Analitika.at.ua. Дети конца 80-ых увидели мягкость туфа собственными глазами, когда их родители стали обустраивать в новостройках веранды – камень разрезался даже ножовкой. Дальше эпитет «мягкий» сопровождал туф неотлучно: и на  школьных уроках о природе Армении, и в передачах о старом Ереване, и в рассказе Енгибарова о сердце художника. Таким – красивым, но мягким – его знают ереванцы.

С артикскими каменщиками все иначе. Они-то знают: мягкость эта – до поры до времени. Пройдешь в карьере несколько метров в глубь – и туфовые лавы становятся тяжелее и прочнее. Зачем крошить о них зубы камнерезных машин? Пусть даже и железные. Износится техника раньше времени – никто спасибо не скажет. План – он и есть план, никто не спрашивает – с верхнего ли горизонта, с нижнего ли. Поэтому в советское время (да и в постсоветское) артикские карьеры развивались не вглубь, а вширь – где мягче.

А где мягче, там и пыли больше. Когда посреди столицы стали вытягивать шеи высотки Северного проспекта, переодеваясь из опалубки в облицовку, прохожие метров за двадцать обходили каменотесов, подгонявших туфовые плиты. А если уж на цивильном Северном так пылит, что же будет на  артикских (ахавнатунских, октемберянских) карьерах... Там ведь счет шел не на сотню-две облицовочных плит. В 80-ые в Артике добывалось 1800 тысяч кубов горной массы в год, из них 50 - 60% уходило в отвалы – обломками, крошкой и пылью. Справедливости ради заметим, что и более твердые горные породы пылили не меньше – например, в карьерах Агверанского мрамора выход блоков составлял чуть меньше 10% (9,74%) от всего горного массива. Но и ту, и другую пыль хотели использовать.

Сменилось хозяйство, сменились и камнерезы. Вместо одного ПО  «Артиктуф» сейчас туфовым промыслом занимаются 27 компаний. Но тот, твердый туф, никто тревожить не хочет: зачем, если мягкого в Артике, неправдоподобно щедром, хватает на всех! Даже спустя 84 года с начала его промышленной добычи. Но, видно, не такая уж и драгоценность этот артикский туф, чтобы считать его по каждой крошке... А в советское время – хотя тогда, казалось, всего было вдоволь - думали иначе. И хотя бы в теории просчитывали, как эту пыль использовать. Сейчас нет ни теории, ни НПО «Камень и силикаты», созданного для изучения нерудных полезных ископаемых Армении. Туф и травертин – визитная карточка Армении – остались без телефона.

В свое время где только не пробовали инженеры и химики эту пыль! В бетонах, в наполнителях для полимеров, в производстве стекла, даже как удобрение на полях. И пусть эти эксперименты нам не покажутся слепыми опытами Гудийра: туфовые порошки и сейчас используются в гидропонике. А глинозем в больших количествах присутствует и в туфе, и в цементе. Так что ученые знали, что делали. И такой интерес был отнюдь не теоретическим. Резинотехническая промышленность Армении (в том числе Завод резинотехнических изделий, на месте которого сейчас – торговый центр «Петак») в год потребляла около 100 тысяч тонн минерального наполнителя – тогда это был мел из других республик. В поисках замены испробовали туфовый «мусор», по себестоимости вчетверо дешевле. Там, где сейчас продают телевизоры, занавески и конфеты, проводили заводские эксперименты с резиновыми смесями и признали их успешными.

«Туфовой» резиной промышленные диковинки не заканчивались. Еще одной был бетон... без цемента. Тогда же в очередной раз было доказано, что мусора в промышленности не бывает (если она по-настоящему диверсифицирована). Туфовые «опилки», лежавшие мусором на дне карьеров, словно специально смололи для бетонного производства – так они туда подходили. По составу ведь они близки к цементу. А если к ним подать щелочной раствор под температурой, они приобретают вяжущие свойства и могут использоваться в бесцементных бетонах.

Туфовый порошок, тонко смолотый, использовался вместе с третьей диковинкой (правда, чуть более известной) – жидким стеклом. Его получали из «двоюродного брата» туфа – перлита. Натриевое жидкое стекло на его основе показало себя отличным связующим для стройматериалов. Добавили туда туф, в порошке и песке – и получили опытные образцы облицовочных плит и теплоизоляционных пеноблоков. И организовать производство, словно в назидание сегодняшней экономике, решили именно на том участке артикских карьеров, где оставалось больше всего пыли.

Ведь отходов в промышленности не бывает. Правда, советская наука сейчас мало кого интересует. Но ведь наука не бывает советской, армянской, испанской... Есть наука и лженаука. Туфовой пылью занимались не прожектеры и не для забавы. Если эксперименты себя оправдали, то почему бы не попытаться их использовать? Для этого нужно узнать, сколько в республике отходов туфа. С этим вопросом NEWS.am обратилось в Министерство экологии. В ведомстве отметили, что намерение их инвентаризовать уже озвучено и рассматривается на уровне кабинета министров. Планируется также обдумать пути их будущего применения.

Вот бы где пригодился опыт НПО «Камень и силикаты» и его специалистов. Да только где же теперь их найдешь? При «эффективной рыночной» экономике за двадцать лет химик-нерудник мог побывать и таксистом, и продавцом помидоров, и сторожем на стоянке… Арам Гарегинян, NEWS.am