Analitika.at.ua. Пятница. Еду на такси до эстакады. Выхожу и еще минут восемь иду пешком, периодически приветствуя сидящих под мостом солдат. Многие из них спят прямо тут, на каких-то расстеленных на асфальте одеялах. Контртеррористическая операция в Дамаске практически подошла к концу, и полицейское управление пригласило нескольких журналистов посетить один из освобожденных от боевиков районов – Мидан.

Это один из самых старых районов города. По этому пути паломники отправлялись в Мекку и Медину. В районе несколько мечетей с многовековой историей, старые дома, построенные в османский период. Еще до начала событий на главную улицу Мидана приезжали люди со всего Дамаска: тут круглосуточно можно было купить сладости, лучшую в городе шаверму и т.п. Но как только в районе появились салафиты, ночная жизнь резко сбавила обороты. За открытый в день "забастовки" магазин или ресторанчик теперь можно и пулю в лоб получить. Или – в лучшем случае – разгромленный магазин.

Еще ночью тут свистели пули. Нас сажают в небольшие "броневики" на базе лендроверов, "броня" которых защищает только от автоматных очередей и выстрелов из пистолетов. Против снайперской винтовки она совершенно бесполезна, а ведь сейчас в районе орудует несколько снайперов. За прошедшие полгода я, как и многие другие, научилась ходить вдоль стен и перебегать улицу только по знаку сопровождающих журналистов в небезопасных зонах военных. Едем. Выходим. Начинаем снимать.

Я была на этом месте около месяца назад. Спокойное движение, большая современная мечеть на противоположном конце площади. Сейчас же тут кладбище сожженных автомобилей и пара танков. На перекрестке – расстрелянная маршрутка, врезавшаяся в светофор. Стены мечети исписаны экстремистскими лозунгами. В минарете зияет дыра от какого-то крупного боеприпаса: военным пришлось "принуждать к миру" засевшего на нем снайпера.

Едем дальше, куда-то на параллельную улицу. Застройка тут совершенно иная: вместо довольно широкого проспекта – старые извилистые улочки без номеров домов и названий. Кто где живет – знают только местные жители. Что у кого хранится в квартире, знают только ее хозяева.

Заходим в дома. В некоторых хранили оружие. В других изготовляли взрывные устройства. В третьих обустраивали полевые госпитали. В десяти метрах друг от друга лежат два убитых ночью боевика. Типичные для радикалов бородки, выстриженные особым образом. Кто эти люди? Пока не известно. Чуть позже приедут эксперты и будут разбираться с этими двумя и с тремя другими телами, два из которых были подожжены (обычно таким образом поступают с убитыми иностранцами – пытаются затруднить процесс опознания и уменьшить вероятность выхода на местных пособников, которые этих иностранцев у себя прятали). При обысках была изъята тетрадь, в которую боевики записывали количество участников той или иной группировки, примкнувшей к ним при захвате района. Большинство прибыло сюда из зачищенной чуть ранее Думы – городка-спутника Дамаска.

Когда мы покидали район, солдаты устроили настоящий салют: палили вверх из автоматов. А мы снимали, снимали, снимали...

Исписанные лозунгами стены домов. Подожженные автомобили. Конфискованное оружие. Убитый за неповиновение и отказ участвовать в "забастовке" на пороге собственного магазинчика молодой мужчина. Таким я увидела дамасский район Мидан сразу после того, как он был взят под контроль армией. Yтро.ru