Analitika.at.ua. Обсуждение армяно-турецких протоколов вступило в завершающую по времени и наиболее острую по накалу страстей стадию.
Симптоматичны в этом смысле результаты дебатов, проведенных на прошлой неделе общественной организацией “Международный центр человеческого развития” в марзах республики. Среди вынесенных на обсуждение пяти возможных сценариев развития событий самым желаемым для участников оказался сценарий “ход конем”, предполагающий разрешение всех проблем и достижение национальных целей. А вот в вопросе наиболее реального варианта развития событий мнения разделились вокруг двух сценариев — либо будем иметь открытую границу с довеском всех существующих проблем, либо выигрыш и победитель неизвестны. Собеседников, мнение которых предлагаем вашему вниманию, объединяет одно — в отличие от бывшего министра иностранных дел Вардана Осканяна, который заявил, что никогда бы не рискнул подписать подобные протоколы, все они “готовы рискнуть”, но считают это всего лишь первым шагом на пути сложного процесса нейтрализации возможных рисков и угроз.
Татул МАНАСЕРЯН, советник спикера НС по экономическим вопросам, считает, что подписание содержит в себе определенные риски, которые станут реальностью, если мы заблаговременно к ним не подготовимся. У нас, по его мнению, должна быть стратегическая программа, наподобие так называемой “красной книги Турции” (секретная концепция безопасности), по которой она сверяет соответствие всех своих шагов долгосрочным стратегическим целям.
— Для меня как экономиста главная проблема в нашей готовности к открытию границы. С экономической точки зрения должен констатировать, что Армения сегодня не готова к той жесткой конкуренции, которая станет реальностью с открытием границы. Очевидно, что мы не можем позволить себе противостоять ей за счет краха отечественного производителя, потери рабочих мест или за счет потребителей, которые будут вынуждены покупать турецкие товары. Защищаться нужно другим путем, и для начала — это набор законодательных мер, которые позволят местному производителю выжить и состояться в этой борьбе. Хочу напомнить, что и Турция, и Армения являются членами ВТО. В определенном смысле это можно было бы считать гарантией, если бы Турция соблюдала правила игры. Практика, однако, показывает, что в отношениях с нами правил не соблюдает даже Грузия, взимая с Армении за транзит грузов по своей территории намного больше, чем в случае с Азербайджаном. И Грузия, и Турция тем самым нарушают Международную конвенцию ООН о странах, не имеющих выхода к морю, принятую в 1965 году. Конвенция обязывает страны, обладающие выходом к морю, предоставлять его странам-соседям бесплатно. Однако это обстоятельство не мешало Турции до сих пор держать армяно-турецкую границу закрытой, а Грузии — взимать с нас двойную оплату за транзит. Полагаю, наша дипломатия могла быть в этом вопросе более настойчивой, в том числе и по отношению к дружественной Грузии, каковой она считается.
Если рассматривать реализацию протоколов как стимул к экономическому развитию Армении, то хотелось бы, чтобы оздоровление экономического поля происходило по нашей собственной инициативе, а не под влиянием фактора открытия границы. Мы вполне могли бы разобраться с нашими недостатками и до того, как будет открыта граница, а после этого сосредоточить усилия на экономическом завоевании нового рынка — рынка прилегающих к границе областей, бывших территорий Западной Армении. Это может происходить путем создания свободных экономических зон, совместных предприятий, причем не только армяно-турецких, а многосторонних с привлечением европейского, американского капитала. С этой точки зрения важно, чтобы был обеспечен свободный доступ армян к историческим территориям. В конце концов, в перспективе все страны рано или поздно придут к модели условных границ, которые существуют сегодня в Европе, между США и Канадой... И такое будущее вовсе не кажется мне иллюзией.
Что касается диаспоры, то, полагаю, она нас поймет и поддержит. Не надо забывать, что современная диаспора насыщена нашими соотечественниками, покинувшими Армению сравнительно недавно, и они не меньше нашего заинтересованы в изменении ситуации.
Агавни КАРАХАНЯН, руководитель Института гражданского общества и регионального развития, глава подкомиссии по внешним связям Общественного совета, считает, что опасность не в самом документе, а в том, как мы себя поведем после его вступления в силу, насколько сумеем просчитать свои шаги, как будет регулироваться граница и как будут решаться остальные вытекающие из протоколов проблемы.
— Дебаты в Общественном совете показали, что при обсуждении документов подобного рода эмоции надо снимать. У всех у нас там остались деды и прадеды, осталась в душе неизлечимая боль, но эмоции — плохой советчик. Чего стоит аргумент — мол, женщины станут заниматься проституцией. Полагаю, это проблема не протоколов, а наших женщин, наша внутренняя социальная проблема. И таких аргументов масса.
Что мы имеем? С одной стороны — эмоции, с другой — политические спекуляции, между тем это первый случай, когда мы что-то предпринимаем не вслед уходящему поезду, а сами даем толчок каким-то событиям. Я не отношусь к тем экспертам, которые считают, что этот процесс был навязан извне. Почему мы отказываем себе в праве инициировать какое-либо событие? Почему сомневаемся? Реальность в том, что ситуация в регионе изменилась после августовской войны, что интересы многих стран совпали и мы этим просто воспользовались. Появилась возможность сделать свою игру, и нас к этому не вынуждали. Речь не о том, что к процессу подключены внешние силы, у которых свои интересы. В любом случае это не давление и не диктат. Очевидно, что в современном мире позиционировать себя архаичными методами больше невозможно. Как можно апеллировать к тому, что как мы жили при закрытой границе, так и проживем. Хочу задать вопрос, на который не могу ни от кого получить ответа. А если бы Турция открыла границу в одностороннем порядке, как, собственно, и закрыла, что тогда? Были бы мы в более выигрышной ситуации? Вот тогда мы точно были бы не готовы.
Многие коллеги по Общественному совету говорили — “да, мы не против, но это должно быть беспроигрышно для нас”. Так не бывает в политике — или все, или ничего. Общественные слушания выявили именно это, мы хотим все по максимуму. Хотим, чтобы выиграли только мы. Между тем стала бы Турция или какая-нибудь другая страна что-либо подписывать, если бы не рассчитывала что-либо выиграть? Для нашей политической культуры обсуждение такого документа — это серьезный экзамен. У нас нет практики дискуссий в подобных форматах. В Турции, кстати, не меньшая проблема убедить свое общество. 90 лет они говорили одно, а теперь вдруг — другое. И уж если Турция ратифицирует, нам тем более стоит задуматься о своем конструктивном имидже.
Протоколы, на мой взгляд, — обыкновенный дипломатический документ. Аргументом может быть лишь то, что там написано, а не что подразумевается. Больше, чем там записано, нас не могут ничего заставить. И кто сказал, что одним актом решаются раз и навсегда все вопросы? Проблем множество, и они будут возникать при каждом последующем шаге, и к этому надо быть готовыми, так как никто не гарантирован, что Турция завтра не поднимет вопрос и Карабаха, и геноцида. В любом случае протоколы — это всего лишь первый шаг на пути движения. И многое зависит от наших последующих действий.
Степан ГРИГОРЯН, глава Центра глобализации и регионального развития, полагает, что единственная опасность этого документа в том, что после подписания мы не будем должным образом работать. Компромисс документа, по его мнению, в содержащихся в нем двусмысленностях, и они подразумевают дальнейшую работу в отстаивании своих интересов. В конце концов, в чем суть государственности — в умении реализовывать свой интерес: у Турции свой, у нас свой.
— Даже если протоколы не будут ратифицированы Турцией, мы останемся в выигрыше. Но я не верю в это, полагаю, ей не выгодно отступать в последний момент. И если мы проводим параллели с ближневосточным урегулированием, где подобный процесс сорвался, то там все намного сложнее, слишком много векторов. У нас меньше и вероятности реализовать больше.
Больше всего тревог выражается по поводу Карабаха. В протоколах формально нет упоминания о карабахской проблеме, но есть заявления Эрдогана, которые мы, на мой взгляд, воспринимаем слишком остро. Хочу заметить, что они в последнее время не упоминают так называемую “оккупацию” азербайджанских земель, а говорят лишь о необходимости процесса в этом вопросе. То есть они, по-моему, склонны дифференцировать эти вопросы, рано или поздно.
Когда говорят о факторе диаспоры, я вижу здесь всего лишь одну проблему. Наши соотечественники должны перестать подходить к вопросу только со своей точки зрения. Мы, сидя здесь, действуем с оглядкой на их мнение, но они — далеко не всегда. Мы обязаны объяснить диаспоре все наши проблемы. Концепция диаспоры сегодня, в грубом приближении, строится на том, чтобы по возможности навредить Турции и добиться таким путем восстановления исторической справедливости. Но это происходит и за счет нас. И если они так жестко против, я готов предложить простой механизм — поменяться местами хотя бы на время. Приезжайте и держите оборону с закрытой границей. Если ссылаться на пример Израиля, то он противостоит всему арабскому миру не просто так, а за счет громадных вливаний, за счет широкомасштабной помощи другого класса. Это сотни миллиардов долларов в год. Могут нас обеспечить хотя бы 5 миллиардами долларов в год, чтобы мы могли противостоять? Тогда, возможно, мы бы смогли потерпеть еще и отложить все эти вопросы на неопределенное время.
Паруйр АЙРИКЯН, лидер Объединения национального самоопределения, считает, что нынешний процесс вписывается в его собственную миссию по восстановлению армянской государственности и преодолению последствий геноцида. И если первым нашим шагом была независимость, то дальше, по его мнению, нам надо было говорить не столько о признании геноцида, сколько о преодолении его последствий.
— Обсуждая эту проблему в партии, мы пришли к выводу, что Армения и сегодня должна сама обратиться к Турции и предложить совместными усилиями преодолеть последствия геноцида независимо от того, как турки называют то, что произошло в начале ХХ века. И если для нас это национальная боль и проблема, то для Турции это потеря граждан на 1/4 ее территории. Полагаем, что и международное сообщество поддержало эту инициативу.
Что касается протоколов, то мы с самого начала говорили о том, что свою независимость Армения должна была строить на аннулировании документов, которые были направлены на уничтожение этой независимости. Армения должна не выйти из Карсского договора, как это утверждают те, кто забывает, что она никогда и не была частью этого договоры, а должна признать преступными и Карсский, и Московский договора. В свое время это не было сделано по недопониманию тех, кто был тогда у власти. Сегодня я хочу понять некоторых своих коллег, которые, возвращаясь к этому вопросу, требуют денонсации этих договоров. Хочу их спросить — а что стало бы с вашими стратегическими целями и задачами, не будь этих протоколов? Почему не говорили об этих проблемах раньше, будучи частью коалиции?
Как бы то ни было, я за протоколы, но считаю — если уж налаживаем отношения без предусловий, то должно быть одно предложение — констатация того, что устанавливаем дипотношения и открываем границу. Все остальные пункты — уже предусловия. Почему США с Турцией устанавливает дипотношения одним предложением, а с нами нужны 15 фраз? Полагаю, что обо всех остальных проблемах следует говорить лишь на следующем этапе...
Тамара ОВНАТАНЯН
Источник: Новое время |
