Analitika.at.ua. 6 мая 1991 года - скорбная дата для многих семей армянских милиционеров. В этот день части Советской армии в упор расстреляли совхозный автобус и "Ниву", везущую наших милиционеров на армяно-азербайджанскую границу для защиты жителей села Воскепар в Ноемберянском районе. С тех пор ежегодно в этот день к мемориалу стражей порядка возлагаются цветы, ноемберянцы и жители других городов страны чтят память погибших. Традиция продолжилась и в нынешнем году.

6 мая 1991

22 года назад к началу мая Воскепар оказался в фактическом окружении: на востоке - Казахский район Азербайджана, с запада - азербайджанский анклав - село Аскипара. В довершение всего начальник войсковой оперативной группы полковник Макарихин вывел роту советских солдат, размещенную в Воскепаре для стабилизации обстановки. 3 мая руководитель Ноемберянского РОВД Т.Саркисян вызвал из райцентра около 30 милиционеров для защиты села. 5 мая наряд должны были сменить. Поэтому 20 милиционеров выехали не по обычной (ставшей опасной) дороге, а окружным путем, ночью, чтобы к утру быть в селе.

В 6 утра у местечка Масрут Кал подразделения Советской армии без предупреждения открыли стрельбу по автобусу и, несмотря на крики ("Не стреляйте! Мы - милиция!"), продолжали поливать огнем милиционеров. 11 человек были убиты на месте. Уцелевших заставили перенести убитых и раненых в кузов машины. Потом убитых все же оставили. А "боевиков" повезли в Казах - на радость азербайджанцам...

Позже командование воинских частей в лице генерал-лейтенанта Соколова ультимативно потребовало у дожидающихся в Воскепаре смены армянских милиционеров сдать оружие, угрожая в случае неповиновения стереть село с лица земли. Таким образом, количество армянских "боевиков" в Казахе увеличилось и обладателям табельного оружия было предъявлено... обвинение в незаконном хранении оружия. Обращения властей Армении во все союзные инстанции ответа не удостоились. Один только министр обороны СССР Д.Язов написал, что не надо клеветать на Советскую армию, а следует выполнять Конституцию СССР и крепить дружбу народов. Пытки и издевательства над милиционерами продолжались 3 с лишним месяца - до 15 августа, когда их обменяли на азербайджанцев. До сих пор никто не ответил за убийство из засады советских милиционеров. А крестному отцу преступной операции "Кольцо" Горбачеву продолжают петь дифирамбы за служение демократическим идеалам.

7 мая 1991

В машине, следующей из Еревана, в день поминовения ноемберянцев было трое пассажиров, пострадавших от операции "Кольцо" не 6-го, а 7 мая. Тогда группа сотрудников внутренних дел была командирована в село Корнидзор Горисского района - тоже пограничное с Азербайджаном. Подразделения СА после ночной огневой подготовки выдвинули сотрудникам ВД Армении тот же ультиматум: сдать оружие, иначе Корнидзор будет уничтожен. В подтверждение заработала артиллерия, и бойцы подчинились военным под гарантию того, что их, командированных, с табельным оружием, тут же освободят, установив личности. Однако милиционеры были перевезены с оружием на азербайджанскую сторону и сданы тамошним властям.

По пути в Ноемберян мои спутники делились воспоминаниями, рассказывая о подробностях своего пребывания в азербайджанском плену. Трое мужчин в возрасте за 50 вспоминали о пережитом, называя друг друга кличками. И хотя фамилии их мне известны, назову сначала эти дружеские прозвища: "Дед", "Кяж" и "Шунбаз" ("Кинолог").

Судьба корнидзорского и шурнухского отрядов милиции неразделимо сплелась в те годы с тяготами ноемберянцев и кироваканцев. А потому бывшие милиционеры по традиции едут 6 мая в Ноемберян, чтобы отдать дань памяти товарищей по оружию.

"ГА" не раз писал об иске бойцов корнидзорского отряда, чью материальную помощь за майские испытания (распоряжение Совмина Армении от 11 мая 1991г.) кто-то "съел", а государство компенсировать потери не хочет. Но в этот понедельник о судах речь не шла. Бойцы вспоминали тяготы плена, и в частности дерзкую идею - захватить в воздухе вертолет, везущий пленников в тюрьму Шуши.

Шунбазу и Кяжу руки связали спина к спине, и они постарались напрячь мускулы так, чтобы потом попытаться распутать узлы. Вертолет взлетел. Кроме пленников в салоне был один автоматчик и двое советских (славянского типа) полковников. Распутав узы, двое пленников ждали, пока онемевшие руки отойдут, и приглядывались к сопровождающим. Шунбаз потом признается, что физиономия одного полковника была просто препротивной и какого-либо сожаления (если все вдруг грохнутся) не вызывала. Второй же был образцом русского интеллигента чуть ли не дореволюционных времен. Бойцы замешкались. А тут вдруг этот "интеллигентик", взяв нож, подошел к ребятам со связанными (спина к спине) руками и стал разрезать узлы. Дойдя до Кяжа с Шунбазом, он увидел, что те уже сами распутали веревки и, ничего не сказав, сел на свое место. Может быть, благородство этого человека и спасло всем жизнь. Кто знает, чем завершилась бы авантюрная попытка захватить вертолет и заставить экипаж изменить маршрут?!

Только через три месяца истязаний и пыток они были освобождены в результате обмена на плененных (именно для этой цели) азербайджанцев. Обменяли в августе 1991-го. Вот почему ноемберянцы, кироваканцы и ереванцы собираются вместе, вспоминая 6-7 мая события тех дней и погибших товарищей.

6 мая 2013

В пути климат менялся каждые полчаса. За ереванской почти что жарой у Севана последовала гряда холмов с еще не растаявшим снегом, в Дилижане деревья только расцвели, а потом машина опять вползла в разгар весны, проезжая мимо густой зелени садов и лесов. Всю дорогу телефоны не умолкали, ветераны ВД и азатамартики уточняли, кто где находится.

К возложению цветов мы все-таки не успели. В краткой церемонии, как выяснилось, приняли участие марзпет Тавуша Армен Гуларян, мэр Ноемберяна Вануш Амирагян, начальник областной структуры полиции Аршалуйс Геворкян. Вот только из центрального аппарата полиции традиционно никто не приехал.

Мы возложили белые гвоздики к мемориалу, у креста, расположенного в центре стены с 15 табличками с фамилиями милиционеров. Сегодня здесь побывали не только члены их семей, но и друзья, коллеги, которым удалось вырваться из плена. Несколько слов сказал в беседе Шаго Мелконян.

- В какой-то момент мы почти потеряли надежду на освобождение и думали, что нас осудят по абсурдному обвинению. Помнится, к нам прорвался депутат Анатолий Шабад и еще один - Вячеслав, фамилию не помню. Они твердо обещали, что через пару недель нас выпустят. Наверняка их заступничество также сыграло свою роль, и на 12-й день после встречи с ними нас обменяли. Но до сих пор иногда вижу себя во сне за решеткой. И спрашиваю: когда же нас отпустят?

Надо было видеть, как мои спутники - Армен, Гриша и Геворг - обнимались с теми, кого судьба подвергла жестоким испытаниям в мае 1991-го, чтобы потом у них появился второй день рождения - 15 августа. Один на всех...

"Именинники" расспрашивали друг друга за столом о житье-бытье, об отсутствующих. На сей раз из-за столичных выборов народу собралось меньше обычного. Впрочем, в общем разговоре выяснилось, что некоторые ребята уехали, а некоторые болеют: месяцы плена и дальнейшие годы боевых действий не прошли даром даже для этих бравых мужчин.

Время летело быстро, а вдобавок нас подгонял дилижанский судья Ашот Хачикян, использующий свое положение в корыстных целях. Дозвонившись пару раз, он в ультимативной форме предупредил моих спутников, что засадит всех в кутузку, если мы на обратном пути проскочим мимо беседки, построенной в память о погибших ребятах неподалеку от Дилижана. Насчет ареста шучу, конечно, и, кстати, Хачикян лишь в исключительнейших случаях удовлетворяет ходатайство следователей об аресте. Потому что не понаслышке знает о небе в крупную клетку: он ведь тоже побывал с ребятами в азербайджанском плену в том же мае-августе и поэтому не любит почем зря лишать кого-либо свободы.

До беседки мы добрались засветло. В нескольких метрах текла река. Друзья по испытаниям особо выделили боль семей, потерявших отца, сына, мужа. В сумерках звучали песни, грустные и боевые. И чувствовалось, что поющие, если вдруг придется, вновь не колеблясь пойдут защищать свою землю, как в далеком мае 1991-го.

Хачикян, сжалившись, изменил нам "меру пресечения" и отменил подписку о невыезде из беседки. Но телефонные звонки "боевиков" продолжали терзать эфир, и еще одна "засада" подстерегала нас у Севана. Чтобы друзья еще раз помянули погибших 6 мая и всех, кто отдал жизнь за Родину. А 7 мая они должны были навестить в селе Джрашен семью связиста Саркиса Колозяна, погибшего в этот день в Корнидзоре 22 года назад... Александр ТОВМАСЯН, «Голос Армении»