Analitika.at.ua. Древние египтяне были уверены, что своим иероглифическим письмом обязаны богу Тоту, эфиопы в качестве первого просветителя почитают патриарха Еноса, китайцы – Цан Цзе и Фун Си, греки – мифического финикийского принца Кадма, латиняне – легендарного Эвандра, армяне чтят реальное историческое лицо – Месропа Маштоца, славяне – равноапостольных Кирилла и Мефодия… Азербайджан подобной традиции почитания не знает, «азбучные истины» в этой республике регулируются исключительно президентскими постановлениями.

Летом 2001г. президент Гейдар Алиев подписал указ «Об учреждении дня азербайджанского алфавита и азербайджанского языка», сама преамбула которого подчеркивала: «Исторические условия, сложившиеся после обретения независимости, открыли новые перспективы для присоединения нашего народа к общей письменной системе народов мира, обусловили необходимость восстановления азербайджанского алфавита на латинской графике».

Но о каком «восстановлении азербайджанского алфавита» может идти речь, если такового никогда и не существовало? Достаточно отметить, что в течение прошлого столетия система письменных знаков (изначально – арабское письмо) менялась неоднократно, балансируя в основном между латиницей и кириллицей. В период царской России грамотные слои из разноплеменной среды кавказских татар пользовались арабским письмом. В Азербайджанской ССР арабский алфавит применялся тюрками вплоть до 1929г.

Проекты по составлению тюркской письменности разрабатывались еще в XIXв. Одна из подобных разработок принадлежит Мирзе Ахундову и датируется концом пятидесятых годов. Несколько позже, в 1863г., на заседании Тюркского научного общества в Стамбуле он изложил свое видение адаптации арабского алфавита к особенностям тюркских диалектов и наречий. Алфавит, предложенный Ахундовым, писался по-прежнему справа налево и состоял из не соединяющихся между собой арабских букв.

С критикой этого проекта выступил тогда известный писатель, один из лидеров тайной организации «Новые османы» (младооттоманы) Намык Кемаль, который ввел в турецкий язык такие понятия, как «Родина» и «Свобода». Этот апологет концепции османизма (или оттоманизма) предложил ограничиться заменой в отдельных случаях одной буквы алфавита другой и введением для ряда букв особых диакритических знаков.

Позднее Ахундов пришел к противоположному убеждению: решение вопроса лежит не в корректировке арабского алфавита, а в решительном отказе от него. Он выступил инициатором выработки нового принципа тюркского письма, основанного преимущественно на латинской графике. Поиски «своего письма» продолжались также во все последующие десятилетия; в самом конце XIXв. рассматривался даже проект по созданию «Латино-восточной азбуки».

В начале прошлого столетия идея о полном отказе от арабского письма и постепенном переходе на латинскую графику стала идеологией времени (панисламизм тогда замещался пантюркизмом), иными словами – задачей с выраженным политическим подтекстом. Тем не менее ввиду наличия разных факторов (в частности, существования Российской империи, крайне низкого среднего уровня грамотности в среде тюрко-татарского населения Закавказья и т.д.) «процесс реформации» принял затяжной характер.

В частности, в 1919г. при Министерстве просвещения Азербайджанской Демократической Республики была создана комиссия по разработке нового алфавита, рассмотревшая и одобрившая проект, представленный А.Эфендизаде. Впрочем, его официальное признание пришлось уже на пролетарскую эпоху: в 1922г. был утвержден новый алфавит, а спустя три года введено в обращение письмо на латинской основе, применявшееся наравне с арабским.

В 1926г. (как раз в период проведения I Всесоюзной переписи населения) стартовал очередной этап дискуссий об усовершенствовании нового алфавита. В марте в Баку был созван Тюркологический съезд с участием делегатов от тюрко-татарских народностей, на котором рассматривались вопросы, связанные с адаптацией письма советских тюрков к латинской графике. Для руководства этим процессом был учрежден Всесоюзный ЦК «Нового тюркского алфавита», чем ознаменовался старт политики массового движения за латинизацию писем тюрко-татарских народов.

В сфере конструирования алфавита был выдвинут лозунг унификации – междунационального графического и фонетического объединения отдельных национальных алфавитов. Состоявшийся в Баку в 1927г. пленум новосозданного Комитета принял проект унифицированного «Нового тюркского алфавита» из тридцати четырех букв с вводимыми по мере надобности добавочными знаками к нему для отдельных языков.

К 1931г. «Новый тюркский алфавит» был переименован уже в «Новый алфавит» – в связи с вовлечением в «образовательный процесс» значительного числа не только тюрко-татарских народов. При всех достижениях латинизации письменности явно выступили и известные перегибы (например, чрезмерное увлечение алфавитным творчеством выражалось также в создании отдельных алфавитов для языков и даже диалектов с крайне малочисленными носителями; таким образом, строилась теория без достаточного учета практических задач языкового строительства; небесспорной была и исключительная установка на именно латинский алфавит как базу создания письменности для бесписьменных народов).

Своеобразие понимания сущности «Нового алфавита» отразилось и в многочисленных тогда работах, где «деятели латинизации» объединялись в один лагерь, противопоставляя себя сторонникам «лагеря кириллицы». Одним из примеров чрезмерной увлеченности апологетов того или иного направления служит известная брошюра И.Хансуварова «Латинизация – орудие ленинской национальной политики».

Именно неопределенность с вопросами письма и привела к тому, что в 1933г. был принят еще один алфавит, изменивший уже фонетическое звучание одних букв и начертания других. Новый «Азербайджанский латинизированный алфавит» подвергся уточнениям и в 1938г.

В 1939г. (в период проведения II Всесоюзной переписи населения) начался новый этап развития «азербайджанского письма»: прошли обсуждения по вопросу его перевода на кириллицу. В результате продолжительных дискуссий в середине ноября наконец-таки был утвержден новый кириллический алфавит, разработанный алфавитной комиссией при Совнаркоме Азербайджанской ССР. Тем не менее и в последующий период (1947-1958гг.) «азербайджанское письмо» еще подвергалось «корректировкам»: в частности, исключались одни буквы, появлялись другие. И лишь к началу 1960-х был окончательно одобрен тот «алфавит», который и действовал до развала СССР.

Очередной этап развития «азербайджанского письма» стартовал уже с обретением политической самостоятельности. В 1992г. население независимого Азербайджана вновь перешло на латиницу. Кстати, в соответствии с традицией двадцатых годов в республике параллельно применялись две системы письма: газеты издавались наполовину по новому, «суверенному алфавиту» с латинской графикой, наполовину – на старой «советской кириллице». Примечательно, что период параллельного сосуществования двух алфавитов занял - как в первое советское десятилетие - девять лет.

18 июня 2001г. президент Гейдар Алиев подписал свой очередной указ  - «О совершенствовании применения государственного языка», по которому с 1 августа повсеместно осуществлялся переход «азербайджанского алфавита» на латинскую графику. 9 августа 2001г. им был издан новый указ «Об учреждении дня азербайджанского алфавита и азербайджанского языка», провозгласивший 1 августа Днем азербайджанского алфавита и азербайджанского языка.

Кстати, относительно «азербайджанского языка». В декабре 1992г. поинициативе тогдашнего президента Абульфаза Эльчибея парламент республики принял закон, по которому государственным языком в стране провозглашался «тюркский». Это было политическим постановлением, свидетельствующим о приверженности правящей элиты пантюркистской идеологии. Однако подобное решение не могло состояться, если вопросы, связанные с самоидентификацией титульной нации, были бы к тому времени полностью решены.

В конце концов, ни один президент или монарх , даже при всем своем стремлении и желании, объективно не в состоянии навязать гражданам страны или своим подданным новое название языка взамен исторически сложившейся и давно зарекомендовавшей традиции (не может, например, парламент России провозгласить государственным языком в стране «славянский», как и ни один монарх не может сделать «романский» государственным языком в Испании). Наследие Пушкина и Сервантеса не позволит…

Около трех лет тюркский язык сохранял официальный статус, пока уже новый глава страны Гейдар Алиев, не переименовал его в «азербайджанский». Отметим, что в Азербайджане весь этот болезненный процесс «долгих поисков своего письма» вскрывается и представляется исключительно на фоне некой «дискриминации», которой якобы подвергалось тюркское («азербайджанское») население в течение продолжительного исторического промежутка. Зарождение подобной традиции датируется самым концом тридцатых годов, когда усердно тиражировалась версия об «азербайджанской принадлежности» персидского поэта Низами Гянджеви, «вынужденно созидавшего не на своем родном языке, а на фарси», так как «подлые враги народа и агенты фашизма отчуждали его от азербайджанской культуры».

В середине столетия усилиями уже «новых историков», таких как тот же Зия Буниятов, стали появляться первые публикации о том, что, оказывается, «древние азербайджанцы» писали на албанском и оставили богатую литературу. В этой связи В.Шнирельман пишет: «Буниятов писал о не дошедшей до нас богатой литературе на албанском языке, якобы уничтоженной стараниями арабов и армян. При этом армяне будто бы предварительно перевели албанские рукописи на древнеармянский язык грабар, сознательно искажая изначальные албанские тексты».

Музей истории Азербайджана экспонировал средневековую албанскую надпись из Мингечаура, при этом (как указывает В.Шнирельман) «умалчивал о десятках и даже сотнях армянских надписей, найденных в правобережье Куры. В издании, посвященном Музею, он прямо объявлялся хранилищем "бесценных сокровищ духовного и материального наследия азербайджанского народа”. Обитатели Азербайджана, начиная с эпохи первобытности, безоговорочно назывались "азербайджанцами” <...> О каких-либо других народах, живших на территории Азербайджана, не сообщалось, как не упоминалось и о том, что в двадцатые годы музей назывался Музеем истории народов Азербайджана».

То обстоятельство, что албанцы были кавказцами, а «азербайджанского народа» тогда еще просто не существовало (а следовательно, не могло быть и своего «азербайджанского письма»), отметается в этой республике изначально. Естественно, закрываются глаза и на тот факт, что известное с Vв. на территории современной Азербайджанской Республики албанское письмо было создано армянином Месропом Маштоцем. Об этом еще за шесть столетий до появления в регионе первых тюркских племен свидетельствует средневековый армянский автор Корюн в своем «Житии Маштоца». Указания на Маштоца как на создателя албанского письма встречаются и в других источниках, в частности, у того же Мовсеса Каганкатваци в «Истории страны Алуанк».

Мы вынуждены обращаться к таким вопросам не ради красного словца: проблема куда более серьезна и заключается она в том, что именно президентские распоряжения определяют планку азербайджанских притязаний, именно они вскрывают содержание того или иного исторического периода и расставляют акценты, именно подобными указами внедряются в общественное сознание «незыблемые истины», дотоле, впрочем, неизвестные. Panorama.am