внимания читателей писать об Айвазовском невозможно. Вот и объемистая книга-альбом заслуженного деятеля искусств РА Шаэна Хачатряна, вышедшая недавно в Ереване в издательстве "Тигран Мец" и посвященная творческому наследию Айвазовского, дополняет наше представление об искусстве живописца-подвижника, более подробно и точно освещает некоторые факты и события жизни художника.
ОЧЕРК-ЭССЕ Ш.ХАЧАТРЯНА написан на одном дыхании, хотя на изучение материала потрачены годы. Издан альбом на трех языках - армянском, русском (в прекрасном переводе Георгия Кубатьяна) и французском. Он привлекает блеском литературной формы, определенностью оценок, глубиной анализа, взыскательной любовью к художнику и его искусству. Этот труд огромен и вызывает чувство благодарности. Почти каждая страница очерка содержит почтительное признание огромной работы, выполненной другими исследователями творчества мариниста. Однако там же можно встретить и прямую полемику, касающуюся вопроса национальной принадлежности великого художника.
Альбом Хачатряна ценен и тем, что в нем помимо лучших работ Айвазовского проиллюстрированы несколько десятков почти неизвестных прежде полотен, найденных искусствоведом в разных городах мира, - Париже, Лондоне, Венеции, Нью-Джерси и других. Особый акцент в книге сделан на тесных связях Айвазовского с армянским народом, во многом обусловивших его творческую индивидуальность.
- И все же чем продиктован столь пристальный интерес к творчеству Айвазовского?
- Когда-то творчество Айвазовского повлияло на выбор моей профессии, - рассказывает Ш.Хачатрян. - В детстве мои родители чудом уцелели во время Геноцида 1915 года. И после мучительных скитаний попали в Сирию. В 1946 году, когда мне было 12 лет, наша семья репатриировалась в Армению. В Ереване мы жили поначалу в очень тяжелых условиях, и я забыл о своей любви к рисованию. Но через несколько лет случайно увидел в одном журнале репродукции морских пейзажей, и они перевернули мне душу. Путь моей жизни определился - я решил посвятить себя искусству. Со временем, окончив Академию художеств в Ленинграде, стал искусствоведом, специалистом по армянской живописи нового времени. Этот альбом выражает мою признательность Айвазовскому, вернувшему меня к моему призванию.
- Этот альбом не первая ваша работа об Айвазовском. Ведь были же причины, заставившие вас вновь вернуться к освещению жизни и творчества мариниста?
- Цель настоящего издания - по возможности шире представить армянскую сторону жизни и творчества художника, пока еще мало известную русским любителям искусства. Русское искусство невозможно представить без него: его сердце принадлежало передовой России, которую олицетворяли для него Пушкин и Гоголь, Крылов и Белинский, Глинка и декабристы, а позднее Достоевский, Репин, Крамской. Но немыслимо также отрицать его связь с армянской культурой. Русские, французские, советские энциклопедии и справочники в один голос отмечали, что он появился на свет в армянской семье. "Айвазовский, хотя и был патриотично настроенным армянином, всегда готов был прийти на помощь всякому, без различия веры и национальности" - еще при жизни художника писали петербургские "Ведомости". "В его (Айвазовского) творчестве нашли также выражение черты национального характера и древней культуры армянского народа, верным сыном которого художник оставался до конца своих дней", - писал в предисловии к своему альбому заведующий отделом Русского музея Н.Новоуспенский.
В русских источниках национальная принадлежность художника впервые зафиксирована лишь в 1833 году: в письме из Симферополя президенту Петербургской Академии художеств Оленину и записке министра Императорского двора Волконского касательно таланта "13-летнего сына армянина". Впоследствии в течение десятилетий публикаций по этому вопросу не было. Но спустя годы, в 1878г., в нескольких номерах журнала "Русская старина" П.Каратыгин опубликовал биографический очерк об Айвазовском, основанный на беседах с художником. А после смерти художника в Петербурге вышел в свет его роскошный альбом, издателем которого был Ф.Булгаков, а текст составил Кузьмин, в основном повторивший очерк Каратыгина. Однако некоторые положения Кузьмин добавил, а главное, сократил рассказ Айвазовского о любимом старшем брате Габриэле, видном армянском религиозном деятеле, о Венецианской конгрегации мхитаристов, о его признательности генералу Котляровскому, освободившему ряд армянских исторических территорий...
А вот в 2005 году по случаю 125-летия основанной великим маринистом картинной галереи издательство "Энергия плюс" (Киев) и "Энергия дельта" (Симферополь) выпустили в свет "Воспоминания об Айвазовском" Н.Кузьмина. Эта книга вызывает массу вопросов и сомнений. Главное, не указан источник текста, чего требует элементарная издательская культура. В аннотации сказано только, что книга "была впервые издана после смерти великого мариниста, в 1901г.". Но к 1901 году был издан упомянутый альбом, текст которого, в основном идентичный тексту книги, в отдельных местах сильно от него отличается... Создается впечатление, что, переиздавая без оговорок и примечаний его воспоминания, кто-то поставил себе целью освежить кузьминскую попытку изолировать великого мариниста от его армянской среды и интересов.
Брат художника Габриэл в письме от 25 марта 1877 года к своему родственнику Погосу Айвазу писал: "По дороге из Молдавии в Россию отец взял имя Константин Григорян (т.е. Григорьевич. - Ш.Х.), а фамилию Айваз, или Гайваз изменил на Гайвазовский..." Это опровергает Кузьмина, утверждающего, что отец художника стал Гайвазовским, когда был ребенком, используя несуществующее слово "гайвазов". Вспомним, что фамилии многих армян, живших в Османской империи, восходят к турецким обозначениям их ремесел (демирчи - железных дел мастер). В старину в фамилиях, которые начинаются на "Ай", нередко слышался звук "h". Но в русском языке отсутствует h, и его заменили на "г". А когда после долгой разлуки в 1840 году братья Габриэл и Ованес встретились в Армянской конгрегации мхитаристов на острове Св.Лазаря, они решили сделать свою фамилию более благозвучной и писать ее либо Айвазовский (по-русски), либо Айвазян (по-армянски). Старший брат - иерарх Армянской церкви чаще выступал как Айвазян.
Естественно, его, российского гражданина, повсюду воспринимали как русского художника. Иначе не могло и быть - поделенная между Российской и Османской империями Армения не имела собственной государственности. Но художник, рожденный в армянской семье и с детства говоривший на родном языке, всегда чувствовал себя армянином и до конца своей жизни поддерживал тесные связи с соотечественниками. Не случайно некоторые свои работы и написанные по-армянски письма он подписывал "Ованес Айвазян".
В 1857 году два брата возвращаются из Парижа в родной город и совместными усилиями с помощью новонахиджеванского городского головы А.Халибяна и крымской армянской общины учреждают в Феодосии армянскую школу и типографию. В типографии печатается, в частности, журнал "Масяц Ахавни", издание которого Габриэл Айвазовский возобновил после небольшого перерыва. Он же руководил школой. В ней учились около 150 мальчиков из разных мест (около трети - из Турции): многих из них пригласил Габриэл - точно так же, как его, 12-летнего, пригласили в свое время учиться в конгрегацию мхитаристов.
В 1880 году художника выбрали в президиум объединенных армянских союзов, главной целью которых являлось просвещение в отдаленных районах Западной Армении. Образ Айвазовского, прославленного живописца и великого благотворителя, мало-помалу становится в армянских кругах легендой и символом великой надежды. В Феодосии художник не только содействовал открытию армянской школы и типографии - он строил и ремонтировал церкви, основал художественное училище, Археологический музей, провел в город питьевую воду, способствовал прокладке железной дороги. Помогал турецким армянам, армянским студентам, содействуя публикации ценных книг по армянской истории. Он помогал и греческому народу, нуждающимся жителям Одессы, Минска, Штутгардта, Франкфурта, детскому дому в Ницце...
В конце XIX- начале XX веков Россия пыталась подавить армянскую самобытность. По царскому указу имущество Армянской церкви подлежало конфискации, закрывались армянские школы. В те же годы в Османской империи свирепствовали резня и погромы. В 1897 году вышел в свет сборник "Братская помощь пострадавшим в Турции армянам". Айвазовский участвовал в нем своими рисунками. В том же году он выставил свои полотна, изображавшие эпизоды кровавой резни в Западной Армении. Художник надеялся привлечь общественное внимание своей большой родины к трагедии армян. Айвазовский был взволнован и потрясен. Душевная боль великого художника и гуманиста выражена не только в картинах, непосредственно посвященных армянской трагедии, но и в наиболее значительных его последних полотнах - "Наполеон на острове Св.Елены" (1897г.), "Среди волн", "Приезд Байрона к мхитаристам"... Душевной болью старого мастера во многом объясняется и его внезапная смерть.
Что же касается Н.Кузьмина, то его совершенно не интересовало, что Айвазовского связывали близкие отношения с деятелями армянской культуры. Кузьмин словно бы не замечает, как взволновали художника трагические события середины 1890 годов, - кровавая резня армян в Турции. Услышав от Айвазовского, что, возмущенный злодеяниями турок, художник выбросил в море полученные им от султана османские ордена, Кузьмин охарактеризовал этот шаг протеста как "забавный анекдот". Полным равнодушием Кузьмина к тому, что составляло для Айвазовского важнейшую часть его духовного мира, и объясняется попытка биографа проигнорировать или приуменьшить все армянское в жизни художника. Удивительно, что человек, хорошо знакомый с великим маринистом, ни разу не вспомнил о книге "Братская помощь", о которой широко писала русская пресса, и там ясно сказано, что художник - армянин.
Н.ГОМЦЯН
Источник: Голос Армении |
