Analitika.at.ua. Что на самом деле послужило причиной войны в Южной Осетии? На этот вопрос в течение всего прошлого года пытались ответить многие, включая аналитиков, политиков, журналистов и т.д. Многие обсуждали эту войну, и многие пришли к множеству же заключений, которые по сути своей далеки друг от друга. Что позволяет здесь и сейчас утверждать лишь очевидное: никто, скорее всего, не знает, что же произошло на самом деле.
Были перечислены все возможные варианты - начиная с неумеренного имперского аппетита России и кончая умственным дисбалансом Михаила Саакашвили.
Однако во всех без исключения умозаключениях присутствовало и что-то общее: это ссылки на Россию, Америку, Грузию и вообще весь Евросоюз. Отсюда вопрос: кому из перечисленных игроков разыгранной партии досталась главная роль? Еще древние римляне в поисках истины задавались сакраментальным: cui prodest? Кому выгодно? Вооружившись таким подходом, взглянем на «пятидневную» войну немного по-другому.
Одну из встреч с грузинскими экономистами и студентами высшего Грузинского Экономического Университета премьер - министр Грузии Ника Гилаури, которого пригласили прочитать лекцию о состоянии энергетики в регионе, начал с обсуждения причин войны, указывая на желание России отстранить Грузию от любых энергетических проектов, служащих, в том числе, и в качестве важного фактора на случай войны. Премьер-министр закончил свою речь тем, что Грузия хотя и сильно пострадала, но не намерена уступать, и будет продолжать активно вести переговоры по «Набукко», который, как известно, противоречит энергетическим интересам России. Мнение, выраженное премьером-министром, разделяют в Грузии многие. И так же, как и на Западе, многие обвиняют в войне Россию.
Очевидно, что России ситуация с маршрутами трубопроводов газа и нефти, которые должны был обойти её, не смогла нравиться и приводила ее в нервное расстройство. Но нельзя забывать и о том, что до войны проекты вроде «Набукко» расценивались как дорогостоящие проекты, и никому на самом деле не приходило в голову реально в них участвовать. Проект «Набукко» был так же интересен, как и планы Евросоюза послать человека на Марс примерно до 2015 года.
Что же изменилось после войны? Грузия лишилась земель, которые считала своими, но как оппонент России устояла на ногах, продолжая наносить ей вред, став главным защитником «Набукко». А ведь до войны Грузия не была столь активна с этом вопросе. Объясняется это классической теорией игр, и называется вероятной угрозой. Всегда опасаясь, что Россия не только дипломатически тайно будет помогать осетинам и абхазам, но и предоставит им войска и признает их, Грузия боялась принимать какое-либо участие в «Набукко». Россия знала это. И Грузия знала, что Россия знает, что Грузия знает... и т.д. Так теоретически играют в эту классическую игру. В сущности, это было нечто вроде равновесия, как если бы никому не нравилась сложившаяся ситуация, однако малейшее отклонение в сторону было бы неблагоприятным для всех. Для Грузии это отклонение, то есть участие в «Набукко», означало, что у России уже не будет причин не атаковать Грузию, поскольку это настолько разозлит Россию, что она непременно нанесёт ответный удар. После высылки грузин, после того как Россия отрезала Грузии все экономические пути, после всего этого, что ещё могла использовать Россия для устрашения Грузии? Конечно же, вопрос территориальной целостности. И Грузия знала это, она знала, что ещё один шаг против России, и она, сыграв последним козырем, признает независимость Южной Осетии и Абхазии, особенно после развития ситуации в Косово. По сути дела, у Грузии не было никакого повода раздражать Россию участием в «Набукко».
Но отклонение произошло. С печальными последствиями для Грузии. Это – факт.
А для России? В российских же аналитических кругах бытует мнение, что признание независимости Южной Осетии и Абхазии было преждевременным. В глазах Запада Россия предстала как агрессор, и хотя Россия не желает признавать это, но именно этот образ причинил России много вреда. Сразу после войны многие международные инвесторы забрали свои капиталы из России, и это в преддверии кризиса, который Россия встретила относительно слабой. Тем не менее, Россия понимала, что «Набукко» это реальная угроза, и Грузия не предпринимает никаких активных действий только из страха испортить отношения с ней. Россия так же осознавала, что её единственными рычагами, единственным козырем являются самопровозглашенные республики, и, несомненно, ей вовсе не хотелось терять этот последний рычаг.
Но она его потеряла. В сущности, Россия потеряла любые методы влияния на Грузию, что опять-таки продемонстрировано тем, как активно Грузия участвует в «Набукко». К тому же, полоса насилия в Северно-Кавказских Республиках – тоже производная от признания независимости Абхазии и Южной Осетии. После двух тяжелых войн с самой же собой, с провозглашенной Чеченской Республикой, с корнями сепаратизма в Дагестане и Ингушетии, Россия поставила себя в совершенно нелепое положение, так как она ей следует объяснить, почему народ Осетии и Абхазии имеет право жить свободно, а чеченцы, дагестанцы или ингуши должны жить в России.
Решение о признании Абхазии и Южной Осетии ослабило понимание России и со стороны её ближайшего союзника - Армении. В конце концов, если Россия признала права Осетии и Абхазии жить отдельно, отчасти потому, что Грузинское правительство посягнуло на геноцид, почему же Россия не признаёт права народа Нагорного Карабаха, который испытал настоящую этническую «чистку» со стороны Азербайджана?
Задаваемые вопросы – не праздные. Все они приводят к заключению, что для Грузии по политическим соображениям, а для России - и по политическим и экономическим причинам был резон поддержать статус-кво и не проявлять никакой друг к другу враждебности. Но тогда, если не Россия, и если не Грузия, то кому же была выгодна эта сложившаяся де-факто ситуация?
Прежде всего, ответим на вопрос: что такое «Набукко»? Хотя некоторые пытаются представить это, как газ из Туркменистана, фактически «Набукко» – это способ использовать недавно эксплуатируемый газовый участок Шах Дениз в Азербайджане. Когда Азербайджан обнаружил богатые газовые депозиты в Шах Денизе, он, естественно. начал думать, кому же их продать. Все потенциальные покупатели на Востоке были уже заняты (например, Иран и особенно Туркменистан, который закончил проводить длинный трубопровод к самому большому потребителю – Китаю), и самый выгодный рынок был на Западе. Но Запад был в основном схвачен русскими. Тем не менее, Азербайджану было необходимо поставлять газ в Европу. Иначе, какой смысл иметь газ, если они не могут продать его. Не говоря уже о последствиях в виде политических дивидендов.
Как Азербайджан мог сделать это? Конечно ещё один путь - это Армения. Но не будем наивными! Верить в то, что Азербайджан будет поставлять что-либо в Армению и позволит провести трубопровод жизни через Армению? Сказки Гофмана. Единственным другим вариантом была Грузия, однако тут возникала проблема - нежелание Грузии участвовать в «Набукко» против России, так как поставка газа из Азербайджана в Европу - это и есть игра против России. Плюс ко всему, как уже говорилось ранее, международные инвесторы не хотели вкладывать много денег в этот проект, ведь газ и так шёл в Европу из России и не многие верили, что стоит строить ещё один трубопровод.
Теперь посмотрим, что же произошло после войны. Россия стала «плохим парнем» во всем мире и теперь европейцы хотели собрать деньги для «Набукко» против России. Азербайджан, который является главной финансовой поддержкой Украины, скупая украинское оружие, мог повлиять на то, чтобы Украина ограничила доступ российского газа в Европу в начале этого года, делая существование другого трубопровода жизненно важным для Европы.
Сегодня и у Грузии нет причин не участвовать в проекте «Набукко», и больше того, она толкает его активнее всех остальных участников. Россия потеряла контроль над Грузией и единственный способ остановить проект «Набукко» в Грузии, это захватить всю Грузию. Получается, что все стороны проиграли, а в выигрыше остались только Азербайджан и Турция. Во-первых, потому что всё, что хорошо для Азербайджана, хорошо и для Турции. Во-вторых, согласно предварительному соглашению, Турция не является транзитной страной. Турция будет покупать газ, а затем продавать его в Европу. Почему Турция? Потому, что Азербайджан не Россия, и в переговорах о цене газа у него не будет достаточного политического веса – не в пример «старшему брату» Турции. Европа не сможет снижать цену до тех пор пока будет договариваться с Турцией, а не с раздробленным и конфликтным Азербайджаном.
Таким образом, турки (и в Азербайджане, и в Турции) выиграли, и, в сущности, они и являются единственными победителями в трагедии, произошедшей в августе прошлого года.
P.S. Некоторые аналитики полагают, что после пятидневной войны Азербайджан также проиграл, так как после Косово, признанием Абхазии и Осетии создан новый прецедент для признания Карабаха. На первый взгляд это может показаться правдой, но на самом деле это не так. Признание Абхазии и Осетии представлены как победа Российской политики, которая, нет никакого секрета, оскорбляет чувства политиков США и Европы. Признание Карабаха будет представлено Азербайджаном как ещё одна победа России и дальнейшее усиление её влияния в регионе. Это и вызывает на Западе естественный антагонизм против независимости Нагорного Карабаха, и фактически заставляет западные умы мыслить в ином духе - против Армении и против Карабаха, дабы просто помешать расширению влияния России.
Ираклий Джапаридзе, собственный корреспондент в Грузии
Источник: Де-факто |
