Analitika.at.ua. Указом президента Армении Сержа Саргсяна болгарская журналистка и режиссер Цветана ПАСКАЛЕВА награждена медалью Мовсеса Хоренаци.
Ежегодная премия «Карпис Папазян» Всеобщего армянского благотворительного союза в этом году также присуждена Цветане Паскалевой - «За правдивое и цельное отображение борьбы армян Арцаха, личное мужество и беззаветную преданность Армении».
Цветана Паскалева делала репортажи из «горячих точек» для CNN, NBC, российских, болгарских, немецких, французских телекомпаний и агентства Reuters. Она сняла семь документальных фильмов об освободительной борьбе Арцаха, которые вышли на армянском, русском и английском языках. В 1993‑94 годах Цветана показывала свои фильмы в Конгрессе США, парламенте Канады, в ООН, много раз публично выступала в поддержку армян Арцаха.
В 1993 г. Паскалевой была вручена премия «Егишэ» Союза писателей Арцаха, она была награждена медалью «За отвагу» РА, а в 1995 г. ей было присвоено звание полковника Армии освобождения Карабаха.
- История моего рода оказала большое воздействие на формирование моего мировоззрения. Моя прабабушка, которая прожила 95 лет, часто рассказывала мне про свою жизнь. Турки насильно переселили ее семью. И хотя моя бабушка пережила много лишений и страданий, видела голод и холод, она все равно оставалась очень доброй и ласковой - как Богородица… Вот такова история моих корней, согласитесь, очень похожая на армянскую судьбу. Когда я приехала в Карабах и стала свидетельницей депортации армянского населения из Шаумяна, мне показалось, что я стала очевидицей рассказанных моей бабушкой историй. Словно проснулась генетическая память.
- Твое свободолюбие идет от этих корней?
- С семи лет я читала на сценах нашего города революционные, патриотические стихи, произведения Христо Ботева. Он национальный герой Болгарии, революционный писатель, погиб в бою с турками. Своим голосом и манерой держаться на сцене я поражала зрителей, все были уверены, что я стану актрисой. Когда же пришло время выбирать профессию, я поступила на режиссерское отделение. Училась в Московском институте театрального искусства. Четыре года работала в одном из известных болгарских театров, но все время находилась в поисках - театральная сцена была не по мне. Главный режиссер Театра на Таганке Юрий Любимов как-то сказал мне: «Цветана, театр, наверное, потеряет тебя, но выбери близкую к этой сфере профессию». Год проработала в одной из болгарских телекомпаний, потом решила продолжить учебу в аспирантуре Всесоюзного государственного института кинематографии.
- Какой была роль твоих родителей в вопросе выбора жизненных ориентиров?
- Я была очень близка с моим отцом - свою целеустремленность и революционность я унаследовала от него. Отец, как и бабушка, был голубоглазым, очень похожим на Спартака. Он был строг и желал, чтобы я была самостоятельной. Он обнимал и целовал меня всего дважды в год - в день моего рождения и на Новый год. Весь год я с нетерпением ждала этих праздников, чтобы насладиться отцовской лаской. Потом, много лет спустя, я видела в его глазах какой-то странный блеск: наверное, он был горд, что я стала самостоятельной и сильной. Когда я возвращалась из Карабаха домой, он с нескрываемой нежностью и гордостью обнимал меня, прижимал к груди и целовал… Он рано ушел из жизни. 19 декабря 1998 года отмечалось 10-летие Карабахского движения. В связи с этим я должна была встретиться с аккредитованными в Греции дипломатами и представить им историю Карабаха. И в этот самый день отец умер от разрыва сердца. Я была в Греции, когда услышала эту весть. Мне надо было или представлять фильмы, или ехать на похороны отца. Я выбрала первое… Были показаны два моих фильма. После мероприятия, когда я рассказала его участникам, какой выбор мне пришлось сделать, зал долго аплодировал мне. Я уверена - отец гордился бы мной.
- Вы были первым иностранным журналистом, осветившим грузино-осетинский конфликт 1990 года…
- Находясь в Южной Осетии, я сняла десять репортажей и документальный фильм «Южная Осетия: боль двух народов». Так что, когда в 1991-м я услышала о Карабахской войне, у меня уже был определенный опыт фронтовой работы.
- Когда вы впервые побывали в Армении?
- Я была аспиранткой в Москве, когда в мае 1991-го началась депортация армян из Геташена и Мартунашена. Приехала из Москвы в Ереван, затем отправилась в Степанакерт. То был сложный, опасный период. В Степанакерте меня сразу же задержали омоновцы. Два дня провела на аэродроме Степанакерта. Все это время они проверяли мои документы, думали, что я болгарская армянка. Это были страшные дни, постоянно доносились крики подвергаемых пыткам людей. Я поняла, что этому страдающему народу нужна моя помощь. Еще в Москве я узнала о том, что один армянский журналист вообще пропал, и решила его найти. Убедившись, что я болгарка, омоновцы разрешили мне снимать. В Шуши находился заместитель генпрокурора Азербайджана. Я смогла связаться с ним и найти журналиста - он находился в гянджинской тюрьме. Я умудрилась даже встретиться с ним, снять 15-минутный репортаж и донести его не только до его родных и армян, но и представить мировому сообществу. Через месяц, после долгих переговоров, журналиста отпустили. Это была моя первая победа.
- Во время операции «Кольцо» вы были в Шаумяновском районе и сняли депортацию армянского населения.
- Да, я снимала там в самых горячих точках. Когда население выдворили, я осталась с солдатами. До сих пор с ужасом вспоминаю те дни…
- За вашу деятельность в Арцахе азербайджанцы не раз приговаривали вас к смерти. Были ли у вас моменты, когда хотелось бросить все и сбежать?
- Такие эмоциональные порывы, что и говорить, были. Было трудно, очень трудно… Но я старалась во что бы то ни стало сохранить свое человеческое лицо. У меня была своя молитва, и, творя ее, я смогла выстоять. Даже в самые трудные мгновения я ощущала присутствие Бога. Когда я приехала в Карабах, то была некрещеной. В октябре 1993 года архиепископ Паргев под обстрелом окрестил меня в Гандзасаре. Моим крестным отцом стал Зорий Балаян. Я выбрала себе имя Рипсиме. Меня приютил народ, для которого я тоже была светом надежды. Я чувствовала: стоило мне оказаться на передовой рядом с ребятами, они сражались уверенней. Я и сама была ранена, но как только смогла снова надевать обувь, то с камерой в руках сразу же отправилась на передовую. Я уже не могла бросить раненых детей, тоскующих по своим убитым сыновьям стариков, искалеченных гайдуков - они верили, что победят благодаря и моим репортажам тоже. Силы мне придавали также благословение Католикоса Всех Армян Вазгена Первого и его пророческие слова: «Вы приехали на нашу родину с особой миссией, и вы отсюда никогда не уедете!». В трудные моменты я часто вспоминала эти слова.
Я слишком долго отсутствовала на аспирантских занятиях, и мой руководитель, кстати, тоже армянин, предложил: или я продолжу свою научную работу, или остаюсь в Карабахе. Я выбрала второе. И не жалею.
В мае 1994-го бои прекратились. Я приобрела большой опыт, меня приглашали самые известные и авторитетные мировые телекомпании, но я решила остаться в Армении и увидеть реальную независимость Арцаха.
Я осуществила здесь несколько телепроектов. Не думайте, что передо мной всегда был зеленый свет. Мои авторские телепередачи «Дорогие мои живые и мертвые» и «Аспект» закрывали не раз, но меня воодушевляло отношение народа. Люди с плакатами собирались возле президентского дворца и требовали: «Верните Цвета Армянского телевидения!». Последние восемь лет я не занималась профессиональной деятельностью, но была в Армении, вместе с народом. К тому времени родился мой сын Давид. Ему уже шесть лет, учится в первом классе.
- Почему - Давид?
- 10 декабря 1991 года в Шаумяне умер Давид Сарапян. Своего сына я назвала в память о нем. Он считает себя Сасунци Давидом.
- Сегодня вы снова в эфире…
- Да. В декабре прошлого года президент Армении посетил с официальным визитом Болгарию. Приглашение войти в состав делегации оказалось для меня неожиданностью. В Болгарии президент высоко оценил мою работу и поблагодарил за это болгарский народ. Именно тогда мы и договорились о моем возвращении на профессиональное поприще уже с новыми проектами. Обращение к социальным темам является настоятельным требованием времени. Так и родился «Чарагайт» - «Луч». Сейчас я пишу книгу, в которую войдут мои воспоминания. Вспомню поименно всех моих друзей, всех героев…
- Одно из армянских выражений вы используете очень часто…
- «Цавд танем» (улыбается). Мне казалось, что «цавд танем» означает благословение, благопожелание. Потом, когда узнала перевод - «Унесу боль твою»,- поняла, что это самое глубокое выражение христианства, выражающее суть этой веры.
Рипсиме АВЕТИСЯН
Источник: Собеседник Армении |
