Analitika.at.ua. 28 cентября исполняется 80 лет члену Совета Федерации России Николаю Ивановичу Рыжкову - человеку, имя которого в Армении известно всем и каждому. Еще в 1998 году за весомый личный вклад в организацию восстановительных работ после Спитакского землетрясения в городе Спитаке Н. И. Рыжкову был установлен памятник, его именем в Гюмри названа улица, а в 2008 году ему было присвоено звание «Национальный Герой Армении» с вручением Ордена Отечества.

Но это - всего лишь эпизод из богатейшей биографии этого человека. Занимая с 1985-го по 1991 гг. пост председателя Совета Министров СССР, именно Рыжков был основным разработчиком программы реформ, позже получившей название «горбачевской перестройки». «Второе лицо перестройки», как окрестили Рыжкова журналисты, искренне ратовал за реформы, в первую очередь в экономике, но поступательные. Ибо прекрасно понимал, что радикальные реформы ничего не изменят, а только разрушат страну. Кстати, во время знаменитой антиалкогольной кампании Горбачева Рыжков был активным ее противником. Он и в этом оказался прав, как во многом другом. И вообще, Рыжков - один из тех редких, мы бы сказали, штучных людей, кто всегда имеет свою позицию, яростно ее отстаивает и не теряет лица, когда терпит поражения.

Я вернулся туда, откуда пришел

«Откуда я пришел во власть? Из простого народа, из простой семьи. Я жил в том же доме, где жили другие рабочие, ходил по тем же улицам, по которым ходили тысячи других уралмашевцев. Потом пригласили работать в Москву. Четыре года работал в Госплане, три года - в ЦК партии, пять лет - в Совмине. Конечно, оторванность от народа была большая. Мне приходилось вращаться среди чиновников, среди элиты, так сказать… И если честно, то когда ушел в отставку, сначала очень переживал, не буду лукавить. Но потом успокоился - ведь я вернулся туда, откуда пришел».

Николай Иванович Рыжков родился в Донецкой области в семье потомственных шахтеров. «У меня простые родители. Отец - шахтер, мать домохозяйка была. Родительское воспитание - оно и есть воспитание. Я знаю своих родителей по их честности и порядочности, знаю, что никогда они пакости другому не делали».

Начинал свою трудовую карьеру будущий государственный деятель на знаменитом «Уралмаше», где сделал головокружительную карьеру от мастера цеха до генерального директора. В 1971 году, когда Рыжкова назначили генеральным директором крупнейшего в стране завода, ему было всего 40 лет.

«Вы знаете,- вспоминает Рыжков,- когда я был главным инженером на Уралмаше, была такая история. Отец с матушкой зиму жили у нас, а летом уезжали. И вот как-то раз он приходит домой и говорит мне: «А знаешь, я, оказывается, большой начальник!». «Почему?» - спрашиваю его. «Да вот сейчас был в булочной, покупал хлеб. А народ там обсуждал тебя. Вот, говорят, у нас главный инженер Рыжков, ему тридцать пять лет. И какой-то мужик сказал, что у этого Рыжкова лохматая лапа есть, дескать, его отец работает в министерстве и тащит своего сына наверх». Рассказывает, а сам хохочет. Он же простой шахтер! Так что не было у меня никаких лап и протекций у меня не было…».

Перестройку предали те, кто ее начинал

На вопрос, почему же так получилось, что перестройка замышлялась для улучшения уровня жизни советских людей, а получилось еще хуже, Рыжков отвечает: «Потому что перестройку предали те, кто ее начинал». «Когда Горбачев стал Генеральным секретарем партии,- рассказывает Рыжков,- Политбюро обсуждало вопрос, кому быть премьер-министром. Тогда-то мне и сказали: «Ты занимался разработкой новой экономической политики, знаешь, как надо реформировать экономику страны». Это потом перестройка стала называться перестройкой. А до этого три года мы занимались ее разработкой. Правда, об этом никто до сих пор не знает. Вы что думаете, в марте Горбачева избрали Генеральным секретарем, а в апреле он уже предложил концепцию перестройки? Так не бывает. В январе 87-го года был очередной пленум ЦК. Я и другие члены Политбюро настояли перед Горбачевым, чтобы было сформулировано то, что мы собираемся делать, куда мы идем и что такое перестройка. Если я не ошибаюсь, то получилось семь положений перестройки. В них говорилось, что мы не будем менять общественный строй, там говорилось о совершенствовании социализма. Я и сегодня подпишусь под теми решениями. Но постепенно, год за годом - 88-й, 89-й годы,- мы стали уходить от этих решений. Это была самая главная ошибка политического руководства - в первую очередь Горбачева и его ближайших политических консультантов... А намерения были неплохими. Если бы мы четко держались их, совершенствовали бы систему, то это было бы близко к тому, что делают китайцы на протяжении двадцати лет. Экономику можно менять или совершенствовать только тогда, когда стабильная политическая система. Недопустимо одновременно делать резкие изменения и в политической системе, и экономической».

Я увидел, что все, дальше я - подлец и иду против своей совести

Критической ситуацией, переломным моментом своей биографии Николай Иванович называет 1989 год и особенно начало 90-х. В то время началась длительная «война программ» по переходу к рыночной экономике, подготовленных правительством Николая Рыжкова (так называемый «правительственный вариант») и рабочей группой под руководством академика Станислава Шаталина и Григория Явлинского (легендарные «500 дней»). Разработчики по-разному смотрели и на последовательность осуществления мероприятий, и на саму методику подхода к реформе.

«Эволюция народом в то время не воспринималась. Это я ощутил на собственном примере: все мои предложения по переходу экономики на рыночные отношения при развитой системе социальной защиты населения и с государственным регулированием рынка встречались в штыки: дай все сегодня, через 500 дней, а не через 6-8 лет! По-видимому, это была достаточно адекватная реакция людей на долгое ожидание земных благ, о которых партия говорила на протяжении многих лет до перестройки. Да и неуемные обещания генсека и президента Горбачева также подорвали у народа доверие к власти. И это было одной из причин того, что люди приветствовали и поддержали нового лидера Б. Ельцина, с его бонапартистскими замашками и примитивным, но действенным популизмом. Народ увидел в нем нового мессию, как когда-то, в 1985 году, понадеялся на Горбачева. Потребовались годы, чтобы народ отделил «зерна от плевел». И слишком дорого он за это заплатил»,- пишет Николай Иванович Рыжков в своей статье «Разрушители державы».

Опытный политик чувствовал, что сложившаяся ситуация ведет к беде. Но тогда ему, человеку, управлявшему крупнейшим заводом, а потом и огромным государством, не поверили. В начале января 1991 года Николай Рыжков ушел в отставку. «Я увидел, что все, дальше я - подлец и иду против своей совести. Мог же прийти и сказать: «Борис Николаевич (Ельцин.- Ред.), дорогой, да мы же с тобой давно знаем друг друга, с Урала вместе, с одного города, в одном институте учились». И я бы работал, но это та грань, та черта, дальше которой человек не должен переступать. Я ее не переступил и ушел в отставку. Убедить больше я никого не мог».

О компромиссах и предательстве

«Любой человек, особенно политический деятель, всегда пытается найти какие-то компромиссы,- говорит Николай Иванович.- Компромиссы могут и должны быть. Другой разговор, который я веду на протяжении всей жизни, о том, что компромисс должен быть до определенного предела. Есть та черта, за которую переступать нельзя. За ней уже не компромисс, а предательство. Так происходит потеря своей позиции, жизненной, общественной, политической. Так теряется человек. Тот, кто проходит эту черту, уже не тот человек, что был раньше. С ним потом можно что угодно делать. В моей жизни были такие моменты, когда надо было остановиться и ни в коем случае не двигаться дальше».

«Люди привыкают к власти. Я не знаю, как определить ее - как наркотик или как алкоголь, но люди привыкают к ней. Власть - сложное психологическое понятие. Очень сложное. Кому-то нравится, когда перед ними трепещут. Кто-то самовыражается через власть, у кого-то амбиции производственные или политические. По-видимому, есть те, кто делает на этом деньги. Я же через власть выражал то, что умел делать. Я всегда стремился к тому, чтобы что-то сделать».

Армяне никогда меня не забывали

«Я впервые приехал в Армению во время землетрясения и всего два года был премьером после. За два года можно было забыть все десять раз. Ну, был какой-то Рыжков, что-то делал… Но даже когда я в начале 90-х нигде не работал, армяне никогда меня не забывали, никогда. И я очень благодарен армянскому народу за это».

Армяне никогда не забудут вас, Николай Иванович. Доброго вам здоровья и многая-многая лета!

Генофия МАРТИРОСЯН

Источник: Собеседник Армении