Analitika.at.ua. Накануне вечером Капан и его окрестности умылись роскошным бесшабашным ливнем. Гроза гремела почти всю ночь, а утро встретило Сюник небом головокружительной синевы солнцем, на которое посмеет взглянуть разве что лев. Такие дни сулят спокойствие — с вершины скалы ясно просматривается добрая половина царства, и никакой враг не сможет подобраться незамеченным.

Земля Давидова

Где-то вдалеке шумел не на шутку растревоженный ночной грозой Воротан, река сама по себе своенравная и, по местным меркам, крупная. Даже притоки Воротана — малыши Гехи и Вохча, протекающая по Капану, — решили, в подражание родителю, надуть для важности щеки и поиграть в стихию. Окна наших номеров в гостинице смотрят прямо на Вохчу — пока мы пьем утренний кофе, она порыкивает, увлеченно перебрасывая между пенящихся бурунчиков всякую всячину, смытую в нее ливнем. Но дети отходчивы — напускная свирепость быстро сменилась обычным весельем, да и игрушки скоро закончились, и Вохча приняла свой обычный, веселый и немного взъерошенный, вид.

Вчера мы вернулись из села Давид-бек, неподалеку от Капана, где нас встречал и сопровождал на своем уазике незабываемый Лерник. Сегодня наш путь лежал тоже в село Давид-бек, тоже неподалеку от Капана, только в другую сторону, по дороге в индустриальный Каджаран. Наверное, задайся мы такой целью, нашли бы здесь еще пару сел с тем же названием — легендарный полководец славно повоевал в этих краях три столетия назад.

Сверившись с картой, мы направились в сторону Каджарана. Доехать надо было до знаменитой фигуры медведя, расположившегося на краю скалы и держащего в пасти символические ключи от Капана — там и находится очередной Давид-бек. Медведя мы, однако, проехали давно и уже забеспокоились, не найдя указателя с таким названием. Пришлось спрашивать дорогу у дядьки на маленькой повозке, запряженной изящным осликом с невероятно красивыми глазами. Оказалось, деревню мы оставили далеко позади — наша карта несколько устарела, село переименовали, и теперь одним населенным пунктом по имени Давид-бек стало меньше, зато прибавился Андокаван. Село это — придорожное и все его главные сооружения, а именно магазин, школа и кафе, находятся прямо на трассе. В школе, как мы поняли, дело с обучением русскому языку поставлено хорошо, иначе как объяснить большое количество граффити на великом и могучем на ее стенах — без единой грамматической ошибки и вполне, кстати, пристойных.

Мы зашли в андокаванское кафе, чтобы залить свои треволнения по поводу неуловимого Давид-бека чем-нибудь прохладительным, а заодно разузнать, как тут добираются до крепости. Хозяин заведения, которое занимало закрытую веранду его дома, показал рукой вверх — мол, вон там, на вершине скалы, нависающей над Андокаваном, и дорогой, и вызвался отрядить нам провожатого из, как он выразился, местных бездельников.

Признаться, в ожидании бездельника нас посетили недостойные мысли на тему о том, что делает умный при виде горы, — слишком уж крутой и каменистой она показалась снизу. Но пораженческие настроения были отметены с негодованием. А тут как раз и подоспел высокий грузноватый мужик, хоть и оказавшийся молчаливым и странноватым, но тем не менее прекрасно знающим, где удобнее и безопаснее карабкаться к Багаберду, — так называют эту крепость.

Места боевой славы

Альпинизм — не мой вид спорта, и пришлось изрядно попыхтеть, прежде чем дойти до Багаберда. Лучше всех чувствовал себя наш фотограф, закаленный в походах и видавший горы и покруче. Путь до крепости сам по себе нетрудный, просто кружной и порой коварный — кое-где дорога усеяна мелкими камнями, которые так и норовят выскользнуть из-под ног. Но вот все трудности позади, и крепость Давид-бека перед нами.

Скала, приютившая Багаберд, возвышается почти прямо над местом слияния Гехи и Вохчи, на высоте около 200 метров над уровнем рек. Спорным вопросом остается дата основания крепости. Некоторые историки датируют ее III—IV веками. Так, историк Степанос Орбелян полагал, что в 350 году крепость уже существовала и именно она послужила армянскому царю Аршаку II в военных действиях против персов. Согласно преданию, в IV веке войско иранского шаха Шапура II, пытавшегося прорваться в Сюник, не смогло ее взять. По другим версиям, эта старинная фортеция была построена сюникскими князьями в V веке.

Оборонительная мощь крепости с течением времени постоянно усиливалась, а благодаря своему выгодному расположению на местности она считалась неприступной. С трех сторон ее действительно можно взять разве что при помощи авиации: скала обрывается в ущелья, и подход к ней открыт лишь с той стороны, с которой взошли мы. Понятно, что путь этот постоянно охранялся, а судя по расположению крепостных стен, прекрасно простреливался и вполне мог стать (да и наверняка становился не раз) ловушкой для захватчиков. Сегодня сохранилась часть внутренних и внешних стен крепости, фрагменты сторожевых башен, а внимательный исследователь вполне может отследить подземные потайные ходы, которыми пользовались защитники Багаберда при длительных осадах.

Багаберд стал столицей Сюникского царства в самом начале XII века. Оставаясь неприступной в течение как минимум шести столетий, крепость, однако, не устояла перед нашествием сельджуков, несших смерть и разрушения, — как всегда, впрочем. В 1170 году все здесь было разграблено, десятки тысяч рукописей, свезенных в крепость Багаберд со всего Сюника, уничтожены безвозвратно — гуманитарная катастрофа, как сказали бы сейчас.

Все то время, что мы провели в исследованиях Багаберда и в восторгах по поводу красоты Сюника, наш меланхоличный провожатый сидел на краю обрыва, кидая в бездну ущелья камни. Спустя часа три мы вынуждены были оторвать его от столь увлекательного занятия — пора было спускаться вниз, в деревню. Вскоре мы опять оказались в давешней закусочной — очень хотелось пить, чашка кофе стала насущной необходимостью. По простоте душевной мы решили угостить и метателя камней, но на его лице отразилось такое отвращение, а хозяин усмехнулся так многозначительно, что кофе мгновенно было заменено бутылкой пива. Тут-то мы и услышали первое произнесенное им слово:

— Спасибо! — сказал он с чувством, просияв лицом, и неожиданно добавил: — Вообще-то, в наших местах крепостей, как капель у дождя.

Пока мы наслаждались сваренным на угольях кофе, хозяин рассказал легенду о том, что будто бы Давид-бек, находясь в осаде в Багаберде, избежал плена вместе со своим войском благодаря подвесной дороге, которую защитники крепости сплели из кожаных ремней и перекинули на другую сторону ущелья. На то она и сказка.

Экологически чистые отшельники

Немного отдохнув, мы решили проехать чуть вглубь от трассы, вдоль реки Гехи — приметили дорогу и села, когда стояли на вершине скалы. Ехали, по правде говоря, не зная, что увидим, но в итоге ничуть об этом не пожалели.

Вначале по этой дороге въезжаешь в Аджибадж — живописное село на берегу реки. Здесь, правда, архитектурных памятников нет никаких, если не считать полуразвалившейся церквушки неизвестного времени постройки, зато виды потрясающие. Церковь сразу преподнесла сюрприз: когда мы ее осматривали, из-под земли, из неприметного лаза под стеной вырос вдруг мужчина средних лет. Его появление было настолько неожиданным, что мы приняли было его за заблудившегося во времени святого. Оказалось, это всего лишь Арарат, хозяин дома, что стоит прямо над церковью. Как выяснилось, под ней есть подземный ход, который заканчивается в середине сада Арарата. Вот обитатели дома и сокращают себе путь к церкви, ведь если пользоваться обычной дорогой, от ворот, то придется сделать крюк метров в тридцать — лень же!

Как водится, к нам был проявлен живейший интерес, в особенности интересовались фотографической техникой. Люди, как и во всем Сюнике, здесь приветливые. Разговорились — как живется, чем занимаются. Сельчане не преминули пожаловаться: медно-молибденовый комбинат в Каджаране якобы сливает время от времени что-то реку, отчего жители Аджибаджа ходят с головной болью. Мы посочувствовали, хотя буйство зелени и богатство огородов сельчан ну никак не наводило на мысль об отравленной воде — поливают-то из речки, откуда же еще! Попозже и мы откушали овощей на молибденовом поливе — вкусно было, не отравились, а если у кого и болела голова, то овощи здесь были явно ни при чем.

Вскоре кто-то засобирался в дорогу, и нас пригласили проехаться — оказалось, сравнительно недалеко находится покинутая деревня Кирс, а близ нее живут старик со старухой. Одни на много километров вокруг. Нам стало интересно посмотреть на отшельников, и мы, конечно же, согласились.

Проехаться нас пригласили родственники стариков — их сыновья живут в Капане и наезжают раз в неделю, по выходным, проведать родителей. Сегодня надо было отвезти старикам нескольких поросят — на откорм, на выпас. Поросят в мешках — только головы наружу — засовывали в багажник «Волги». Они пытались вырваться и визжали так, что слышно было аж в Капане. Одна зверюшка изловчилась укусить своего мучителя за палец — судя по мгновенно изменившейся лексике пострадавшего, укус был болезненным.

Вот, наконец, поросята водворены на место, все расселись, и мы последовали за «Волгой» с вопящим багажником. Дорога до Кирса и далее, до отшельников, здесь проселочная, а местами и вовсе никакая. Поездка поэтому заняла времени гораздо больше расчетного, тем более что по пути мы остановились напиться воды из родника с чистейшей, холоднющей и вкусной водой. Проехали сквозь нежилой Кирс и вскоре остановились у ворот стариков.

Они оказались не такими уж и стариками, вполне крепкие люди, которые принципиально не хотят покидать свой дом. Даже несмотря на то, что здесь уже много лет нет электричества — столбы электропередач демонтировали, аргументируя тем, что из-за двух человек содержать несколько километров линии экономически нецелесообразно. Вот и живут они здесь, как сто лет назад, без бытовых удобств, без света и газа, держат скотину и возделывают землю. Зато все их продукты экологически безупречны — кроме навоза, никаких удобрений они не используют, а скот пасут на чистейших лугах. Нет, нашли мы все-таки одно отличие от уклада вековой давности — у них есть мобильный телефон. Мало ли что может случиться, позвонить можно сразу же. Похоже, единственное благо цивилизации, которое принимают эти удивительные люди.

Они выглядят непритворно счастливыми, муж с женой, они знают, зачем живут и что станут делать завтра утром — дел-то невпроворот. Мы все-таки не удержались от вопроса: не страшно ли им? А кого здесь бояться, был ответ, вокруг все свои. Да, но если, упаси Боже, понадобится срочная медицинская помощь — мобильник мобильником, но пока сюда скорая доедет, помереть ведь можно. Хозяин усмехнулся в бороду: «Это в ваших городах помереть можно, а здесь не умирают. Здесь уходят». Рубен Гюльмисарян, yerevanmagazine.com