Analitika.at.ua. В Москве, в Доме кино Союза кинематографистов России состоялась долгожданная премьера художественного фильма "Прерванная песня". Наконец-то можно говорить о фильме как о завершенном произведении, представленном на суд зрителя. Зрителя заинтересованного и, безусловно, заранее настроенного на определенное восприятие: очень уж большая шумиха со стороны азербайджанского агитпропа сопровождала весь процесс создания фильма.

ДВА СОЛДАТА-АНТАГОНИСТА: АРМЯНИН И АЗЕРБАЙДЖАНЕЦ, ПЛЕННЫЙ И КОНВОИР попадают в глубокую яму, из которой нет выхода. С течением времени чувство взаимной ненависти сменяется пониманием, что противник - тоже человек, желание перегрызть друг другу глотку - самопожертвованием, обусловившим трагический финал: погибают оба.

Нельзя сказать, что выбранный авторами сюжетный ход оригинален. Созвучную фабулу можно найти во многих фильмах, спектаклях и литературных произведениях. Меняются костюмы главных героев, их национальность, пол и вероисповедание, но психологический аспект везде выходит на первый план.

"Прерванная песня" режиссера Арика Манукяна не о войне, не об истоках конфликта - об этом в фильме нет ни слова. Нет поиска правых и виноватых. На первый взгляд это лишь попытка анализа некой разновидности известного в психологии "стокгольмского синдрома" - парадоксальной реакции привязанности и симпатии, возникающей у жертвы по отношению к агрессору в процессе захвата заложников. Правда, в картине оба главных героя стали заложниками ситуации и по сюжету попеременно выступают то в роли палача, то в роли жертвы.

Но это лишь первый слой многослойного фильма, снятого далеко не по канонам соцреализма. Он не просто насыщен символами, иносказанием и глубинным смыслом, а перенасыщен ими. Враг, с которым общаешься, пусть и от безысходности, со временем предстает человеком: оказывается, он испытывает те же человеческие чувства, что и ты. Он так же верит - пусть в своего - в Бога, у него такое же понимание долга перед своей родиной, перед памятью своих предков, перед своим сыном. Даже мелодия, которую напевали твой дед и твой отец (в фильме звучит музыка Саят-Новы), оказывается, столь же значима и для него.

Девиз картины - "Конечной целью войны является мир" - обозначен самими авторами фильма. Увы, трагическая развязка - это еще один символ. "Прерванная песня" пока не может зазвучать снова. Не только на линии соприкосновения, где все еще нарушается режим прекращения огня, но и в кинематографических грезах. По большому счету "Прерванная песня" - фильм наднациональный, хотя и время, и место, и герои предельно конкретны и узнаваемы. Но разве "болевые точки", обозначенные в фильме, не найдут отклика у грузин и осетин, у евреев и палестинцев?

ПОСЛЕ ПРОСМОТРА ИНФОРМАЦИОННАЯ ШУМИХА АЗЕРБАЙДЖАНСКИХ СМИ в процессе съемок фильма кажется откровенно нелепой. Косвенное подтверждение тому - мнение присутствовавшего на премьере главного редактора информационно-аналитического портала "АзерРос" Вагифа Адыгезалова: "В фильме были моменты злобы. Но она исходила как от армянина, так и от азербайджанца. И это понятно, так как автор сценария и режиссер не планировали приукрашивать ситуацию. Но какого-либо оскорбления в адрес азербайджанцев в этом фильме я не заметил. Видно, что режиссер старался придерживаться нейтралитета".

Между тем Азербайджанский молодежный союз России призывает азербайджанскую диаспору бойкотировать картину "Прерванная песня". Они увидели в ней попытку "представить солдата-азербайджанца кровожадным оккупантом, а армянского солдата - благороднейшим человеком, защищающим свою "родину".

И пока такая внутренняя установка - видеть негатив даже там, где его и близко нет, - не будет изжита, прерванная песня не зазвучит вновь. Фильм к этому и призывает. Георгий МИАНСАРЯН, «Голос Армении»