Analitika.at.ua. Начавшиеся на прошлой неделе протесты против вырубки парка и сноса Культурного центра Ататюрка в Стамбуле переросли в акции протеста в более чем половине регионов Турции и приняли политический характер. Министр внутренних дел уже признал, что протесты охватили 50 из 81 провинции республики. Протестующие называют себя "солдатами Ататюрка" и выступают против дальнейшей исламизации страны, требуя отставки премьер-министра Реджепа Эрдогана.

"Эту страну создал Ататюрк. Мы обязаны ему всем. Турция - светская страна. Как может наш премьер-министр забывать заветы Ататюрка и превращать Турцию в исламское государство? Он ведет себя, как падишах, принимает решения единолично. Мы - солдаты Мустафы Кемаля Ататюрка - не позволим никому отнять то, за что он боролся" - цитировало РИА "Новости" пожилую участницу акции протеста в Анкаре.

История, связанная с "осквернением памяти Ататюрка", разыгралась однажды в 1955 году и послужила сигналом для погромов христианского и еврейского населения Стамбула. Если нынешняя напряженность – это в большей степени гражданское противостояние между отдельными слоями собственно турецкого общества, то организованные правительством Мендереса погромы 6-7 сентября 1955 года ориентировались на моноэтнизацию Турции. Единственное, что их сближает, – "знамя Ататюрка".

В 1955 году поводом послужил взрыв, прогремевший в здании турецкого консульства в Салониках, где родился будущий основатель республиканской Турции. Эта была провокация, вследствие которой Стамбул заполонили слухи о том, что "греческие погромщики оскверняют место рождения Ататюрка". После проведенного греческими властями расследования выяснилось, что организатором взрыва был турок (сторож консульства), который специально ездил в Стамбул, получил там инструкции и три бомбы, из коих одна не взорвалась, а две взорвались. Консула и ряда других лиц во время взрыва в здании не оказалось.

Уже вечером 6 сентября 1955 года в Стамбуле были разграблены и полностью разрушены и разорены несколько десятков ортодоксальных церквей и большое христианское кладбище (Шишли Ортодокс), 32 греческие и 8 армянских школ, разгромлены предприятия и магазины, принадлежащие грекам, армянам и евреям. Американский сенатор Хоумер Кейпхарт сообщил еженедельнику United States News and World Report , что погромы охватили не только Стамбул, но также Анкару и Измир. По сообщению прессы, турецкие толпы сожгли и разграбили 4 000 лавок, 80 церквей и 700 жилищ - греческих и армянских. Многие улицы Стамбула были завалены разграбленными товарами, на кладбищах толпа громила плиты и памятники, извлекала из могил тела усопших, глумилась над ними, разрубала на части.

"Подобное поведение турок не имеет никакого оправдания, как бы ни был возбужден человек, - заявил сенатор Хоумер Кейпхарт. - Мне кажется, что возникновению беспорядков способствовали также неприязнь турок к грекам и всем другим меньшинствам, а также экономическое положение Турции" (United States News and World Report, 04.11.1955).

К 1955 г. в Стамбуле еще оставалось порядка 100 000 греков, более половины которых покинули Турцию сразу после погрома. Погром имел большое воздействие и на оставшихся турецких армян, многие из которых также покинули Турцию. Духовный предводитель армян Южной Америки архиепископ Сион Манукян обратился в Аргентинский комитет по эмиграции с просьбой разрешить переселить в Аргентину из Стамбула 100 армянских семей.

События 6-7 сентября в Стамбуле спровоцировали широкий международный резонанс, заставивший турецкое правительство приступить к расследованию. К ответственности за массовые разрушения и грабеж привлекли более 4400 преступников. Наглядной иллюстрацией формального характера судебных разбирательств является тот факт, что уже в самом скором времени были освобождены 3933 человека из 4408 арестованных.

Особенность нынешних беспорядков "в защиту Ататюрка" - это их внутринациональный генезис. Они просматриваются в плоскости антагонизма между основанной самим Ататюрком Республиканской народной партией и правящей Партией справедливости и развития. Кстати, это признает и премьер-министр Эрдоган, заявивший в интервью телеканалу Haberturk: "Последние события стали следствием провокаций, распространяемых в социальных сетях, в которых не прекращается поток лжи. Многие оппозиционные силы не стали участвовать в событиях, понимая, что это провокация. Однако Республиканская народная партия стала направляющей силой протестной волны. Руководство партии стало на опасный путь".

Вот уже более десяти лет (с 2002-2003 гг.) Турцией руководит происламистски настроенная Партия справедливости и развития. На парламентских выборах 2002 года за нее отдали голоса 34% граждан, принявших участие в выборах. С момента основания современного турецкого государства пост президента, контролирующего армию и судебную систему, занимали только светские кандидаты, которые препятствовали возможной исламизации страны.

Выдвижение же Эрдоганом (сразу после одержанной на парламентских выборах победы) кандидатуры своего соратника - бывшего главы внешнеполитического ведомства страны Абдуллы Гюля на пост президента страны было расценено многими экспертами в качестве катализатора возможного вмешательства в жизнедеятельность государства генералитета. Абдулла Гюль в юности входил в исламистский Национальный союз студентов Турции, а затем - в происламистскую Партию благоденствия. Его жена до сих пор носит мусульманский платок, хотя с 1998 года в нем запрещено появляться в государственных учреждениях.

Исходя именно из такого расклада вещей, а также с учетом высоких шансов правящей Партии справедливости и развития на парламентских выборах 2007 года многие эксперты прогнозировали тогда очередную смену власти в преддверии или в ходе избирательной кампании. Политологи предсказывали отставку правящей партии путем прямого вмешательства Генерального штаба республики.

Подобный сценарий традиционен для новейшей истории Турции и часто представляется в качестве определенного механизма, гарантирующего непоколебимость ценностных приоритетов светской республики: генералитет радикально вмешивается во внутреннюю жизнь страны именно в периоды возникновения реальных угроз, способных расшатать устои государственности и провозглашенные Кемалем Ататюрком принципы. Наиболее актуальными из подобных вызовов являются усиление в стране религиозных настроений и переход рычагов власти к откровенно происламским политическим структурам.

Турецкая армия трижды совершала военные перевороты (в 1960, 1971 и 1980 годах). Кроме того, под давлением военных в 1997 году от власти был отстранен глава правительства - лидер исламистов Недждметтин Эрбакан. Таким образом, нельзя утверждать, что активная вовлеченность Генштаба Турции во внутриполитическую жизнь страны расценивалась международными структурами в качестве однозначно негативной. Но смены власти в 2007 году не произошло: победа правящей партии в ходе июльских парламентских выборов оказалась более чем убедительной.

Получив поддержку почти 47% принявших участие в голосовании избирателей, она практически разгромила Республиканскую народную партию, основанную самим Ататюрком; провозглашенные "отцом нации" принципы удостоились поддержки лишь 21% участников голосования. Именно тогда Генштаб ВС Турции выступил с предупреждением в адрес руководства страны.

С 2010 года турецкое политическое руководство перешло в наступление. В январе газета "Тараф" опубликовала серию скандальных материалов, в которых утверждалось, что многие офицеры, представляющие турецкий Генштаб, "готовили план организации взрывов в мечетях Стамбула и введения чрезвычайного положения". Отмечалась также причастность генералов к подготовке очередного государственного переворота с целью свержения правительства Эрдогана.

Считается, что эти публикации были инициированы политическим руководством страны. Сразу после выхода в свет "секретных материалов" стамбульская прокуратура приступила к разбирательствам. 23 июля 2010 года стамбульский суд вынес решение о заключении под стражу 28 действующих генералов, в том числе 11 ждавших повышения по службе. Согласно решению суда, арестовать предписывалось еще около 90 офицеров, в их числе высокопоставленных генералов и адмиралов. Позже аресты офицеров приняли более масштабный характер.

Одной из главных (если не главной) интриг внутритурецкой напряженности является ответ на самые естественные вопросы – как поведет себя генералитет, примет ли он сторону одной из партий, в состоянии ли сегодняшний генералитет вообще принимать самостоятельные (как это было прежде) решения? В последние годы позиции офицерского корпуса существенно пошатнулись, поэтому сказать что-либо определенное не представляется возможным. Арис КАЗИНЯН, «Голос Армении»